Лёка Гагарина - Ты из моих снов

– Лиза? – зовет меня Василий, когда я выключаю воду.

Разворачиваюсь и смотрю на него. Василий стоит с двумя фужерами, наполненными вином, и явно хочет что-то сказать. Подойдя к нему, я принимаю один из его протянутой руки, а Вася, подняв второй в тосте, говорит:

– За тебя и твою новую интересную жизнь, детка! За жизнь, наполненную радостью и сексом! – и подмигнув мне, выпивает вино до дна.

Усмехаюсь и, отсалютовав ему бокалом, делаю большой глоток, но Вася заставляет меня допить все до дна. Потом, усевшись на диване, досматриваем комедию и включаем «Хатико». Через тридцать минут просмотра мы уже шмыгаем носами и ржем, глядя друг на друга.

Ожидание тянулось невыносимо долго. Кира пока молчала, но я ее и не тревожила, так как боялась услышать неутешительный ответ. Мы с Василием активно готовились к поездке на Сейшельские острова. Вернее, он бегал, как заведенный, а я лишь выполняла его поручения, искренне не понимая, чего он так суетится. Его еще несколько раз вызывали наверх к новому руководству, где он пропадал примерно на час, а вернувшись, странно задумчиво на меня смотрел и снова начинал суетиться. Меня наверх не приглашали. Это несколько тревожило, но однажды я поделилась с Василием своими опасениями о том, что возможно моя работа не устраивает новое начальство. Он только отмахнулся, сославшись на то, что там всем не до нас и что его-то вызывают лишь за тем, чтобы решить вопросы о поездке. Его ответ меня успокоил, так как сейчас, если честно, думать об этом совершенно не хотелось.

Еще я отнесла документы в ЗАГС, попросив, чтобы нас развели как можно скорей, но статная женщина с невероятным начесом и жемчужными бусами на груди сказала, что положено ждать месяц, вдруг кто-то из нас передумает. Я, конечно же, сказала, что этого не произойдет, но пришлось подчиниться бюрократической системе и ждать положенный срок. Еще я решила вернуть свою девичью фамилию Вознесенская. Хотя мне совершенно не хотелось возиться со сменой документов, я была твердо настроена изменить свою жизнь и решила начать с фамилии.

За три дня до нашего с Василием отъезда мы с девочками договорились встретиться на моей уже бывшей квартире, чтобы забрать оставшиеся вещи. Сергея я предупредила, что приеду. К моему большому удивлению, он воспринял все спокойно и был предельно вежлив.

Минут за пятнадцать до приезда Алены и Ксю, мы встретились с Кирой на парковке перед домом, и она отдала результаты всех моих анализов.

– Привет, дорогая! – поцеловав меня в щеку, жизнерадостно здоровается Кира.

– Привет, – спокойно отвечаю я, но сама, словно закрученная пружина, готова в любую минуту лопнуть от нетерпения.

– Не смотри на меня так тревожно, – смеется Кира. – Нам повезло. Все твои анализы, словно слеза младенца, чисты и невинны.

– Слава Богу! – шепчу с облегчением и висну на Кире, рискуя задушить ее в объятиях от счастья.

– Лиза, нам повезло, но я хочу, чтобы ты меня услышала, – строго произносит подруга. – Ты взрослая женщина, и чтобы сохранить свое женское здоровье и психику, тебе нужен секс!

– Ты как Вася, он постоянно об этом говорит, – смеюсь я.

– И он прав! Я в кои-то веки согласна с ним на все сто процентов. Так нельзя! Ты живешь, словно монашка. Давай, выкидывай из своей хорошенькой головки все мысли о романтических героях и принцах, что тебе вбили твои дед с бабушкой. Это реальная жизнь. Так случается, что первый мужчина вовсе не должен быть твоим мужем, и уж тем более не нужно хранить ему верность, если он не хочет тебя, – серьезно продолжает нравоучения Кира.

Я знаю, что все ее слова – от любви и переживаний за меня. Но как перезагрузить заложенную с детства программу о вечной любви, одной на миллион, я пока не придумала.

– Кирюш, я поняла, правда. Обязательно пересплю с первым встречным, который захочет меня, – серьезно отвечаю я, но чувствую, как дрожат мои губы от едва сдерживаемой улыбки.

– Ну, ты и балда! – смеется Кира. – Вот возьми, подарок тебе на этот случай приготовила.

Она протягивает мне бумажный пакет, в котором лежат противозачаточные таблетки, презервативы и буклеты о безопасном сексе.

– Таблетки продолжай принимать по графику, а презервативы – это на случай, если войдешь во вкус, и тебе захочется беспорядочных половых связей.

– Спасибо! Лучший подарок. Положу, пожалуй, презервативы в бардачок, вдруг прямо по дороге мне приспичит на кого-нибудь их натянуть, – подмигнув Кире, я несу пакет в машину.

– Смеется она! Ты еще вспомнишь меня добрым словом, когда они тебе пригодятся! – кричит мне вслед подруга.

Мы еще обмениваемся шутками какое-то время, пока к нам не подъезжают Алена и Ксю на машине, которой управляет Михаил. Увидев его, я замираю и быстро перевожу взгляд на Алену. Подруга что-то говорит Михаилу, и тот с неохотой, начинает выходить из машины.

– Здравствуйте, Лиза! – громко, словно провинившийся ребенок, здоровается Михаил.

Я перевожу взгляд на Алену и думаю, что бы мне такое сказать, чтобы не обидеть подругу, но дать понять этому великовозрастному малышу Михаилу, чтобы он ехал куда подальше. Мои размышления прерывает Алена, быстро выбравшись из машины и закричав практически на весь двор:

– Ну, прости ты его, горемыку грешного, не виноват он, я сама ему дала!

Цитаты из советских фильмов пришлись как нельзя, кстати. Они были произнесены таким трагическим голосом с надрывом, как умеет произносить только Алена. После такого обычно обижаться долго не получается. Так происходит и в этот раз. Я улыбаюсь ей, потом не сдерживаюсь и начинаю смеяться. Моя подруга со вздохом облегчения крепко обнимает меня и поднимает в воздухе. Так уж получилось, что я не догоняла своих подруг не только по возрасту, но и по росту. Чем они, конечно же, бессовестно пользовались, либо смотря на меня свысока, либо поднимали, как сейчас Алена.

– Малявочка, прости. Ну он такой хороший, хоть и дурак, – шепчет мне Алена. – И про Васю твоего я ему все объяснила. Представь, он даже не догадывался!

– Ладно, дылда моя, если ты счастлива, то и я тоже, – обняв подругу, шепчу в ответ.

– Спасибо.

Алена была тем человеком, когда мнение близких людей очень много значило для нее. И если ее поступки причиняли этим людям боль, то она готова была жертвовать своими желаниями, лишь бы все вокруг были счастливы. Все, кроме нее. Эта черта ее характера привела к тому, что она пожертвовала личным счастьем и к тридцати годам жила все еще с мамой, за которой нужно было ухаживать, забыв про себя. Правда, мы все считали, что мама Алены симулирует свои недуги, чтобы удержать единственную дочь рядом с собой. После того, когда на работе от сердечного приступа умер отец Алены, все проблемы в семье легли на хрупкие плечи двадцатилетней девчонки, у которой была вся жизнь впереди. Как мы не пытались убедить ее, что нужно двигаться дальше, она со своей гиперответственностью посвятила себя заботе о матери, которая просто перекинула все свои проблемы на дочь.