Григорий Вайнот - «Краткость и талант». Альманах-2019

Часа два она бежала по дороге, вернее, сначала бежала, потом в боку закололо – не продохнуть. Но Лена из последних сил заставляла себя идти, ковылять, если надо – ползти, но добраться до похитителя и освободить свою дочь. Она не представляла, как сумеет одолеть высоченного Никитку и его банду, о которой говорил сторож на станции. Главное, найти гада, а потом уже действовать по обстоятельствам.

На окраине деревушки она увидела почтальона с большой сумкой на плече. Странно, кому охота писать бумажные письма в эпоху электронной почты? Хотя откуда тут взяться хоть чему-то электронному? Тут и интернета-то нет, наверное. Не проверишь, увы, телефон остался на столике в купе.

Лена крикнула вслед почтальону, но тот даже не оглянулся. Точно. Здесь же все глухонемые. На калитках нет звонков, потому что никто не услышит звонка. Она постучала в ворота ближайшего дома, хозяева не отозвались. Второй, третий, четвертый дом – ноль внимания. Когда она прибежала к магазинчику в центре деревни, он как раз закрывался. Выходит, уже девять вечера, на табличке значится, что магазин работает до девяти. Или продавщице просто захотелось уйти пораньше, кто проверит в этой глухомани? Лена стучала в стеклянную дверь, кричала и плакала, но продавщица только смерила ее подозрительным взглядом и покачала головой. «Завтра приходи» – прочитала по губам, а вернее, угадала ее слова Лена. Нет, нет, никакого завтра! Она схватила половинку кирпича, лежавшую на крылечке – ей подпирают дверь в жаркие дни, – замахнулась, чтобы бросить в витрину. Пусть разлетится на мелкие осколки, продавщица вызовет полицейских, а уж им-то она про похищение дочери и расскажет. Но выполнить задуманное Лена не успела. Голова закружилась, ноги подкосились, и утомленная женщина потеряла сознание.

Очнулась она на больничной койке. Яркий свет слепил глаза, а рука болела – на сгибе локтя появилась красная точка от укола. Лена вышла из-за ширмы, обтянутой марлей, и увидела молодого человека в белом халате. Тот сидел за столом вполоборота к пациентке и что-то писал в тонкой тетрадке. Заметив движение, доктор поднял глаза.

– Зачем вы встали? – глухо спросил он. – Вам вкололи успокоительное, в любую минуту оно начнет действовать. Тогда вы упадете и снова ударитесь головой, а у вас и так подозрение на сотрясение мозга.

– Слава Богу, вы говорите! – воскликнула Лена. – Вы ведь и слышите меня?

– Конечно, я вас слышу, – проворчал доктор. – А вы меня нет. Вернитесь в кровать!

– Нет, вы не понимаете. У меня украли дочку, я знаю, кто это сделал и если вы мне поможете вызвать полицию, то я…

Доктор встал из-за стола и настойчиво подтолкнул Лену к кушетке.

– Эка невидаль, дочку украли. Будто бы вы первая…

– Что? Что вы хотите сказать?

– «Я знаю, кто это сделал», – передразнил доктор. – Да у нас вы никого не удивите своими откровениями. Все и так знают, кто ворует детей. Рыжий как поверил той сумасшедшей цыганке, так и выискивает по поездам девчонок…

– Цыганка? При чем здесь цыганка? – застонала Лена. – Объясните вы толком, а то я с ума сойду!

– Да, маловато клофелина я вам вколол, надо еще пару кубиков добавить… Что тут объяснять? Простая история. Ехали цыгане через нашу деревушку, одна старуха – то ли гадалка, то ли колдунья, взялась Никиту лечить от немоты. Денег запросила немало, а он и не скупился, ведь стать нормальным – его заветная мечта. А ради мечты человек готов и закон нарушить, и на ребенка руку поднять. Понимаете, это вы Никиту сделали таким…

– Я? – ужаснулась Лена. – При чем здесь я?

– Вы, нормальные люди. Вы на словах заботитесь об инвалидах, поддерживаете глухонемых, слепых или калек. Но все это только на словах, – доктор отпилил горлышко у фигурной ампулы и стал набирать в шприц маслянистую жидкость. – А на деле вот как выходит. Никита много раз кадрил девушек в интернете, на сайтах знакомств. Как все нормальные мужики. Одинокие барышни забрасывали его сердечками, когда завязывалась переписка – визжали от радости: такой красавец почтил их вниманием. Но после первого свидания… Сами понимаете, ничего путного не вышло. Узнав, Что Никита глухонемой, эти курвы тут же теряли всякий интерес. Трое убежали в слезах. Остальные попытались распрощаться более корректно, но, результат один. Никита приезжал злой, уходил в запой, потом снова пробовал. По сайту знакомств расползлись слухи и вскоре ему перестали писать девушки, даже страшные на все лицо. А потом анкету удалили без объяснения причин. Представь, что чувствует игрушка, которая ничем не отличается от остальных, ну, только «мама» не говорит. И её за это выбрасывают, причём не на полку бракованных игрушек, которые продаются со скидкой, нет. Сразу в мусор.

– При чем тут моя дочь? – закричала Лена, срываясь на визг.

– Цыганка сказала Никите, что для полного исцеления ему придется пройти кровавый ритуал, – доктор щелкнул ногтем по шприцу, выбивая пузырьки воздуха. – В полночь собственноручно зарезать четырех невинных девочек, искупаться в их крови, а на рассвете чудесным образом появятся и слух, и голос. Сказала это цыганка, взяла деньги и уехала со своим табором, больше мы ее не видели. А Никита поверил. Я говорил ему, что все это чушь. Не так это работает с медицинской точки зрения. Лучше накопить денег, вживить имплант… Сейчас такие аппараты есть, что полностью восстанавливают слух. Стоят, правда, дорого, тысяч двадцать долларов за операцию выложить придется… Но результат того стоит, и при этом никакой уголовщины. Но Никита упрямый. Проникся этим чертовым ритуалом, начал искать девочек, у которых волосы того же оттенка, что и у него… Я так думаю, цыганка это условие назвала, чтобы усложнить задачу и отвратить Никиту от этого мракобесия. Но за год он трех малюток из поездов приволок. Давал им леденцы с сильным снотворным, чтобы не кричали в момент похищения.

– Откуда вы знаете? – побледневшие губы Лены дрожали.

– Так я сам это снотворное для него смешивал, – хмыкнул доктор. – У нас в деревне Никите никто перечить не отважится. Разве что Игнат, у них вечный спор о дележке денег за торговлю. Но даже Игнат против него не попрет. Банда у рыжего лютая, вмиг зароют в оврагах…

– А где девочки? – перебила Лена.

– Никита их на цепи держит, в заброшенном загоне для овец. Тут раньше совхоз был… Вашей дочке повезло больше остальных, мучиться не придется. До полуночи она не проснется, так что даже не почувствует, как ей гордо перережут. Умрет во сне.

– Я спасу Ирочку! Пустите, не то закричу!

Она осеклась, понимая, как нелепо звучит эта фраза. Даже если в больнице и есть кто-нибудь, он наверняка не услышит. А услышит, так не сунется.

– Ну, закричите вы, а что это изменит? – спокойно сказал доктор, подходя к кушетке. – Вам не повезло, что у дочки оказались рыжие кудри. В отца? Вы-то блондинка, или краситесь?