Максим Павченко - Заблуждение. Роман про школу

Я уже говорил о том, что время нынче летит очень быстро. Вот и минуты нашего визита к Косте подошли к концу, и мы постепенно стали собираться.

– Ближайшие две недели надо будет понаблюдать за Бандзартом. Это самый верный способ что-то выяснить. Вот сейчас навангую, что нас ждет много нового!

Пожелание Кости мы уяснили себе очень хорошо. Но главное – решили воплотить его на деле. Так в течение этих двух недель, с 6 по 19 октября, мы старались – по возможности, конечно, – следить за Феликсом, дабы хорошенько уловить, заметить, почувствовать – тут всякое слово подойдет! – любые странности в поведении Бандзарта. Возможных проявлений странного поведения мы готовы были ожидать с его стороны когда угодно, в самую неожиданную секунду! Каждый его шаг отныне попадал в эпицентр нашего внимания!

Конечно, для самых лучших и точных наблюдений нам нужно было немало времени. Однако не это нас более всего заботило. Мы сразу условились, что будем вести слежку так, чтобы Бандзарт ничего не понял – ни одного пункта нашего плана. Ну а если что-то пойдет не так, то постараемся запутать Феликса так, чтобы он вообще ничего не понял. Это, кстати, был едва ли не самый главный аспект среди всех наших замыслов. Однако мало кто подозревал, что самый главный окажется еще и самым сложным. Действительно, порой нам приходилось специально шататься по центральному коридору второго этажа (что уже могло вызвать немалые подозрения у некоторых лиц), поближе к кабинету химии, даже стоять напротив оного, но только чуть сбоку – так, чтобы можно было и наблюдать самим за действиями Феликса, но и не стать наблюдаемыми им же. Разумеется, диаметр нашей видимости из-за этого значительно уменьшался и эффективность наблюдений тоже понижалась. К тому же со стороны наши действия наверняка выглядели глупыми и смешными. Ну, представьте себе, как вы идете по нашей центральной рекреации и вдруг видите нескольких старшеклассников, столпившихся у кабинета ровно в одной точке, под острым углом, с присогнутыми спинами и внимательными глазами, но иногда озирающихся по сторонам, как будто сейчас на них вот-вот кто-то нападет, хотя и глазеющих в основном на дверь, словно она полуживая и может славно поговорить, пусть и мысленно, или представляет из себя таинственный портал, который с минуты на минуту должен открыться, – интересно, что бы вы подумали?

Да, наверно, наши наблюдения были очень глупыми. Более того, ничего экстраординарного в эти дни со стороны Бандзарта мы так и не заметили, так что пользы от них никакой не вышло. Я подозреваю, конечно, что Бандзарт мог догадаться о нашей затее, или почувствовать, что за ним следят, или просто как-то увидеть все наши действия… А, может, некто, кто нам явно не друг, все передал… В общем, он мог понять эту ситуацию и начать вести себя крайне спокойно – так, чтобы и 0,001% подозрений не возникло. Но это все – лишь гипотетические рассуждения, и, естественно, верить им при отсутствии каких-либо доказательств никак не стоит.

И вот что интересно: за эти две недели у нас даже постепенно начало складываться впечатление, что Бандзарт – абсолютно нормальный и самый обычный школьный учитель, без всяких странностей и заморочек, и что наши подозрения о тайне вообще напрасны. Не знаю, отчего вдруг к нам так скоро пришла эта мысль, – но, наверное, ввиду отсутствия сенсационных новостей о Феликсе, этого стоило ожидать. Единственное, что еще заставляло сомневаться в правильности таких выводов, – это специфический стиль в одежде, которому Бандзарт оставался верен. Но, впрочем, подозревать человека в чем-то нехорошем из-за того, что он одевается как-то не так, как все, – едва ли это умнее наших наблюдений. К тому же во всем остальном Феликс проявлял форменную строгость и невероятное спокойствие, не обнажая никаких признаков отклоняющегося поведения. Даже по телефону – во время наблюдений мы это хорошо уловили – Бандзарт стал говорить довольно редко, но, когда приходилось, он производил разговор в очень вежливом ключе и, кстати, вполне спокойно.

На уроках, правда, диктатура его продолжалась, хотя было заметно, что Бандзарт старается не перегибать палку. Обещанную контрольную, отмененную благодаря Косте в день концерта, он нам все-таки дал, и мы сразу поняли, что она настолько сложная, что без переписывания здесь никак не обойтись, – впрочем, никто и не сомневался, что так оно и будет.

Нам, признаюсь, особенно любопытно было подслушать разговоры Бандзарта с коллегами. И пусть, как я уже говорил, Феликс всегда был скрытным человеком, не любившим попусту базарить с другими преподавателями, иногда он все же на это шел. Уж поверьте. Неизвестно, правда, на какие темы он тогда разговаривал, но думается, они касались исключительно учебного процесса – по крайней мере, о своей личной жизни Бандзарт наверняка не стал бы говорить.

Итак, мы пытались застать его при каком-нибудь таком разговоре и что-то подметить.

Сделать это, однако, оказалось нелегко – Бандзарт в таких случаях всегда хорошо следил за соблюдением приватности. И даже если понимал всю обыденность некоторых разговоров, то все же не хотел, чтобы посторонним лицам были известны их темы. А ведь наверняка иногда обсуждались и школяры, и классы, и наш 11б!.. Поругать нас он и так любит, а если еще при какой-нибудь Никаноровой… Ну, стоп, хватит! – пора прекратить развитие этой темы, а то я сейчас еще больше начну печалиться, что из-за чрезмерной скрытности Бандзарта тайну его редких бесед с коллегами нам выяснить не удалось…

Что ж, завершая разговор про эти две недели, я еще раз отмечаю, что никаких дивидендов и никакой новой информации они нам не принесли. Только одни неудобства и разочарования! Поэтому мы решили на время оставить мысли о тайне Бандзарта и прекратить всякие наблюдения, – однако с тем условием, что при первом же появившемся подозрении или вспыхивании какой-нибудь маленькой, но нетривиальной детали, касающейся Феликса, они продолжатся, и, соответственно, возврат к предположению о тайне Бандзарта будет осуществлен.

Пока же я решил вспомнить об учебе. Во-первых, я вошел в число той доброй половины, что завалило последнюю контрольную по химии, и теперь собрался ее переписать, а во-вторых, по-моему, уже настало то время, когда надо постепенно сосредоточиваться на плановой подготовке к ЕГЭ и сдаче всех долгов, которые к середине октября успели скопиться у меня уже в очень большом количестве.

Я не случайно заговорил об учебе. Читатель может подумать, что наша Компания ничем, кроме дела о Бандзарте, не занимается, да и что сами мы все просто страдаем фигней, совершенно не думая об уроках и д/з и не готовясь к ЕГЭ. Однако это не так. Я уже говорил о том, что хожу по средам и пятницам на курсы (молвил как-то, что, помимо обязательных предметов, буду сдавать обществознание и историю – собственно, эти предметы и подтягиваю), а иногда и осуществляю самостоятельную подготовку к экзаменам дома.