Александр Славинский - Фальшивые боги. Часть 2. Трудный путь изгоя

К Уэ, стоявшему на другом конце помоста, из зала поднялись эонии в парадных мантиях. Они принесли серебряный поднос с сосудами. Глава Совета из прозрачного кувшина наполнил церемониальную чашу зелёной жидкостью и взял её в руки.

Когда трейм закончил тронную речь, эонии принялись скандировать:

– Ойо! Ойо! Ойо!

Перекрывая гул, зазвучала торжественная мелодия, вызвавшая у присутствующих восторженные эмоции. Играл скрушан – музыкальный инструмент, изобретённый одним из предков Ойо. Вместе со звуками по огромному помещению распространялись особые импульсы, которые управляли эмоциональным настроем эониев. Ойо видел, как толпа откликнулась на мелодию. И он тоже ощутил её воздействие.

А церемония продолжалась. По сцене шествовал Уэ с поднятой над головой чашей. Музыка нагнетала эмоциональное напряжение. Близился кульминационный момент.

Очарованные волшебными звуками скрушана, эонии застыли в ожидании. Уэ остановился возле Ойо, и зал погрузился в тишину.

Выдержав паузу, глава правительства протянул трейму сосуд и произнёс:

– Обр Ойо, многие традиции пришли к нам из глубины веков. Мы следуем им, поскольку в них заложен большой смысл. В этой чаше благородный напиток Шуфан. Он символизирует кровь народа. Каждый трейм должен влить её в свои жилы, чтобы обрести единство со всеми эониями, которыми вы будете править. Ведь граждане рассчитывают, что вы станете заботиться о своих подданных, как о самом себе.

Вновь зазвучала музыка, и новая мелодия скрушана околдовала души эониев. Каждый ощущал значимость момента. Взоры присутствующих были прикованы к чаше, будто наполняя её своими чаяниями и надеждами, горем и радостью.

Ойо принял сосуд из рук Уэ. Он поднёс чашу ко рту с подобающей моменту торжественностью. Напиток оказался горьковатым, но юноша выпил, даже не поморщившись.

А эонии вновь аплодировали и кричали имя нового правителя.

– Обр Ойо! – торжественно произнёс Уэ. – Отныне вы трейм! Пусть ваша жизнь будет долгой и плодотворной…

Шуфан бодрил, веселил и прогонял грусть. Состояние эйфории опьяняло, и юноше показалось, что сейчас взлетит под потолок. Никогда в жизни он не чувствовал себя так хорошо.

«Народ избрал меня треймом! – удовлетворённо подумал Ойо. – Теперь я самый главный эоний в СНМ. А может, и во всей галактике. Как это здорово – чувствовать себя богом».

А голова кружилась всё сильнее. По телу пробежала дрожь, а за ней опять вынырнул затихший страх. Эонии ликовали, а Ойо стало плохо. В глубине тела начались спазмы. Холодный пот выступил на лбу, а во рту возникла противная горечь. Он покачнулся, но устоял.

Реальность стала распадаться и обретать гротескные очертания. Взгляд Ойо заскользил по незнакомым лицам, превращавшимся в морды чудовищ. У них удлинялись носы, росли ужасные рога, а на конечностях острые когти. Содрогнувшись от омерзения, Ойо посмотрел на цветы. Но и они больше не радовали. Их стебли и лепестки превратились в хищные щупальца, потянувшиеся к нему.

Он брезгливо отвернулся. Снова чужие физиономии и ощущение спирали над головой, куда затягивало его душу. Среди движущейся массы народа Ойо вдруг увидел знакомое лицо. Сперва показалось, что ошибся, поскольку мозг неадекватно воспринимал мир. Но нет. Тот, на кого смотрели его глаза, стоял и улыбался. Такие знакомые черты, которые Ойо желал забыть.

Уловив взгляд трейма, эоний помахал ему.

«Бред, – пытался убедить себя Ойо. – Меня просто мутит. Такого не может быть. Это не он».

Но чем дольше юноша смотрел на улыбающееся лицо, тем сильнее убеждался в реальности происходящего. Под камуфляжем слуги племянник узнал дядю Яэ, которого считал мёртвым.

«А меня уверяли, что регенты погибли в катастрофе, – пронеслось в голове Ойо. – Значит, все лгали! Предатели!»

Вот глаза выхватили из толпы ещё одно знакомое лицо с двойным подбородком. Дядя Ыу кому-то пальцем указывал на сцену и заливался смехом.

«Он потешается надо мной!» – обозлился юноша.

Ойо поднял руку в направлении дяди. Он хотел приказать, чтобы задержали регентов. Но не успел. Тёмная пелена внезапно закрыла его глаза, и Ойо замертво рухнул на помост, на том самом месте, на котором только что стал почти богом.

Получив информацию о предположительном нахождении планеты йкутсов, Тго заболел срочностью. Поэтому на следующий день после беседы с членами тайного общества звездолёт «Торус» стартовал с Астуда. Гранад и Эг помогли с продуктами, и товарищи принялись строить планы. Навигационной карты всего рукава галактики не существовало, поэтому им пришлось ориентироваться по маршрутным схемам гражданских судов, имевшихся на «Торусе». Но те не покрывали всё пространство. К тому же к Эритмусу предстоял дальний перелёт, а значит, следовало рассчитать, на какой планете сделать остановку для пополнения запасов.

Во время полёта выяснилось, что Тго лучше пилотировал и прокладывал маршруты, чем Арага. Удивительно, но стандартные модели космолётов Федерации не приспособлены для астудиан, не различавших цвета. Десятки тумблеров на панели управления были разных оттенков, и Араге приходилось вспоминать, где и какая кнопка расположена, что замедляло реакцию.

А ещё, благодаря интуиции, Тго мог предугадывать развитие событий. Поэтому он взял на себя пилотирование. А хозяин корабля занимался его обслуживанием и переговорами с диспетчерами.

Родную планету Араги товарищи покинули без происшествий. Но едва «Торус» оказался на орбите Астуда, его окружили три корабля стражей и начали обстрел. Значит, его поджидали. Оставалось только гадать, почему их не задержали в космопорту и позволили стартовать.

Лишь интуиция Тго спасла звездолёт в первые секунды атаки. А потом, выжимая из движителей максимум, он направил судно к окраине системы.

В пустоте космоса взрывы снарядов выглядели зловещими всполохами, мгновенно исчезавшими далеко позади несущегося на огромной скорости звездолёта.

– Хорошо стреляют, – прокомментировал Тго, сидевший за пультом.

Арага опытным взглядом оценивал ситуацию на экранах. А она не радовала.

– Я удивляюсь, что мы ещё живы, – процедил нганец. – Нас преследуют истребители стражей второй и третьей моделей. Такие группы называют «Донга», что с древненганского переводится – хищная стая. Когда они работают вместе, то дополняют друг друга и составляют боевую единицу, способную решать любые задачи. Судя по составу звена, я не сомневаюсь – корабли пилотируют профи, специализирующиеся на поимке хакаши. А им нет равных в космосе.

– Это всё нганская пропаганда, – усмехнулся Тго.