Лариса Печенежская - Не могу без тебя… Том 2

– Это подарок от администрации ресторана «Марджори», – сказал Александр. – И вот эта оригинальная бронзовая напольная ваза с орнаментом тоже. Поздравляем вас!

Когда он покинул зал, началось настоящее веселье. Тая сразу отметила про себя, что все ее гости знакомы между собой, сделав вывод, что они собираются вместе в нерабочее время, но она этого не знала, живя довольно замкнуто. Какую-то часть своей жизни она упустила, ограничив ее рамкам работа-дом. Вряд ли бы она пригласила своих сотрудниц с мужьями, если бы не Герман. Если быть откровенной с собой до конца, ей бы это и в голову не пришло. И сейчас, глядя на всех, она радовалась в душе, что произошло это неожиданное сближение.

Её размышления прервал голос Екатерины, самой старшей в ее коллективе: ей месяц назад исполнилось тридцать восемь лет. Обращаясь к молодоженам, она поздравила их, а потом сказала:

– Я уполномочена нашим небольшим коллективом не только поздравить вас, но и вручить на память об этом важном дне наши подарки. Мы не сразу решили, какими они будут, но, учитывая холостяцкий образ жизни жениха, который он вел ранее, и то, что Тая на какое-то время станет домохозяйкой, мы решили, что ей очень пригодятся кухонный многофункциональный кухонный комбайн в комплекте с мясорубкой и соковыжималка.

Надеемся, что каждый раз, работая с ними, она будет вспоминать свой коллектив, который ее очень уважает и ценит за высокий профессионализм. Тая- замечательный человек и руководитель.

Мы выбрали лучшие модели Moulinex, лидера на этом рынке, которые продавались в нашем городе. Их мы не взяли с собой, поскольку громоздкие, а потому вручаем вам их паспорта с гарантийными талонами. Сами бытовые приборы завезем на квартиру отдельно.

Герман и Тая не успели поблагодарить за подарки, как прозвучало дружное «Горько!» Герман склонился к молодой жене и припал в нежном поцелуе к ее губам – и в этот миг у нее промелькнула веселая мысль: почему кричат «Горько!», если поцелуй настолько сладкий, что от него кружится голова, как от хмеля?

Но ответить на него она не смогла, решив, что сделает это позже, когда будет свободное время.

Гости, насытившись, потребовали танцы. Герман встал из-за стола и подошел к музыкантам. Они стали что-то обсуждать, а потом зазвучал «Осенний блюз», пронизанный легкой грустью и волшебством происходящего в природе. Это была одна из ее любимых джазовых мелодий.

Герман подал ей руку – и они спокойно и неторопливо закружились в свадебном вальсе. Их плавные вальсовые движения и наклоны корпуса гармонично сливались с медленным темпом мелодии. Создавалась иллюзия, что исполнители плывут по воздуху: настолько были легки и созвучны их движения. Утонченное исполнение танца очаровывало всех своей красотой – и гости завороженно следили за вальсирующей парой.

Когда мелодия умолкла и Герман галантно поцеловал руку своей партнерши, грянули громкие аплодисменты. Смущенная всеобщим вниманием, Тая взяла своего мужа под руку, и они вернулись на свои места за столом.

Почувствовав на себе чей-то взгляд, она подняла глаза и встретилась с глазами Риты, которая кивком головы показала ей, что хочет, чтобы она вышла. Тая, предупредив Германа, направилась в дамскую комнату, где ее уже ждала Маргарита.

Не успела она войти, как та обняла ее и глазами показала на два бокала, стоявших на столике между двумя креслами.

– Я хочу выпить свой тост только с тобой, – сказала она. – без чужих глаз и ушей. Ты сегодня счастлива без меры и сияешь, словно яркое весеннее солнышко. Я очень хочу, чтобы счастье такой силы и яркости продлилось в твоей жизни, как можно дольше. Вы с Германом изумительная пара. Вы, не скрывая, излучаете любовь к друг другу. Я не могу без внутреннего волнения видеть то, как он смотрит на тебя. Ты счастливая женщина, Тая. Мне тридцать два года, но никогда ни один мужчина не смотрел на меня так. А я бы все отдала за такой взгляд!

Поэтому прошу беречь то, чем одарила тебя судьба. Не каждому даны чувства такой силы. За тебя, моя дорогая. Жаль, что мы не стали с тобой подругами, когда была такая возможность. За вас с Германом!

Тая не ожидала услышать таких слов, пронизанных столь откровенной искренностью, а потому настолько расчувствовалась, что на могла сдержать слезы. Благо, тушь на ресницах была водостойкой. Выпив шампанское, они обнялись и какое-то время стояли так. Потом Рита помогла ей поправить макияж, и они вместе вернулись в зал, неся в руках пустые бокалы.

Когда Тая села за стол, услышала над ухом шепот Германа:

– В туалетной комнате шампанское вкуснее?

Она не смогла удержаться от смеха, кивком подтверждая предположение мужа. А потом рассказала ему, зачем Рита устроила им встречу тет-а-тет.

Поздно вечером молодожены разрезали свадебный торт на кусочки, которые официанты разнесли гостям. Он оказался очень вкусным, с нежным маслянистым кремом и свежей клубникой и был по достоинству оценен присутствующими.

Тая с Германом, смеясь, кормили тортом друг друга с ложечки, вымазав лицо кремом. Потом также по очереди сняли кремовые остатки салфеткой, не сводя друг с друга нежных взглядов.

Праздник продлился почти до полуночи. Тая настолько устала, что мечтала только об одном: о душе и постели. Какими бы мягкими туфли не были, но ноги к ним еще не приспособились, а потому болели. Она хотела было скинуть их под столом, но побоялась, что не сможет надеть обратно и стоически терпела.

Герман, как всегда, понял ее состояние с полувзгляда:

– Туфли? – спросил он сочувственно.

– Они самые. Последние часа два жмут особенно сильно.

Ни слова больше не сказав, Герман нагнулся под стол и снял с жены туфли.

– Так будет лучше, – сказал он, распрямляясь.

– Что ты наделал! – воскликнула Тая. – Нам еще танцевать последний танец.

– А в чем проблема? Станцуем.

– Так ведь я не смогу теперь и шага ступить. Сомневаюсь, что вообще засуну в них ноги.

– А ты и не засовывай. Мне не нужна в танце партнерша на ходулях и с мученическим выражением лица. Танцевать будешь босяком.

– Но…, -попыталась возразить Тая, на что услышала шутливое:

– Кто отныне в доме хозяин?

– Ты, – подтвердила она покорно, даже не пытаясь скрыть счастливую улыбку на уставшем лице.

Никто даже не обратил внимания, что она танцевала без туфлей, а когда пришло время уезжать домой, Герман взял ее на руки и донес из зала до автобуса, приехавшего развезти гостей по домам, и бережно усадил на сидение свою драгоценную ношу. Первая остановка была возле их дома. Попрощавшись с гостями и поблагодарив их, что они пришли разделить с ним самый знаменательный день в их жизни, также на руках он вынес Таю из автобуса и вошел с ней в подъезд.