Siegfried Gerzog Von Babenberg - Репрессированные Герои любимого Отечества

© Siegfried Gerzog Von Babenberg, 2022

ISBN 978-5-0056-5382-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Артамон Сергеевич Матвеев. Неизвестный автор

Артамон Сергеевич Матвеев (1625 – 15 (25) мая 1682) – В начале стрелецкий голова, с 1654 г. – стольник и полковник стрелецкий, в 1671 г. – думный дворянин и наместник Серпуховский, в 1672 г. – окольничий, в 1673 г. – ближний окольничий, в 1674 г. – ближний боярин. Участвовал в Переяславской раде 1654 г., подавлении «Медного бунта» 1662 г., восстания 1670—1671 гг., руководил внешней политикой страны. В его доме воспитывалась Н. К. Нарышкина – вторая жена царя Алексея Михайловича и мать Петра I.

Боярину Матвееву, можно сказать: «повезло»: лишь однажды и только в одном фильме Герасимова «Юность Петра», снятом по первой части знаменитого романа Алексея Толстого, он появился в роли «эпизодического персонажа».

Артамон Матвеев родился в 1625 году в семье, которую теперь приняли за «средний класс»: отец Артамона, Сергей Матвеев, был высокопоставленным чиновником-писарем Посольского Приказа. Заслуга отца, посланного ко двору турецким султаном Мухаммедом IV, а затем персидским шахом Аббасом II, заключалась в том, что сына «взяли на жизнь» в Москве среди рыцарей, хотя Матвеев дворянином не было.

Артемосе тогда было 13 лет, но мальчик успел показать себя великим охотником на учение, был воспитанным и умным, поэтому многие придворные сделали его примером для своих зеленушек. Слух способного мальчика дошел до царя Михаила Федоровича, который сделал Артамона шестнадцатилетним защитником наследника престола великого князя Алексея, бывшего на четыре года моложе его. Через год Матвеев-младший. возглавил Стрельцов, а вскоре после того, как его царский друг, потеряв отца и мать, взошел на престол, Артамон Сергеевич был произведен в придворные чины наместника и получил воинское звание полковника.

Он был назначен командовать гвардией, первый полк, который был сформирован в 1632 году, для России это был новый вид войск, по образцу европейских: треть личного состава полка были иностранные наемники, выступая в качестве инструкторов, а две трети были набраны из русских добровольцев, получивших услугу деньгами – Рейтары сделались самой мощный русской кавалерией и были признаны «армией иноземного строя». Командуя гвардией, Матвеев показал себя храбрым и умелым полководцем, побывав во многих боях и опасных конфликтах. Он воевал в Прибалтике и на Украине, и так случилось, что призванный на военную службу в государственные дела, Артамон Сергеевич получил в свое распоряжение Малороссийский Приказ, находясь в ранге думского дворянина, который в то время был очень низок.

Но не звания, а вещи номинировали его в первой серии: Матвеева можно без преувеличения назвать «новым русским» своего века. Будучи благосклонным к Царю и став вполне состоятельным человеком, Артамон Матвеев своим усердием первым из русских дворян привез домой оркестр и театр, составленный из собственных крепостных крестьян, которые обучались специально выписанным из немецких земель музыкантам, знатокам театра и актерского мастерства. Имея возможность породниться с более знатными именами, Артамон Сергеевич решил жениться на Авдотье Григорьевне. Гамильтон, дочь шотландского дворянина, с именем Хомутова способную воспринимать все новое, Матвеев принадлежал к партии убежденных «западников», хотя это» западничество» принципиально отличалось от того, которое появилось в более поздние времена.

Вопреки довольно распространенному мнению, до Петра русский не жил в изоляции от остального мира. Через Архангельский порт проводились оживленные торги, с европейскими странами, во всех крупных городах появились «базары», на которых хранились товары иностранных купцов, приезжавших торговать в Россию. Из Москвы во все стороны шло посольство, а в XVII веке уже было налажено довольно регулярное дипломатическое общение с Китаем, предпринимались попытки проникнуть через Персию в Хиву и Афганистан, а позже и в индийское княжество. Московские правители во все века брали к себе на службу иностранцев, однако в разное время одни благоволили больше, другие меньше. Сначала из состязания во дворах русских князей вышли византийские греки, а позже в большую пользу пришли итальянцы, и царь Иван Васильевич Грозный, сердцем своим деловито и умно призвал сыновей Альбиона. Он осыпал англичан милостями, дарами льгот и привилегий в торговле, и наставлял их во многих вещах, чем сильно ранил сердца своих подданных, единственный человек показывал Ивана иностранцам и даже тайно прозвал его «английским королем». Романовы почитались выходцами из Северной Европы: датчанами, голландцами, шведами, саксами, Гольштейнами. Также много было шотландцев и швейцарцев, справедливо слывших верными и мужественными воинами. В российской армии служило много офицеров, иностранцев, особенно артиллеристов и военных инженеров. Все врачи, фармацевты, архитекторы, геологи-«старатели» были приглашены из Европы. Подавляющее большинство Плавильщиков, стеклоделов, бумагоделов, квалифицированных оружейников также были иностранцами.

Принципиальным отличием «вестернизации» Петра I и его отца царя Алексея Михайловича было отношение к иностранцам. Если Петр пытался быть похожим на них, вынужденным воссоздавать Россию «по-европейски», то его предшественники не видели в иностранцах хорошего примера для подражания. Когда число иностранцев, прибывающих на службу, значительно возросло, им было приказано расселить всех в одном месте, в частности немецкое поселение, выросшее на берегу ручья Кукуй, под Москвой. Там им разрешалось жить в своем маленьком мире, даже строить собственные храмы и молитвенные дома – в деревне было две лютеранские и одна реформатская церковь. Но при переходе в российское гражданство иностранцы были обязаны креститься по православному обряду. В немецкой деревне выпить чашечку кофе и покурить табак не считалось грехом, в Москве все эти «баловались» в нелегальных борделях: пили кофе, курили, ели «еретический салат из трав», если ловили, то виновных хлестали. Для русских, пойманных в европейском платье, без бороды и «чужой головной убор волос», был царский указ sullas «большая опала». Большинство подданных были в полном согласии с правительством, считая, что в немецком поселении существует «свобода морали», процветающая коррупция, соблазн и искушение, именуемые одним словом «красота» («соблазнение»). Иерархи православной церкви во главе с Патриархом неоднократно призывали Алексея Михайловича разрушить поселение как «рассадник безнравственности» и «красоту кукуйскую сжечь и часовню еретическую разрушить». Однако Царь, нуждающийся в специалистах, оскорблять иностранцев не позволял, в немецкое поселение, где действовало общинное самоуправление, не вмешивались, а частному гражданину строго запрещали перенимать немецкие обычаи.