Елена Путилина - Ида. История ведьмы

– Представляешь, он на кота машет тряпкой: проваливай, дескать, а тот и усом не повёл, только сверкнул глазищами. Манёк аж поперхнулся и пересел спиной к коту, а котяра продолжал жрать куриные кости как ни в чём не бывало. И правильно, нечего к Анубису приставать!

– К кому? К Анубису?

– Это я так кота назвала. Уж больно он мрачный, я бы сказала, такой зловещий с виду. Так-то он обычный бродячий кот, просто от бездомной жизни характер у него тяжёлый. Он ко мне часто заходит, я его подкармливаю понемногу, хоть особо кошек не жалую.

– Понятно. Так значит, вы говорили об этом дураке, что собак голодом морит?

– Ну да, он же Колькин сосед. А потом… – и Татьяна принялась пересказывать весь спор по поводу неприятностей, случившихся с людьми, которых она удалила из друзей.

Ида слушала, нахмурившись. Ей всё больше казалось, что все эти «неприятности», включая исчезновение Манька, связаны не только с Татьяной но и, как ни странно, с бродячим котом.

– А, кстати, вот и кот, – прервала своё повествование Татьяна.

Бесшумной тенью в комнату скользнул Анубис, запрыгнул на своё обычное место возле ноутбука и улёгся, не удостоив присутствующих взглядом.

– Видишь, какой умный? Он сам выбрал это место и всегда сидит только там.

– Всегда? И когда ты удаляла своих знакомых из списка друзей тоже там сидел?

– Ну да, он ещё в монитор пялился и фыркал, будто смеялся. А что? – удивилась Татьяна.

– Да нет, это я так, – рассеянно ответила Ида, приглядываясь к чёрному коту. – Пойду я, засиделись мы с тобой. Спасибо за угощение, не провожай.

Ида вышла на крыльцо, где всё ещё сидел, наблюдая за прохожими, Призрак.

– А скажи-ка Иван, что ты думаешь о вашем коте?

– О Мурке-то? Так она кошка, не кот. И живёт у нас давно, с самого, значит, начала.

– Я имею ввиду чёрного кота, которого Татьяна зовёт Анубисом. Он появляется у вас по вечерам и любит сидеть на столе возле её ноутбука.

– Не знаю, не видел. Слышал иногда, как Танька-то бубнит «Анубис, Анубис…», так думал, что это она сама с собой разговаривает, мало ли она слов мудрёных знает, которых я и не слыхивал никогда. Чёрный кот, говоришь? Ну надо же!

Призрак ещё что-то бормотал, но Ида уже не слушала его. Вышла за калитку и пошла домой, по пути раздумывая об услышанном. Злоключения Лёшки-собачника не особо её интересовали. Когда он ещё только переехал в деревню со своим самолётом и кучей собак, Ида как-то сразу его невзлюбила – она не выносила пустых хвастунов, а Лёшка был именно таков.

Он появился в Мурашёво в начале весны, когда ещё не стаял снег, но уже явно обозначились проталины с прошлогодней пожухлой травой. И сразу с энтузиазмом новосёла стал заводить знакомства со старожилами. Нет, он не ходил по соседям с визитами, но, чинно прогуливаясь по улице с одной из своих собак, поджидал прохожих и важно, не торопясь, завязывал беседу, как бы ненароком давая понять, что он совсем не какой-нибудь там простой деревенский житель, а очень даже необычный и весьма интересный человек.

Татьяна первой попалась на эту удочку. Больше всего она любила собак. На втором месте шли собаководы. Если у человека была собака, он мог рассчитывать на Татьянину дружбу. Можно даже сказать, что человечество для Татьяны делилось на две неравные части: собачников и всех остальных. Наверное поэтому Алексей с его тремя псами сразу получил место в её сердце.

С лёгкой Татьяниной руки, а вернее, с её длинного языка, разнеслось по деревне: приехал из столицы бывший лётчик Алексей, продал городскую квартиру, купил самолёт и «на сдачу» дом в деревне. Будет здесь жить со своими собаками, их у него три, в том числе один пёс – наполовину волк. А ещё он бывал в экспедициях, многое повидал, много знает и умеет.

Ида исподтишка посмеивалась над Татьяниными восторгами. Она, хоть и появилась в деревне совсем недавно, тоже успела познакомиться с «бывшим лётчиком», и он показался ей обычным болтуном. Но разубеждать Татьяну, очарованную новым знакомцем, не стала, только пожала плечами и сказала: «Посмотрим!». Про себя она дала ему прозвище Недолётчик. И недаром: Ида быстро вытянула из «интересного человека» подробности его биографии. Образование у него было среднее профессиональное, но незаконченное, лётчиком он никогда не был, три года отработал в одном из аэропортов столицы техником, в экспедиции нанимался разнорабочим – для заработка. Как ей удалось его разговорить никто не понимал, но теперь Недолётчик старательно избегал Иду, боясь ещё о чём-нибудь проболтаться.

Как бы то ни было, нового жителя деревни Ида поняла хорошо. Он принадлежал к породе «мечтунов», тех, которые, валяясь на диване, строят грандиозные планы о своём блистательном будущем, но не прикладывают ни малейших усилий для их осуществления. Им кажется, что всё должно случиться как-то само.

Вот и Алексей, переезжая на жительство в деревню, уже воображал себе восхищение местных жителей собой, отважным лётчиком (так он видел себя в мечтах), который всё умеет, везде побывал и вообще… Что именно «вообще», он и сам не знал, но считал свой переезд в деревню подвигом, который, несомненно, должен восхитить будущих соседей.

О жизни деревенской понятие имел самое смутное, но полагал, что со своим жизненным опытом не пропадёт нигде. «Жизненный опыт» заключался в десятке мест работы, которые Алексей-Недолётчик успел поменять за свои сорок с гаком лет, и неудачном браке, собственно и ставшем причиной его переезда в деревню: при разделе имущества квартира была продана, а денег, доставшихся на его долю, после покупки самолёта хватило только на деревенский дом. «Собственный самолёт!» звучало так романтично, что трудно было устоять.

Свой самолёт (списанный за выслугу лет «кукурузник») Алексей-Недолётчик поставил на ближнем спортивном аэродроме, куда устроился техником. Но продержался он там недолго, был уволен за лень и небрежность в работе. Платить за стоянку самолёта ему было нечем, и после увольнения он бросил эту свою игрушку на аэродроме.

После двух-трёх неудачных попыток утроиться на работу в соседнем городке, и ни разу не доработав до конца испытательного срока, Алексей плюнул на трудоустройство и жил теперь на случайные заработки и те крохи, которые присылала ему из своей пенсии старуха-мать.

Умений особых новый деревенский житель не имел, да и ленив был отчаянно, поэтому в доме у него царил полнейший беспорядок. Переехав из города, он со всем пылом новосёла принялся благоустраивать быт. Но сил, знаний, а главное, желания хватило ненадолго. Водопровод работал только летом, потому что Недолётчик поленился закопать трубы поглубже, и в холода они промерзали. Канализацию, чтобы не заморачиваться с устройством септика, он вывел просто на улицу, в ближайшую канаву, из-за чего начались неприятности с соседями, и пришлось от канализации в доме отказаться, а построить на задворках классическую деревянную будочку с выгребной ямой.