Misty - Нежные тайны

– Прости меня, я что-то не так сказал… Тебе плохо? Я могу, чем-нибудь помочь?

– Просто будь недалеко от меня.

– Но как? Ты же меня не подпускаешь?

– Напротив, ты близко… слишком близко…

…Никто не должен знать… Никто… – стучало в голове Садовника, когда он, уходя, закрывал за собою дверь в Оранжерею, где яростно полыхали языки пламени… Тяжело вздохнув, он наклонился над железным баком с водой и плеснул ею себе на лицо. На темной рябистой поверхности отразился силуэт цветка с розовыми лепестками.

– смотри мне прямо в глаза – приказала я.

она задела взглядом, остановилась.

– смотри мне в глаза – повторила я.

два уголька, два черных солнца – не смущены, не мигают, смотрят ровно, холодно.

– муть какая-то… – она встряхнула головой, словно прогоняя наваждение.

– что?

– каркнула бы для приличия…

– я не в духе… лето все-таки…

– ну ладно, допустим… смотрю… что дальше?

– как, насчет я – да?..

– чего?

– яда…

– подкалываешь?

– куда там… мне с тобой не сравнится…

– детка, похоже, ты перебрала…

– яда для маленьких душ… – я упрямо стучала в переносицу меж двух солнц.

– а-а… – протянула, зевнув, – так ты опять об этом… ревность?.. боже, как скучно… интересно, почему я не удивляюсь?

– разве ты способна?

– ты права… меня мало, что может удивить.

– еще пару ступенек…

– ты донельзя идиотична… к тому же их никто не заставляет.

– говорил удав кролику.

– перестань сверлить меня взглядом… – резко откинула челку. – я не белая и не пушистая… а если удавы едят кроликов – значит это кому – нибудь нужно.

я отвернулась. посмотрела в окно.

– скоро дожди… грустно…

– нет. это хорошо… – кивнула она. – все кролики забьются по теплым норкам и к весне их станет побольше.

– ты не найдешь здесь себя.

– тебе – то, какое дело?

– смешно…

– не правда.

– и страшно за тебя… ты за гранью…

– может быть, и что с того?

– оттуда не возвращаются.

– что ты можешь знать об этом?!

– все… и ничего… мне и этого достаточно… в твоих глазах все меньше света и они не отражают ни-че-го.

– так было всегда.

– нет… раньше ты в это играла… а теперь поверила и живешь с этим… была бабочкой – стала тенью.

– кого?

– ты знаешь… издалека похожа… зачем тебе это? всю жизнь – тенью?

– у тебя не спросила.

– ну нет же! нет!.. – вскричала я так, что мир содрогнулся. – нет никакой реинкарнации!.. пойми ты наконец!.. поэтесса хренова!

– тихо – тихо детка… не пойму… что-ты так суетлива сегодня? – пальцы задумчиво перебирали перья. – так… подожди, подожди… – она щелкнула языком. – может это все из-за нее ? – мой полуслепой кивок. – бог мой… как же я сразу не догадалась!

улыбочка.

– значит она среди них?

– да.

– и кто ж такая таинственная?

– неважно… – я пришла в себя и отстранившись, уже спокойно продолжила: – напиши что-нибудь… грубо, бестолково, непристойно… то, что ей не понравится и оттолкнет от тебя…

– с какой стати?

– подумай…

– я никого не неволю… тем более себя… да и ты знаешь – я ненавижу насилие…

– угу… возможно… но то, что ты делаешь – еще хуже…

– это твои домыслы…

– ты никого не сделала счастливой.

– а должна?

– не в этом дело – должна – не должна… ты питаешься кроликами – разве это не насилие?

– но кролики кричат – еще-еще-еще!!!

– ну и пусть кричат… ты же умней… и никогда не слушала толпу… только себя… зачем они тебе?

– может, взрослею…

– и теряешь себя.

– когда кругом кролики – рано или поздно сам становишься им.

– не ври… ты просто искала бога… и не нашла…

– ха-ха-ха… ну и память…

– так как?

– нет.

– тогда…

– да-да, ждем-с с нетерпением… что тогда?

– тогда я предам тебя… и для начала опубликую наш разговор…

– так-так… интересненько… шопотом?

– топотом… всю твою историю… от начала до конца.

– ты не можешь знать…

– я знаю… почти все… впрочем, это не главное, ты не того боишься.

– ненормальная… я давно это подозревала… но, ты не посмеешь.

– еще как посмею… так как?

– ну, ты и мерзость… – она брезгливо поморщилась. – тебе никто не поверит.

– поверит… твои слова… твой слог… это лучше всякого признания.

уже сидя на подоконнике, я повернулась и сказала:

– если ты взрослая, то знаешь – когда родится он , твоя выдуманная страна рассыпется в прах… перья перестанут светиться… страх быть как все – уйдет… родится другой страх – быть не как все… ибо все нынешнее – неживое… а жизнь свою ты ни за что не пожелаешь ему… так что подумай… у тебя еще есть время…

а пока – ври, если можешь, ври.

Осень… Я ненавижу осень за сырость и холод, за внезапно налетающий ветер, за свинцовые тучи и долгие нудные дожди, за пустынные улицы и раннюю темноту, за бабочку, окоченевшую под утро у окна, но больше всего за то, что она выкинула со мной сегодня вечером. Летним вечером… Ну, хорошо, хорошо… Поздним летом, поздним вечером.

Итак, все по порядку.

Я столкнулась лицом к лицу с Осенью, вечером, в одном из старых закоулочков Риги. Подвернув каблук, я лихо спикировала прямо в ее объятия, чуть не задохнувшись от запаха мокрых листьев и сильных рук, прижавших на мгновение меня к своему телу.

– Осторожно! – Губы сжаты, глаза из-под копны пепельных волос понимающе смеются.

– Что-что?.. – Я никак не могла сообразить, что произошло, и ничего не видела вокруг, в секунду потерявшись в непроглядном тумане ее бездонных серых глаз.

Лишь какое-то время спустя я опомнилась, неловко отстранилась и густо покраснев, пролепетала:

– Извините, пожалуйста… Я вас не испачкала?

Идиотский вопрос. Ее белый плащ был без единого пятнышка.

Я попробовала стать прямо. Заныла нога. Осень подхватила меня под руку:

– Идем со мной… Здесь, за углом есть тихое уютное местечко. Посидим, пока дождь не пройдет.

– Какой дождь? – Я удивленно вскинула голову вверх, и крупная капля упала мне на лицо.

Еще секунду назад небо было чистым, и закатное солнце освещало город в оранжево-золотистый цвет, а сейчас все заволокло серыми облаками. Потемнело. Поднялся ветер. Большие тяжелые капли забарабанили по крышам домов, по булыжникам мостовой, зашелестели листьями деревьев и холодными струями потекли по моему лицу.

Прихрамывая и опираясь о руку Осени с изящными тонкими пальцами, я кое-как доковыляла до невысокого дома с башенками. Дверь певуче скрипнула, и мы окунулись в атмосферу старинного особняка.

Одинокие свечи бросали слабый свет на неровную поверхность столов. По стенам, обшитым темным дубом, колебались и ползли причудливые тени. В дальнем углу потрескивали бревна в камине. И ни одной человеческой души.