Людмила Яхнис - Наука требует жертв

– Тебе пора, – она бросила девушке на колени одежду. Это было железное правило: никогда и никого не оставлять у себя ночевать, она терпеть не могла спать с кем-то в одной постели, не говоря уже о совместных завтраках, и вообще утром ей хотелось быть одной – это было священное для нее время.

Аля сделала себе кофе и расположилась у окна с сигаретой. Она снова не выспалась, не подготовилась к семинару и уже опаздывает на первую пару. Пришлось отказать себе в удовольствии растянуть ритуал утреннего кофепития. Наспех выкурив сигарету, отправила недопитый кофе в раковину. Небрежно собрала сумку, уже на ходу расчесала волосы.

В универ влетела как ураган, пронеслась мимо поста охраны, мельком показав студенческий. Вот-вот будет звонок на вторую пару, а еще нужно умудриться не попасться на глаза Наталье Викторовне, чью лекцию по основам менеджмента она благополучно пропустила.

Поднявшись на третий этаж, Аля еще раз сверилась с расписанием, убедившись, что ничего не изменилось, направилась в аудиторию.

Триста шестая была заполнена одногруппниками Али, каждый был занят своим делом. Девушка прошла к своему месту и улыбнулась Кате Самойловой, с которой она дружила с первого курса.

– Как всегда секси, – ехидно протянула Катя и провела указательным пальцем по краю черной маечки своей подруги.

– Хочешь меня? – Аля поиграла бровями и наклонилась к Кате, вытягивая губы для поцелуя.

– Тебе лишь бы в трусы к кому-нибудь залезть, – поморщилась Катя и ткнула подругу в плечо, – скромнее надо быть, Слуцкая!

Аля показала ей язык и уселась на свое место.

– Ну, рассказывай, на ком сердце успокоилось в эти выходные? – Катя повернулась всем корпусом к подруге, желая знать подробности.

– Ничего особенного, милая девочка, главное ненавязчивая, то ли Вера, то ли Лера, короче, Зайка номер четыре, – отмахнулась Аля, раскладывая тетради на парте.

– Ты – бабник! – вынесла вердикт Самойлова.

В этот момент прозвенел звонок на пару, все засуетились, рассаживаясь.

С появлением преподавателя истории группа затихла. Все приготовились ко сну. Голос Надежды Павловны Жуковой действовал как снотворное. Никто не мог объяснить этот эффект, но как только женщина начинала говорить, у молодых людей тяжелели веки, и многие просто опускали головы на сложенные руки, погружаясь в объятия Морфея. И только Аля сейчас сидела словно на иголках, представляя, как на следующей паре Ремезова разложит ее на множители.

Ирина Николаевна всегда разговаривала со студентами с легкой иронией, а с Алей у них вообще были странные отношения. Ремезовой будто нравилось ее поддразнивать, и Аля никогда за словом в карман не лезла. Ирина выделяла ее из общей массы, но это выражалось в том, что она постоянно ее дергала даже во время поточных лекций и требовала ответов на вопросы. На семинарах она всегда ее вызывала. Это было уже что-то, но, конечно, еще не то. Как добиться неформального общения, Аля не представляла. Если другие педагоги могли остаться поболтать после пары или подружиться в ВК, то Ирина обычно сразу после звонка на перемену выходила из аудитории, а в социальных сетях ее попросту не было. Они не пересекались нигде. А ходить, вздыхая возле кабинета, который Ремезова делила еще с десятью преподавателями, или носить по праздникам шоколадки, Аля считала ниже своего достоинства. Она не малолетка и писать открытки на Восьмое Марта любимой учительнице не собиралась. Поэтому оставалось продолжать пикировку на парах в надежде, что Ремезова когда-нибудь уловит намек.

Аля начала шумно перелистывать конспект, пытаясь в панике выхватить хоть какую-то полезную информацию. Но главным была даже не теория, а индивидуальная анкета-опросник, которую каждый должен был придумать сам.

– У тебя там что, шило? – сонно прошептала ей Катя, зевнув.

– Я вчера вообще не подготовилась к семинару Ремезовой, – девушка вздохнула и опустила голову на парту.

– Ооо, это ты зря! Ты же знаешь, она может отравить жизнь надолго. Посмотри, Курило до сих пор ей сдает зачет за прошлый год, а ведь он всего лишь трижды опоздал на пары.

Аля одарила подругу уничтожающим взглядом:

– Спасибо, ты умеешь успокоить!

– Да ладно тебе, – Катя похлопала подругу по плечу, – лучше подумай о том, как мы круто оторвемся вечером!

– А у нас были планы на вечер? – Аля вопросительно вскинула брови.

– Смирнов устраивает вечеринку, будет наш поток и параллельный.

Аля немного оживилась, предвкушая веселье. Она не то чтобы любила шумные тусовки, но сегодня ей хотелось напиться.

– Девушки, что там за разговоры? – раздался строгий голос Жуковой, и обе притихли, пряча глаза.

Историчка продолжила усыплять, Аля не пыталась даже вслушиваться, не говоря уже о каком-то участии.

Может, Ремезова не попросит показать анкету, и тогда она вполне сможет выкрутиться. Память у нее отличная, и за час ей удалось запомнить основные определения.

На социологию Аля шла как на казнь. Настроение девушки было ниже плинтуса, и о чем она только вчера думала? Секс был неплох, но это не стоило сегодняшней нервотрепки.

– Не загоняйся, – пыталась подбодрить Катя, – в конце концов, один раз не так уж страшно.

– О, еще как страшно, – Аля остановилась перед дверью в аудиторию и поморщилась, – она ведь садистка. Будет подкалывать, наверняка скажет, что я скатываюсь по социальной лестнице, это же у нее любимая фраза в таких случаях.

Аля заставила Катю отсесть от окна и сама уселась на ее место, рассчитывая остаться незамеченной.

– Добрый день, – звонкий, уверенный голос разнесся эхом по аудитории. Аля сжалась, желая раствориться в воздухе прямо здесь и сейчас, но все же набралась смелости и подняла глаза на преподавательницу. Ирина Николаевна сняла пиджак и повесила его на спинку стула, Аля не смогла удержаться, чтобы не обратить внимание на пару расстегнутых пуговиц на рубашке. Ирина взяла в руки список группы, бросила мимолетный взгляд на присутствующих, и заскользила глазами по фамилиям. Аля сползла по стулу вниз, чувствуя, как учащается пульс.

– Виды выборочных исследований. Начнет Авдеев, – женщина указала парню на место у своего стола и вернулась к журналу, – Слуцкая готовится. Она подняла глаза на Алю, и той показалось, что в них мелькнула усмешка. Блин, она что, сканирует ее мозг взглядом?

Авдеев отвечал очень быстро, чересчур быстро. Глотая звуки, тараторил, сука, и Але хотелось растерзать этого прилизанного очкарика. Ремезова бодро кивала, словно отбивая такты похоронного марша. Алька почувствовала, как от страха противно засосало под ложечкой.

– А сейчас шкалирование и виды измерений. Александра, вы готовы продолжить? И, кстати, Авдеев, где ваша тетрадь для семинаров, я хочу посмотреть вашу анкету. Отвечающие кладут тетради мне на стол. Слуцкая, к вам это тоже относится.