Наталья Лебедева - #отшельниккир

Она очень скучала по сыну и радовалась каждому его приезду. После того несчастного случая, Алевтина Сергеевна замечала изменения в нём, но ничего не говорила и не пыталась его наставлять. Она понимала, что ему больно жить с потерей своего нерождённого ребёнка, и даже время не помогало, хотя прошло уже два года.

– Ты что такой грустный? Устал?

– Да, есть немного, – ответил Кирилл, с удовольствием уплетая мамины котлеты. Его тело постепенно расслабилось и даже, морщинки исчезли с его лица. Алевтина Сергеевна любила такие моменты, особенно, когда он просил добавки. Его взгляд становился нежным, он соединял ладошки перед собой, как перед молитвой и протяжно проговаривал: «Очень вкусно, а можно ещё?».

– Как Лиза и Сашка? – спросила мама, убирая тарелки со стола.

– Нормально, – ответил он и опустил глаза.

Она внимательно на него посмотрела, потом присела напротив него и спросила:

– Кир, ты счастлив?

Он часто задавал себе этот вопрос, но никак не мог на него ответить. Если счастьем считать благополучие, то да – он счастлив, а если счастье – это состояние души, то тогда что её радует? В этом-то и была загвоздка. Он не чувствовал состояния своей души.

– А что такое счастье, мама? – опять ответил он, не поднимая глаз, размешивая сахар в кружке с чаем.

Это была его любимая кружка с изображением двух сердечек. Он купил её, когда встречался с Лизой.

Сахар давно растворился, а Кирилл продолжал медленно крутить ложечкой.

– Ты знаешь, сынок, сколько ни крути, слаще не станет, так и в жизни: сколько ни убегай от проблемы, она меньше не станет.

– Я знаю, мама, но не могу справиться с собой, хотя и понимаю, что так сложились обстоятельства и я, ни в чём не виноват.

– Ты правильно понимаешь. Тебя больше мучает не это.

– А что?

– Тебе сильно хочется своего ребёнка. Если бы Лиза не забеременела, ты бы любил Сашку и был бы счастлив, но ты успел почувствовать его, твоя рука ощущала его жизнь, когда он толкался в животе. Ты стал осознавать себя настоящим отцом.

Кирилл посмотрел на маму, и она поняла, что попала в живую рану его души.

– Ты, наверное, права. Я вчера весь день читал книгу, так вот там я обратил внимание на такие слова, конечно, дословно не помню, но смысл такой: «Пока ты не станешь отцом, ты никогда не познаешь радости за пределами удовольствий, любви такой, какую испытываешь, когда смотришь на своего ребёнка, не сможешь развиваться так, чтобы стать примером своему ребёнку».

– Человек обращает внимание на то, что его волнует. Я тебя понимаю. В каждом человеке в разное время просыпаются родительские инстинкты. Ты зациклился на своей проблеме и начинаешь её раздувать. У тебя ведь есть Сашка, и ты можешь всю свою родительскую любовь перенести на него. Он любит тебя, и ты для него Бог. Значит, его жизнь в твоих руках. Ведь не зря говорят, что отец тот, кто воспитал, а не тот, кто просто оставил своё семя.

– Это так, я тоже его люблю, но всё равно боль потери гложет внутри. Мне приходится с ней бороться, от этого она становится сильнее.

– Все правильно. Сила действия равна силе противодействия. Надо не бороться, а постараться отпустить её. Если боль всё время загонять внутрь, то она обязательно когда-нибудь стрельнет и может привести даже к болезни. К тому же ты становишься раздражительным и быстро устаёшь. Нельзя так себя изводить, ты же ещё молодой.

– Что ты предлагаешь? – спросил он.

– Я могу, конечно, приводить тебе красивые и умные цитаты, которые призывают к долгу и сознательности в семье, но думаю, тебе это не поможет. Свой долг ты выполняешь, только радости у вас в семье не прибавляется. Я смотрю, вы оба грустные ходите.

Кирилл встал из-за стола и подошел к окну. Его тело как-то обмякло, плечи опустились. Некоторое время он молчал, а затем, не оборачиваясь, медленно, словно выделяя каждое слово, тихо ответил:

– Да, мы как-то отдалились друг от друга. Я по этому поводу тоже переживаю.

Алевтина Сергеевна сидела за столом и непроизвольно водила ладошкой по клеенке, словно аккуратно передвигала крошки с одной стороны в другую. За те несколько секунд, пока сын молчал, она, ещё зачем-то передвинула сахарницу, затем взяла в руки его пустую кружку и прижала к себе.

– Кир, ты мужчина, тебе не переживать надо, а любить свою жену. Радовать её своим вниманием, – попыталась она дать совет сыну.

– Я согласен, но между нами стоит какая-то стена, – ответил он, все также глядя в окно.

– Эта стена – твои страдания. Отвлекись от них. Добавь красок в свою жизнь. Сделай то, от чего перестанешь страдать, – сказала мама, немного повысив интонацию.

– Например?

– Если не можешь отпустить свою боль, заведи ребёнка на стороне. Ведь есть и другие женщины.

Кирилл резко повернулся и с удивлением посмотрел на маму.

– Ты о чём? – вопросительно спросил он. – Я не смогу бросить Лизу, во-первых, она сильно сама пострадала и переживает до сих пор по этому поводу, а во-вторых, я её всё-таки люблю.

– Я не предлагаю тебе разводиться с женой, – голос мамы звучал тверже и с нотками наставления. – Просто ты можешь попробовать вернуть радость жизни с другой женщиной. Если она тебе родит, тогда и думать будешь, как дальше поступить. Это твоя жизнь, сынок. На одном долге счастлив сам не будешь и не сделаешь счастливой свою жену.

– Мама, – улыбнулся Кирилл и с удивлением спросил: – Ты предлагаешь мне завести любовницу?

Мама протянула ему кружку и, видимо, пытаясь собраться с силами, робко спросила:

– Ещё чайку хочешь? – затем твердо добавила. – Да, предлагаю. Я хочу видеть тебя счастливым. Ну, погреши немного, потом и с Лизой всё наладится.

Кирилл рассмеялся, он взял у неё кружку и демонстративно поставил на стол, как пригвоздил, будто эта кружка произнесла эту несуразную мысль.

– А как же твои принципы ответственности и честности?

– Если человеку от них только хуже, тогда нужно их разбавить, – более уверенно сказала мама и улыбнулась. – Все великие люди писали свои мудрые мысли только ближе к старости, когда уже не могли совершать глупости, а по молодости они все, за редким исключением, грешили с удовольствием. Ведь никто не знает, что на самом деле хорошо, а что плохо. Это вот как все советуют: правильно питаться нужно для хорошего здоровья, а всё время тянет съесть что-нибудь вредненькое. Делаешь одно, а думаешь о другом. Зато, когда иногда нарушишь запрет и съешь то, что вкусно, но вредно, тогда и жизнь сразу в радость. Здоровью точно не навредил, а удовольствие получил и внутри ничего не гложет.

– Ты меня удивляешь.

– Я просто хочу видеть тебя счастливым, и отвечу тебе на твой вопрос о счастье словами Льва Толстого. Он писал: «У самого злого человека расцветает лицо, когда ему говорят, что его любят. Стало быть, в этом счастье…». Я люблю тебя, сынок! Надо эти слова говорить чаще друг другу, тогда и на душе будет тепло.