Инди Дрейк - Исповедь ангела. Каждый момент важен

Тем утром Анна открыла входную дверь, всю квартиру заливал солнечный свет, было очень тепло, чем-то вкусно пахло, Мэри побежала в свою комнату и упала на кровать. И тогда она подумала: «Наконец-то я дома, как же тут хорошо»

Это ощущение дома больше никогда не вернулось к ней впоследствии, хотя она поменяла много мест жительства. Однако нигде больше не появлялось чувство, что она вернулась домой. И мечта все-таки найти свой дом, где бы он ни был, осталась.

В то время, закончив институт, Юрий мог устроиться на хорошую работу, но отношения с отцом жены оставались натянутыми, а точнее их просто не было. Он сделал попытку устроиться в пароходство, но туда ему были накрепко закрыты двери тестем, капитаном первого ранга, который постарался все устроить так, чтобы Юрий не попал туда никогда.

У отца Анны был тяжелый нрав, и уж если кто попал в немилость, шансов на восстановление доверия оставалось немного. В той ситуации все были по-своему упрямы и глупы, и ни у кого не хватило такта и мудрости закопать топор войны. Эта война, по сути, оказала решающее воздействие на судьбу молодых супругов и, конечно же, Мэри.

Итак, получив от ворот поворот в морском пароходстве, Юрий отправился в рыбное пароходство, и туда его с удовольствием приняли на должность первого помощника капитана. Он был очень доволен и, наверняка, горд собой, ведь первый помощник капитана – это почти как насмешка над тестем, который был капитаном. Анна снова начала беспокоиться, ведь моряки там неплохо налегали на спиртное – работа была тяжелая, и рейсы длительные, некоторые длились больше, чем по полгода. Она очень боялась, что ее муж снова запьет.

Но нет, Юрий вел себя достойно и радовал всю семью заботой и вниманием.

Рейсы были всегда очень длительными, и за время его отсутствия Мэри с мамой успевали многократно крепко поругаться. Осадок после происходивших ссор и драк постепенно подбрасывал дровишек в кипящий котел непонимания между ними.

Конечно же, Мэри не помнила всех ссор, но их было так много, что ко второму классу ей стало казаться, что ее перепутали в роддоме. В один из таких дней она с подружкой шла в школу и, еле сдерживая слезы, сказала, что у нее больше нет мамы, что та, с кем она живет, больше ей не родная. Как такое могло прийти в голову восьмилетнего ребенка?! Эта обида сохранялась очень и очень долго, вплоть до поступления в институт, и даже после, до тех пор, пока она не начала понимать, почему с ней происходило то, что происходило.

Мэри была рождена с острым чувством справедливости, и это, особенно в детские годы, доставляло ей массу неприятностей. Например, она не понимала, почему взрослый человек имеет право оскорблять ребенка, а ребенок не имеет права ответить тем же, да и еще вдобавок будет бит и наказан.

Также ей было непонятно, почему жизненно необходимо доедать еду на тарелке, если ты уже сыт, или есть то, что ты терпеть не можешь. Эта проблема вскрывала всем нервы не только в детском саду, но и дома. И, вероятней всего, именно поэтому она не рассказывала ничего своей маме о методах воспитания в садике, потому что считала, что ее методы ничем не отличаются, и если это норма поведения, то она готова была протестовать против такого ущемления прав до победного конца.

Естественно, во многих ситуациях мама была права, и Мэри по глупому малолетству чудила такие вещи, за которые ее действительно стоило наказать, поэтому каждый праздник Анну ждала открытка приблизительно с таким текстом: «Мамочка, я прошу у тебя за все прощения и обещаю, что с этого дня я буду всегда-всегда тебя слушаться!»

Вероятно, Анна могла бы стать абсолютным рекордсменом по собиранию открыток с подобным содержанием, если бы их собирала.

Например, однажды Мэри с подружкой решили уйти с продленки домой сами. История умалчивает, как такое было возможно во втором классе и почему вообще их отпустила учительница, но они, закончив уроки, собрали вещи и отправились домой. Надо сказать, что идти от школы до дома было прилично, детскими шагами не меньше получаса. Причем дорога эта не была безопасной: она проходила сквозь дворы и темные переулки и некоторое время тянулась вдоль оживленного проспекта, где было очень напряженное движение.

Так вот, когда Анна пришла за ребенком в школу, выяснилось, что ребенка нет. Сложно представить, какой она испытала ужас при этом.

Вскоре стало понятно, что нет двоих детей, и никто не знает, где они. Обзвонили все отделения милиции, морги и, конечно, звонили домой, но все безуспешно. Анна побежала домой по той дороге, по которой обычно они с Мэри ходили в школу, опрашивая по пути каждого встречного, не видел ли кто двух маленьких девочек. Так добежала она до двухэтажной стекляшки, где останавливались дальнобойщики и просто мужики, желавшие выпить рюмочку после работы, и один из дальнобойщиков наконец-то прорвал бездну ужаса, сказав, что видел двух девочек наверху в забегаловке. Ну, а дальше все понятно: дети нашлись, схлопотали, и по делам!

В тот раз крупно повезло, что с двумя маленькими девочками ничего не случилось. Хоть и говорят, что время было другое, безопасное, а то, что все люди были хорошими и воспитанными, – сильно преувеличивают.

Еще один похожий случай произошел, когда Мэри с подружкой Гелей просто не дошли до дома и зависли на игровой площадке, прямо во дворе, забившись в детский домик, и там с удивлением обнаружили девочек, которые грязными пластиковыми совками ели песок из своих детских ведерок. Это и заставило их задержаться. Когда Мэри вернулась домой позднее, чем должна, конечно, она получила по полной программе. Ее бедная мама плакала тогда очень сильно, и Мэри знала, что виновата! Но никак пока еще не умела контролировать свое время и очень, правда, очень старалась так больше не подводить маму, но это у нее никак не получалось. Несмотря на слезы и наказания, Мэри полностью была согласна с тем, что не права, и подобного рода ссоры не оказывали на нее негативного влияния. Эти ссоры не были причинами «войны» с мамой в подростковом возрасте. Это было справедливо.

Несправедливым она считала заставлять ее делать то, что она не хотела и что было необязательно к исполнению, например, доедать куски мяса с жиром из супа, или рисовать то, что она не хотела рисовать, или читать стихи Деду морозу, когда она не хотела этого делать. Вот такие мелочи могут кардинально разрушить дружеское и доверительное взаимопонимание между родителем и ребенком!

И именно такие незначительные вещи могут повлиять на ход событий и взаимоотношений в семье. Эти сущие пустяки научили Мэри скрывать правду от родителей, научили ее ограждать свой детский мир от мира взрослых, эти мелочи провели черту непонимания на долгие-долгие годы…