Елена Весна - Двери всегда открыты

– Стой! – колдунья, с ловкостью, неожиданной для обладательницы такого тучного тела, вскочила со стула, в два прыжка очутилась рядом с Алисой и крепко ухватила ее за запястье. – Вот сейчас я, на примере этой девушки покажу, как действует магия древних Сигу.

– Не надо на мне ничего показывать! – возмутилась Алиса.

Она не верила в магию никогда не существовавшего племени и не боялась Марину, но ей было неприятно быть вовлеченной в дурацкий спектакль. И еще меньше любила, когда ее хватают за руки.

– Не бойся, детка, – ласково пропела Марина, – это светлая магия, она пойдет тебе только на пользу. Сейчас я произнесу заклинание высшего кристалла света и продиагностирую твою ауру.

Она силой расправила Алисину ладонь, и положила на нее ограненный продолговатый камень, похожий на горный хрусталь. Потом закатила глаза и, делая вращательные движения запястьем над камнем, начала бормотать что-то однообразно заунывное. У Алисы вдруг слегка закружилась голова, она сделала судорожный вдох, закрыла глаза и почувствовала, как тело ее растет, становится огромным… Она услышала гул ветра и шум прибоя… Она стоит на скале, нависшей над океаном…

– Что ты делаешь?! – громкий испуганный вопль привел Алису в чувство, она открыла глаза и увидела, как надоедливая экстрасенша отскакивает от нее в испуге. – Ты кто?!

– Галадриэль, – насмешливо сказала Алиса.

– А что случилось? – с любопытством спросил Кирилл Лисин, сидевший среди людей, которых Марине удалось собрать для прослушивания популярной лекции о магии.

– Она… Она… Ты кто? – запинаясь от испуга, снова спросила экстрасенс.

Алиса недоуменно пожала плечами. Что эта ведьма к ней прицепилась?

– Алиса, ты кто? Признавайся! – весело потребовал Кирилл.

– Знаете, – с отвращением глядя на Меркурьеву, сказала Алиса, – в вашем присутствии мне постоянно приходится сдерживать себя, чтобы не материться.

– А ты не сдерживайся! – хором ответили сразу несколько радостных мужских голосов. По-видимому, присутствующие получали удовольствие от бесплатного спектакля.

– Так ведь это просто п…ц какой-то, – в сердцах сказала Алиса.

Народ засмеялся.

Марина между тем продолжала ощупывать глазами хрупкую фигурку девушки, крепко сжимая в руке кристалл.

– У тебя очень странная аура! – заявила она. – Золотистая, с вкраплениями изумрудного, такой у людей не бывает!

– А у кого бывает?

– У ангелов, – торжественно провозгласила Меркурьева, не обращая внимания на смешки аудитории. – И у пречистых дев.

– А вы и ангелов регулярно видите? – насмешливо спросила Алиса.

– Нет. Ты – первая.

– Хреновый вам какой-то первый ангел попался, – усмехнулась Алиса. – Матерится, курит, даже выпивает. И с пречистой девой вы, извините, как-то промахнулись.

– А почему ты сказала, что ты – Галадриэль? – не унималась Меркурьева.

Алиса пожала плечами.

– Просто шутка.

– Нет… Не просто, – экстрасенс поджала губы. – Ты видела сама свое энергетическое тело, поэтому так сказала. Оно было похоже на изображение Галадриэли в кино, когда она надела кольцо всевластия. Ты была такая же огромная и исполненная невероятной силы!

– С меня хватит, – решительно сказала Алиса. – Дальше развлекайте публику сами.

– Нет, погоди, – Меркурьева преградила ей путь. – Я хочу заглянуть в твою душу.

Не успела Алиса ничего возразить, как колдунья снова ухватила ее за запястье, и заглянула в глаза…

В глубине разноцветного вихря, закружившимся перед Алисой, появился мальчик лет четырех. Он плакал и тянул руки к маме. Та стояла неподвижно, застывшая как статуя, ни живая и не мертвая, и вдруг – рассыпалась в одно мгновение, словно была сделана из песка. Алиса внезапно поняла… Увидела историю целиком, как если бы прочла в книге.

– Нет! – Меркурьева наконец отпустила ее руку и теперь стояла рядом бледная, с перекошенным от испуга лицом. – Нет! – закричала она на Алису. – Это все ложь! Это неправда!

Алиса, чувствуя дурноту, повернулась и бросилась в туалет…

Сидя прямо на полу рядом с унитазом, куда ее только что вырвало, она заплакала. Жалко было мальчика, и его маму, и до смерти хотелось пинать ногами эту дуру, вообразившую себя великой волшебницей…

***

Спустя примерно час Стас нашел ее на парковке, расположенной на верхних этажах здания, куда они все ходили курить. Сейчас курить Алисе не хотелось, она просто стояла, облокотившись на перила и глядя на город, в котором выросла и дожила до двадцати пяти лет, так и не поняв, кто она такая и зачем она здесь. Тот мальчик и его мама тоже жили в этом городе…

Стас встал рядом, достал сигарету.

– Там Меркурьева рыдает, – сказал он. – Повторяет, что все это неправда, что она никого не убивала, что она просто хорошо делала свою работу, и вообще несет что-то непонятное.

– Она убила, – тихо сказала Алиса. – Не специально, конечно. Женщина обратилась с просьбой исцелить сына. Какая-то сложная болезнь, ее еще не умеют лечить, мальчик мог стать инвалидом. Марина, вместо того, чтобы честно признаться, что не знает, чем можно помочь, решила попробовать какой-то древний колдовской обряд, так – на удачу, вдруг сработает. Он и сработал… Мальчик выздоровел, только вот мама его умерла. Неизвестно отчего, просто не проснулась однажды утром… Древняя магия так работает – жизнь за жизнь.

Стас изумленно смотрел на Алису.

– Понимаешь, – продолжала она, не в силах больше держать это в себе, – она действительно что-то может, она не шарлатанка, как многие… Только вот она не понимает, что она делает. С чем имеет дело, чем все это может закончится.

– А ты? – тихо спросил Стас. – Ты… тоже?

Алиса отрицательно качнула головой.

– Нет. Я ничем таким не занимаюсь. Чтобы она там про меня не говорила.

– А откуда ты знаешь эту историю про мальчика и его маму?

– Когда она схватила меня за руку, я… я просто все это увидела… я не знаю, как.

– Так значит, у тебя все-таки тоже есть какие-то экстрасенсорные способности, – задумчиво сказал Стас. – Может быть ты просто о них не знаешь.

– И не хочу знать! – сердито выкрикнула Алиса. – Я не собираюсь этим заниматься. Не хочу стать такой, как она. Как они все – ходить в дурацких балахонах, обвешиваться серебряными кулонами, нести с загадочным видом всякую многозначительную чушь… И делать что-то, не понимая и не разбираясь в том, что делаешь… Лучше уж лица раскрашивать.