Григорий Вайнот - «Краткость и талант». Альманах-2019

Лена только этого и ждала: плотина держалась на соплях и уже расползалась. Ещё пара мгновений и река возмущения всем этим удушающим рейсом, неработающими кондиционерами и влажными наволочками, вырвется на простор, сметёт змеюку в форменном кителе и потащит по рельсам и шпалам до самого министерства путей сообщения, где она будет долго икать, нервно оглядываясь на каждую тень.

Но Раиса успокоила вскипающую волну, сказала громким и неожиданно-озорным голосом:

– Малыши, а давайте сыграем в игру?!

При этом женщина не отрывала печального взгляда от окна.

– Какая игра? А правила сложные? Что надо делать? – детвора облепила её со всех сторон и галдела наперебой.

– Игра называется «Молчанка». Правила простые: кто первым заговорил, тот и проиграл. Готовы?

Карапузы закивали, а одна из сестёр-кругляшек набрала побольше воздуха и надула щеки, показывая, что намерена молчать дольше всех.

Стишок Раиса читала напевно и при этом без намёка на улыбку.

Лена вспомнила, каким ужасом наполняли её эти слова в юном возрасте. Сразу представлялась отвратительно-истлевшая кошка, вся в струпьях и лишаях на клочках оставшейся шкуры. Желтый глаз, засиженный мухами, неподвижно смотрит в небо. От одной только мимолётной мысли, что придётся подносить грязное тельце ко рту, впиваться зубами в ободранный бок… Фу-у-ух… К горлу подкатывала тошнота. Судя по бледным щекам Иришки, та унаследовала мамину восприимчивость.

Ледяной тон заморозил всех собравшихся в купе, даже проводнице стало зябко. Она передёрнула плечами и ушла, прикрыв дверь наполовину. Раиса оглядела приутихших детей: отлично, хоть пять минут посидеть в тишине. Приложила палец к губам.

– Тс-с-с-с.

Ловко успокоила сорванцов. Наверное, работает учительницей в начальных классах или воспитателем в саду. А может, у неё много внуков. Лена прогуливала лекции по детской психологии, когда училась в педагогическом, но смутно помнила: любого яркого впечатления, в том числе и испуга, хватает ненадолго. Потом поведенческий вектор, известный в народе как «шило», вонзается в мягкое место и толкает на новые подвиги. Значит, скоро опять заорут.

Хотя…

Молчат ведь. Поглядывают друг на друга понимающе, а на взрослых с опаской. Мальчишка шмыгает носом и косится на большой циферблат с нарисованным динозавром. Зрачки крутятся, повторяя путь секундной стрелки. У самой Лены первые часики появились только после седьмого класса и то, пришлось прилежно учиться, чтобы оценки во всех четвертях были без «троек». А нынешним детям повезло, им от рождения положены гаджеты. Правда, это их и расхолаживает. Зачем учиться писать буквы от руки, если можно набрать слово и даже целое предложение на клавиатуре? Вот и с часами то же самое – Ирусик упрямо не желает запоминать, как определять время по стрелкам, но вполне ориентируется в электронных часах на экране айфона.

Кстати, двенадцать минут уже продержались, стиснув зубы. Лена совершенно случайно заметила, что игра началась ровно в час дня. А ведь дочь часто приговаривает: случайности не случайны. Причём голосом мультяшного персонажа – любит «Кунг-фу панду» с папой пересматривать, когда у того есть время на семью. Подруги, тоже повторяют, словно заведённые: Вселенная постоянно расставляет знаки на дороге к счастью, нужно лишь научиться их различать и не бояться пройти весь путь до конца. Вот так одна дура книжку прочитает или на тренинг сходит, и забивает потом головы остальным. Тайное знание получила, как же! Вот на экране высветилось – 13:13, две чертовых дюжины. Прямо как в её билете на этот адский поезд. Значит, сейчас практически судьбоносное время. Не пора ли подать знак, а, Вселенная? Что же ты медлишь?

Иришка закричала, почти сразу срываясь на визг, аж в ушах зазвенело. Остальные захлебнулись собственным страхом. Сквозь приоткрытую дверь купе на них надвигалась оплывшая харя. Смазанная, как непросохшая глиняная маска. Не призрак, конечно, обычный алкаш, но напугать может. Дядька без всякого стеснения оттер плечом дверь, втащил огромную сумку в бело-синюю клетку – ох, навидались мы таких в 90-е у «челноков». Обычно их под завязку набивали дешёвыми шмотками. Точно! И этот начал раскладывать на нижней полке чулки-колготки и прочую галантерею. На каждой пачке черным фломастером выведена цена.

– А что же без «Здрасьте», без стука, – река возмущения вышла-таки из берегов и Лена набросилась на торговца, – детей напугал, ирод! Забирай свои манатки и катись к дьяволу. Ничего мы у тебя не купим!

Широкая спина в полинявшей мастерке «СССР» не дрогнула. Мужичок пропустил отповедь мимо ушей и продолжал метать яркие упаковки. Раиса снова постаралась сгладить:

– Ну что вы, Леночка, человек же работает. И цены вполне божеские. Я мужу носочков куплю про запас, а то знаете, он почему-то всегда протирает дырочку возле большого пальца на правой ноге. Какие бы туфли не надевал, через неделю раз – и дырочка. Особенная походка у него, видимо, нестандартная…

Как она это делает? Неловко пожимает плечами, сюсюкает. Эти «носочки» и «Леночки», по идее, должны дико раздражать, но ведь, напротив, успокаивают. Гасят конфликт. Волшебные интонации, отточенные за годы жизни с таким-то мужем… С ним она тоже говорила умиротворяющим тоном, словно с капризным ребёнком. А с иришкиной компанией вела беседу, как с взрослыми. Поэтому те и слушались. Может быть, именно в этом секрет идеального общения?

Однако мужичок и на ласковый голос не повернулся. Разложил товар и молча ушёл. В соседнее купе, судя по возмущенному воплю за стенкой. Странный коммерческий подход. Лена выглянула в коридор и уткнулась взглядом в блестящие пуговицы.

– Глухонемой, – объяснила проводница. – Игнатом звать. Они парами работают: один разносит вещи, другой следом идёт, забирает. А если товар приглянулся, то деньги принимает. Скоро Никитка появится. Купите пять или больше, скинет цену.

Хлопнула дверь между вагонами и из тамбура вышел обещанный Никитка. Высоченный рыжий красавец с ясными глазами, ничего общего с пропитым напарником. Разве что сумка такая же, клетчатая.

– Они тут часто появляются: участок бойкий, по электричкам снуют, а иной раз и в поезд попросятся. Пускаем из жалости, Христа ради, – тараторила вагонная фея, пока статный торговец заглядывал во все купе поочерёдно. – Много таких, человек тридцать. Кормятся с железной дороги, а чем ещё заниматься? Кому они с таким дефектом нужны? Вот и жмутся к себе подобным, поддерживают. Знаете, их ведь целая деревня собралась – сплошь глухие да немые. Сбились из разных мест, где травили, издевались. Теперь живут общиной, все поровну делят. Не бросают своих.