Павел Миллер - Сила времени

– Светлана Викторовна, можно выйти? – Капустин Саша совсем не изменился, разве что стал еще толще, чем раньше.

– Саш, куда же тебе опять надо, дорогой ты мой?

– В туалет, я же недолго.

– Знаю я твои «недолго»: минимум пол урока, а то и больше. Ладно, у тебя есть пять минут ровно. Иди. – Света встала из-за своего стола и стала ходить из стороны в сторону, проводив Александра взглядом.

– Если никто не может принять решение, решение приму я. Все достаньте по двойному листочку, со столов все уберите, и каждый мне напишет: как провел Новый Год. Только, ребята, я вас прошу, – она дождалась, пока все приготовились, – всё очень подробно об этих каникулах. А если кто-то напишет мало – будет писать заново, пока я не увижу то, что мне нужно. – Учительница снова села за стол и внимательно смотрела на них. “Дети они ещё, совсем дети. Господи, когда же они уже станут взрослыми?” – Никто даже и не возразил, что сегодня литература. Разве вам всё равно? Сегодня русский язык, литература будет завтра. Запишите тему для самостоятельно изучения: творчество М.Ю. Лермонтова, и каждый мне расскажет по одному его стихотворению. Сами выбирайте и выучите. Очень большие не нужно. Всем ясно?! – Светлане опять никто не ответил – все писали. – Мне хоть слово кто-нибудь сегодня скажет? – Посмотрев на часы, спросила она, но в ответ ни слова. – Значит так, будет перемена, отдохните, а на втором уроке продолжайте работать. Раньше времени никто не уходит. Савельев, ты останься, дождешься меня, получишь персональное задание.

– Хорошо. – Только это и сказал Андрей.

Выйдя из кабинета, Света сразу же почувствовала, будто камень с плеч свалился. „Неужели они так меня не любят?” Ей даже и в голову не могло прийти, что так к ней относятся, а она даже и не замечает этого, вернее ранее не замечала. „Это будет сложно: как это сейчас называют-то, “сменить имидж” что ли?” Она уже собиралась повернуть на лестницу, когда из-за поворота появился Капустин.

– Саша, ребятам я дала задание, спросишь у них, что тебе делать, хорошо?

– Да, конечно. – Он пошёл дальше, а она спустилась на второй этаж, подошла к кабинету географии и приоткрыла двери. Кроме учительницы там никого не было.

– Свет, заходи, у меня двух уроков нет. Здравствуй, – Людмила Александровна поцеловала её в щёчку, обняла, – проходи, присаживайся. С выздоровлением тебя.

– Спасибо, Люда, у тебя всё хорошо?

– У меня-то да, а с тобой опять что случилось?

– Я не думала, что будет так тяжело. Даже и не знаю: смогу ли я всё это выдержать.

– Перестань, о чём это ты говоришь? Я что-то тебя совсем не узнаю! Неужели ты не выпустишь свой класс? Я в это просто не верю, даже думать об этом не хочу. Ты всегда молодцом держалась, а теперь-то что?

– Ты же знаешь, Люда, я – женщина, и мне хочется тепла, а все они сидят и боятся мне слово сказать, понимаешь?

– Светочка, солнышко ты моё, все мы разные. Я вот такой человек, ты другой, и от этого, дорогая моя, уже никуда не денешься, как не крути.

– Люда, ты же знаешь, что я хочу стать другой, даже знаешь: для чего. Хоть ты мне сможешь чем-нибудь помочь или нет?

– Чем, Света? Разве я открою им рот? Или смогу заставить их улыбаться? Тоже нет! Тогда что? Ответа нет, видишь, а если его нет, значит, нет и проблемы.

– То есть ты хочешь сказать, что вся проблема только во мне?!

– А как же, Светочка?! И у них есть свои проблемы, но ты – главное во всём этом. Да и они – это чувствуют.

– Неужели ты думаешь, что, и они до всего догадываются?

– Если бояться – значит, чувствуют, а до чего они могут догадаться, я, увы, не знаю. За всех не подумаешь.

– Люда, ты мне лучше подскажи, как к этому относиться спокойно, может вообще не обращать внимания?

– Света, я тебе скажу одно: решать и выбирать тебе, но и меняться нужно тебе, понимаешь? Но сначала ты должна внутри изменить себя, убрать все ненужные помыслы и пороки, должна стремиться к совершенству; а об этих, извини меня, мелочах, даже и не думать. Не забивай себе голову. Света, работай ты над собой, а потом уже всё и приложится. А если будешь одевать маску хорошей тети, а в душе оставаться такой же, то это ничего не изменит и никакого результата не даст.

– Я всё понимаю, Люда, но как можно не обращать внимания – не пойму никак.

– Оставайся собой и не давай воли плохим эмоциям и чувствам: не позволяй им овладевать собой. Вот задумайся: что такое эмоция? Ничто, верно? Так зачем же ты позволяешь ей управлять тобой?

Прозвенел звонок, и спустя минуту, двери кабинета открылись, ребята стали заходить на урок географии, громко здороваясь…

– Большое тебе спасибо, Люда, я побежала. Еще увидимся.

Как и обычно, в кабинет Светланы никто не заходил без её разрешения. Все стояли в коридоре. Она прошла мимо, думая о своём, увидев Андрея, сказала:

– Ты когда пойдёшь к Максиму?

– Сегодня или завтра, а что?

– Передай ему, чтобы он прочитал роман Горького “Мать” и написал по нему реферат. Это будет его оценкой по литературе.

– Все ясно, я передам, можно идти?

– Иди, – Андрей уже дошёл до двери, и она добавила, – и ещё, Андрей!

– Да, – Андрей внимательно на неё смотрел.

– Передай ему привет от меня, пусть выздоравливает! Ну, пока!

Двери комнаты открылись, и вошёл Андрей, который был одет скромно, но со вкусом. Максу всегда нравилось умное лицо друга, его безграничное стремление к лучшему, правильному. Волосы у Андрея были тёмно-русого цвета, не слишком густые, голубые глаза, немного смугловатая кожа, придающая ему пущей важности. Всегда – строгая причёска, правильные черты лица, достаточно красивого и стоящего на вид, чтобы уверенно сказать: человек умён и поступает правильно. Максиму даже нравилось, как Андрей вошёл в комнату: открыл двери, вошёл, поставил свою сумку, потом вернулся к двери и закрыл её – и только после этого подошёл к Максу и произнёс негромко и уверенно:

– Ну, здравствуй, друг. Как твои дела?

– Хромаем потихоньку.

– Да ладно скромничать, хромаю. А я думал, скажешь: давно уже бегаю.

– Если бы, Андрей, если бы. Я бы с большим удовольствием сейчас побегал или в баскетбол бы сыграл.

– Ладно тебе переживать! Успеешь еще наиграться. Сейчас лучше выздоравливай.

– Так я изо всех сил стараюсь, дружище. Сам же видишь.

– Знаю Макс, конечно же, знаю, но мне от этого совсем не легче, ты же понимаешь.

– Андрей, скажи мне лучше, что там, в школе нового происходит, а-то я там уже сто лет не был.

– Всё точно также, разве что ты соскучился, и тебя переполняют чувства. А так – всё старо как мир.

– Да знаю я – это всегда так и было, тут уж ничего не поделать. Ребята как?

– Ты не поверишь: точно так же, как и были.

– Давай не будем о них, лучше ответь мне на другой вопрос: Светлана Викторовна уже вышла или еще нет? – Андрей долго ждал, когда же Макс спросит про Свету, а вместо ответа спросил: