Олег Буяльский - Пересечение параллельных прямых. (Длинный) роман об отношениях, деньгах, работе и сексе. Книга 2. Сферическая геометрия

– Ага! Ты там сколько уже в своей этой научной богадельне? И не помню, чтобы ты хоть раз куда-то в командировку ездила…

– Ездила, ездила… Ты просто не знаешь. В тот же Псков, в местный краеведческий музей… И ещё…

– Слушай, мне это всё не нравится, – сказала мама решительно. – У тебя есть муж, и у тебя есть Сын. У тебя есть семья, пока ещё есть, но семьей надо заниматься, а то её не будет. Ты этого хочешь?

– Мама, ну что ты всё мешаешь в одну кучу. Это – РАБОТА, на которой надо РАБОТАТЬ! И я уж как-нибудь сама разберусь, что там мне и с кем поддерживать, и что сохранять.

– Вижу, как ты сама… что ж тогда мне звонишь?

– Ну, извини, что потревожила, оторвала тебя от твоих физических упражнений… Просто не хотела с кем-то другим договариваться, но, видимо, придётся…

Обстановка накалялась, и ГлаГея, ощущая нарастающее чувство досады, хотела уже повесить трубку, даже не представляя себе, кого она ещё может попросить остаться с Сыном, пока будет в командировке… но мама сказала:

– Что ты сразу в бутылку лезешь! Что за дурацкая привычка! Я единственно тебе хочу сказать: сто раз подумай прежде, чем бросаться в омут с головой где-то на стороне. Лучше с мужем налаживай отношения, иначе потом будешь плакать, но потерянного не воротишь. Ты лучше не в командировку съезди, а с мужем куда-нибудь в путешествие. В ресторан вместе сходите, устройте, наконец, романтический ужин. Да что я тебя учу! Уж не маленькая поди. Сама знаешь!

– Мама, спасибо за совет, конечно, но знаешь, как говорят: «Для танго нужны двое». Одной как-то не танцуется.

– Тебе не гордость надо проявлять, а мудрость, и не по командировкам мотаться, а решать проблемы в отношениях совместно с мужем. У всех бывают кризисы, в каждой семье. У кого-то

в три года, у кого-то в семь, а кто-то и на старости лет начинает отношения выяснять. Разъехаться и решить пожить отдельно – это легко. Сложнее потом съезжаться. Потом вам начнет казаться, что всё кончено, что вы чужие, стали просто соседями, быт заел, между вами нет ничего общего и так далее. Но нужно идти на компромисс и попытаться спасти отношения. Годы, годы совместной жизни просто так не выкинешь из памяти. Вам надо встретиться, поговорить, всё обсудить, высказать друг другу все претензии, обиды, страхи. Все проблемы решаемы, было бы желание. И продолжайте жить, да и родите ещё. Что на одном-то останавливаться!

– Мама, я не хочу от него детей! Больше не хочу! Разве это не приговор отношениям? Я ему Сына родила, скотине этой, и что? Это что-то решило? Свалил в закат, и ни гу-гу… У него-то всё хорошо! Что, я сейчас ещё за ним бегать должна? И ты ещё говоришь «на одном не останавливайтесь». Тут с одним-то, видишь, какие проблемы. На пару дней уезжаю, и то не пристроить… – сказала ГлаГея с досадой.

– Тогда просто не принимайте пока никакого решения. Дай пройти времени. Время всё расставит на свои места, – сказала мама. – А Сына, да, привози.

Сделав паузу, мама добавила:

– Вижу, что с каждым годом становится все больше неполных семей. Мама с одним ребёнком или мама, ребёнок и бабушка. Кто-то живёт с отчимами. Просто ужас, что происходит..

– Это не ужас, а реальность, – сказала ГлаГея спокойно. – Родные отцы превращаются в безответственных мужчин… Железная и неотвратимая поступь прогресса. «Железная пята», как писал об этом Джек Лондон.

– Причём тут Лондон? – воскликнула мама. – Почему вы, молодые, всё сводите к деньгам, капиталу и прочим инвестициям, которые ни за что не заменят семейной жизни… Все материальные удобства не заменят самого главного – атмосферы чуткости, общих радостей и забот, уважения и взаимного внимания… Ни одна мать в одиночку не справится с поддержанием такой атмосферы, особенно, если в семье растёт мальчик.

– Вот ты ГГ позвони и скажи ему всё это! – сказала ГлаГея решительно. – И спроси, почему он не хочет с ребенком заниматься или просто пойти с ним погулять. Я его что, за уши должна тащить? А то он из себя большого начальника корчит, у которого всё времени никак не найдется вынести своё тело из директорского кабинета и ребёнком заняться… Но он тебе скажет, что его главная забота – деньги зарабатывать, и воспитанием ему заниматься некогда. И ещё скажет, что не справедливо, когда мужик и деньги приносит, и воспитанием занимается, и по дому помогает. «А баба тогда на что?» – спросит он тебя.

– Никто и ничто не заменит роль отца в воспитании. Мать, бабки , дедки , родственники, учителя – все это важно, что-то даёт, но отец – главный в становлении своих детей, особенно, мальчиков. Когда мы росли, у нас перед глазами было много подобных примеров, это было нормой. Младшие уважали старших и росли достойными своих отцов.

– Мама, не надо меня агитировать за советскую власть! – прервала мамин монолог ГлаГея. – Я же тебе говорю: вот ты ГГ расскажи всё это, и спроси ещё: чему научит своего сына отец, который бросил семью и не уважает свою жену? Чему? И спроси его, можно ли уважать такого человека?

– Вот, дожили! Дети, которые были у родителей единственными, выросли, стали родителями, родили по одному и… всё! Как были эгоистами, таковыми и остались.

– Мама, погоди, ты мне выговариваешь за то, что я оказалась в семье единственным ребёнком? Что-то не пойму…

– Я просто тебе хочу сказать, что семья держится на обоюдном самопожертвовании! – сказала мама.

– А у тебя не сложилось впечатление, что все эти жертвы никому нафиг не нужны… Чем на большие жертвы идешь, тем меньше шансов, что получишь что-то взамен… Почти никаких шансов! И знаешь почему?

– Почему? – удивилась мама.

– Потому, что жизнь так устроена, что ты или получаешь свою награду сразу, и приносишь свои жертвы, понимая, что ты делаешь это прежде всего для самой себя и больше ни для кого, или не получишь за это ничего и никогда, потому что все эти ожидания, что тебя оценят и будут тебе благодарны, – не более, чем форма выпрашивания у жизни каких-нибудь ништяков , а жизнь не любит попрошаек.

– А, ну ты ещё поучи меня жизни, – сказала мама недовольным голосом. – Меня мать воспитывала в уважении к отцу, хотя, как сейчас понимаю, он был далеко не идеален. Я в детстве даже мыслить не посмела сказать что-нибудь плохое о своем отце! А бабушка моя, хоть и намается за день с делами по дому, а в конце дня, когда все лягут, вставала на колени перед иконой на кухне, которую её мать после революции укрыла, и молилась за всех: за детей и за мужа. Вот как жили!

– Ну, что ж! Жили не тужили, и это хорошо! – сказала ГлаГея скороговоркой. Разговор с мамой уже начал ей надоедать. – Внука на четыре дня возьмешь, бабушка?

На мгновение в трубке воцарилось молчание.

– Когда надо-то? – спросила мама.