Натали Штайм - Проводник

Кстати, совсем скоро довелось взглянуть и на другую Жорину упаковочку. Вернувшись как-то раз с прогулки, мы застали его при полном параде. В основном мы его лицезрели до этого в обычной одежде – джинсы, свитер, куртка. Всё как у всех. Ну, может, не всё. Туфли он всегда носил добротные, попахивающие дороговизной и начищенные до блеска. Очень необычное сочетание – бомж в фирменных ботинках. А тут! Мы выставились на него в немом восхищении.

– Жора! Да ты не просто Жора, ты Жорж! Красавчик какой! На свидание собрался? – Было заметно, что Наташка своим восторгом его немного смутила.

– Да не-е-ет! На встречу собираюсь… Пойдёт, а?

– Пойдёт! Да не просто пойдёт, а поедет! Ну красавчик, так красавчик!

Пока Наташка высказывалась, я осмотрела его наряд со всех сторон и даже местами пощупала. Всё – брюки, рубашка, лёгкое полупальто, всё очень достойно выглядело и откровенно намекало на дороговизну. Пояс был от фирмы, о которой я могла только мечтать, а туфли из крокодиловой кожи.

– Настоящий крокодил?! – я присела и потрогала.

– Ну так…Недавно по Африке бегал…

На руке уже не Жоры, а Жоржа что-то блеснуло.

– А ну дай поглядеть! Ничего себе, – я аж присвистнула. Массивный золотой перстень с инкрустированными бриллиантами и какими-то штучками из платины симпатично красовался на безымянном пальце. – Мы тут макаронами промышляем, а тут богатство такое!

Я никоим образом ни на что не намекала, просто констатировала факт. Мой практичный мозг быстро подсчитал: продав такое украшение, можно с год жить безбедно.

– Ну, это всё, что у меня осталось…

– Да я шучу, шучу… О! А это что!

На руке у Жоры были часы. Я не большой знаток этих изделий, но название марки и характерная желтизна браслета говорили о многом даже мне.

– Что, настоящие? И золотые?

– Обижаешь, – пробасил Жорж.

Очень уж резкая смена внешней упаковки Жоржа меня откровенно поразила. И поразительнее всего было то, что он гораздо гармоничнее ощущал себя не в простой повседневной одежде, в которой мы привыкли его видеть, а именно в том, в чём сейчас красовался. Создавалось ощущение, что этот стиль – его, а тот, будничный, даже мало к нему подходит. Вот так превращение!

Мы крутились около него до самой двери. Веселились, восторгались, смахивали несуществующие пылинки с плеч.

– Ну всё, Жорж, все невесты твои будут!

– От! Наташки! Всё, пока, до вечера!

– Пока, пока!

Проводив Жоржа, мы устроились на кухне.

– Нет, ты что-нибудь подобное ожидала?! Даже не знаю, как его назвать!

На ум пришло «банкир», но для банкира лицо у Жоры слишком светлое и незамысловатое; «бизнесмен» – тоже вряд ли, простодушия многовато.

– Да никак не назвать… Это и есть Жора…

– Откуда у него всё это?! Судя по всему, это же его, не напрокат взятое?

Вопрос, конечно, был глупым. Кто же даст напрокат такие часы и перстень?

– Ира говорила, что он раньше был при приличных деньгах…

– Да?!

В моей голове защёлкал денежный калькулятор. Это я раньше при приличных, как я считала, деньгах была. Но у меня был перстень, по стоимости раз в сто меньший, чем у Жоржа, да и то он был один. А у него – «всё, что осталось»! Если часики и колечко, это всё, что осталось, то что же было! Мой мозг такие суммы представлял с трудом. Да… теперь становилось хоть немного понятным безучастное отношение Жоры к тому, что мы ему пытались объяснить про свой сетевой бизнес. На фоне того, что он имел, наши воображаемые доходы выглядели сахарными крупинками. А мы сами – муравьями.

– И куда же всё делось?! Почему раньше было, а сейчас вот так?! – я не унималась в попытках понять, в чём дело.

– Да откуда я знаю! Спросишь у неё сама…

– Ага…

Хорошее предложение. Я уже раз спрашивала, и что? «Жора – это Жора»! Слава богу, что Наташка не предложила спросить у самого Жоры. Из него и клещами никакой информации не добудешь. Вот, поставил перед фактом, и смотрите! И ломайте себе на здоровье голову.

Да, умеет Жора устроить моим мозгам тотальный коллапс. Длящееся вот уже два месяца почти ежедневное встряхивание моих мыслительных функций, эмоций и чувств не проходило для организма даром. И самое интересное, что он для этого ничего специально не делал. Так, живёт себе и живёт, а я всё время впечатляюсь. Хотя, чего впечатляться-то!

Решила для себя так: нужно поспокойнее относиться ко всему, что мне кажется необычным и непостижимым. Ведь я много чего читала о человеческих возможностях, спрятанных за семью печатями, теоретически уже понимала, что к чему. Осталось принять и осознать, что и практически всё возможно. И быть спокойнее, спокойнее. Расслабиться…

В таком миролюбивом самовнушении прошли дни. Но, как говориться, покой нам только сниться. Или по-другому: спокойная жизнь – мертвая жизнь. Видимо, умирать мне было рано, и моей натуре были представлены новые потрясения. Кстати, напрямую связанные со смертью.

Ушла из жизни Жорина мама. Новость мы узнали от самого Жоры по телефону. Позвонил, сообщил и предупредил, что несколько дней его не будет. Уехал прощаться в другой город. Мы с Наташкой искренне пособолезновали, и стали обдумывать сложившуюся ситуацию. С Жоржем мы сдружились, и было бы естественно поехать ему помочь. Останавливало три факта. Первое: мы не были знакомы с ушедшей мамой, и мало что слышали о ней. Как-то не совсем обычно ехать и прощаться с неизвестной женщиной. Второе: сам Жора вроде бы не выражал желания видеть нас в этот момент рядом с собой; ну и банальное третье – отсутствие свободных средств. Проделать дорогу в сто двадцать километров нам было не на что. Все эти препятствия нас и остановили.

Не остановили они Ирину Аркадьевну. На следующий день раздался звонок. И почти без предисловий:

– Завтра мы с Аллой едем к Жоре. Поедете с нами?

Мы переглянулись. Вообще-то, не собирались, но такой конкретный вопрос нуждался в таком же конкретном ответе. Объяснения не требовались.

– Да, конечно.

Наташка ответила за двоих. Я почувствовала некоторую неловкость. Ей-то понятно, за радость использовать любую подвернувшуюся возможность быть рядом со своей крёстной. Наверное, если бы она её и на войну пригласила, та понеслась бы. А я? Ехать на похороны, которые я до смерти ненавижу, к совершенно незнакомому человеку, в компании одной личности, перед которой я вся внутренне трясусь, и другой, вообще неизвестной. Чудный расклад!

Но и отказаться я бы не смогла. Всё-таки поддержать Жоржа надо было, да и притяжение, испытываемое к этой самой крёстной, было сильнее испуга перед ней. Ну а с незнакомыми я справлюсь.

– А кто такая эта Алла?

– Она близкая знакомая Иры, её подопечная, да ты её видела, помнишь?

Наташка объяснила, где я виделась с этой самой подопечной. Порывшись в своей памяти, я пожала плечами. Лица, в большинстве своём я запоминаю с трудом. Всё, что у меня осталось от той короткой встречи, так это размытый образ круглого лица с одновременно мягким и властным выражением.