Анна Рожкова - Мотылек

– Может, ты и права, – все так же задумчиво отозвался Максим.

***

Примостившись на светлом диване в углу погруженного в полумрак кафе, Наталья медленно тянула через соломинку разноцветный коктейль, время от времени бросая взгляд на часы. Лика опаздывала уже на пятнадцать минут. Наталья вздохнула. Скоро Новый Год, а праздничное настроение безвозвратно осталось в Мюнхене.

– Наташа, – услышала Наталья голос приближавшейся Лики.

– Как я рада тебя видеть, – обняла Лика Наталью. – Рассказывай, как съездили? Какие впечатления?

– Ой, съездили отлично. Слов нет, – развела руками Наталья.

– Представляю, – завистливо сказала Лика.– Фотки принесла?

– Ах, да, конечно, – спохватилась Наталья, доставая из сумочки альбом. – И подарки тоже.

Лика внимательно рассматривала фотографии, приговаривая: «Красота-то какая», «Просто сказка». Покончив с фотографиями, она принялась за подарки, доставая из пакета различные рождественские сувениры, елочные украшения, пряники.

– Спасибо, подруга, – обрадовалась Лика подаркам.

– Да, совсем забыла. Представляешь, мы Владимира в Мюнхене встретили.

– Владимира? – недоуменно переспросила Лика.

– Ну, да, помнишь, я тебе про него рассказывала – сводного брата Евы.

– Напомни-ка, – попросила Лика, удивленно подняв бровь.

– Когда бабушка Максима вышла замуж за деда, он уже был в разводе, – терпеливо начала свой рассказ Наталья. – Деда по партийной работе перевели в Россию, а жена с сыном Володей остались жить в небольшом городке в нескольких часах езды от Киева. Максим видел его всего несколько раз, якобы бывшая жена деда вскоре выскочила замуж и не поощряла общения мальчика с отцом. Первый раз, когда Владимир приехал по приглашению деда, Максиму было где-то лет пять, и он очень пугался большого деревенского увальня, прячась за спиной смеющейся Евы. Второй раз Володя приехал уже с молодой женой Аллой – скромной и застенчивой провинциалкой. Максиму было лет десять-двенадцать. Максим с Евой тогда уже жили отдельно – в деревянной халупе. Приезжали ли они еще, Максим не помнит, не отложилось в памяти. Он знал, что бабушка часто получала от Владимира письма. После ее смерти связь с ними прервалась.

– Надо же, какая встреча, – удивилась Лика. – Бывает же. Так Ева с Владимиром не общались?

– Нет, Максим рассказывал, что уже после смерти Евы, во время переезда он разбирал вещи и наткнулся на деревянную резную шкатулку с письмами.

– И что было в письмах? – заинтересованно спросила Лика.

– Да, вроде бы, по словам Максима, ничего особенного. Они же деревенские, что особенного они могли написать. Про урожай, да про хозяйство, – пожала плечами Наталья.

– А что он в Мюнхене делал? – поинтересовалась Лика.

– Сказал, что по делам, – задумалась Наталья, вспомнив обеспокоенность Максима. – Ой, да что я все о себе, да о себе. Ты рассказывай – что у нас тут нового произошло? Как дома дела?

– Да нечего особо рассказывать. Все как всегда, родители тьфу… тьфу… тьфу здоровы, на работе, как всегда, завал, даже рассказывать не хочется, – вздохнула Лика.

Наталья отметила, что Лика ни словом не обмолвилась о Сергее. Теперь в разговорах с Натальей она всегда умышленно даже имени брата не упоминала.

– Ну и, слава Богу, – улыбнулась Наталья. – Ах, вот еще, мы там с замечательным молодым человеком познакомились. Тоже из Москвы. Врач-гинеколог.

– А вот здесь, пожалуйста, поподробнее, – оживилась Лика, никогда не упускавшая случая наладить свою личную жизнь.

– Да, вся проблема в том, что он с женой был. Редкостная стерва, – вздохнула Наталья.

– Ой, ну с этого и надо было начинать, – разочарованно махнула рукой Лика. – Женатики для меня, как ты знаешь, с некоторых пор – табу.

– Ну что, отстал он, наконец, от тебя? – осторожно спросила Наталья.

– Да, если бы. Опять звонил вчера, прохода не дает. Я трубку не брала, чтобы не нагрубить, – тихонько вздохнула Лика.

Вот уже без малого пятнадцать лет Лика мучилась с Виталием – однокурсником Натальи и Лики, то, уходя от него окончательно, то снова возвращаясь. Виталий жил на две семьи, разрываясь между женой и Ликой. Как это зачастую бывает, каждое его решение было окончательным, сменяясь месяца так через два – три на следующее окончательное. Вот так и бегали эти несчастные по замкнутому кругу годами, движимые противоречивыми чувствами – сомнениями, злобой, ненавистью, любовью. Наталья старалась в эти их противоестественные отношения не вмешиваться – без нее проблем хватало.

– Представляешь, какая сволочь, – у Виталия как раз был период пылкой любви к жене, – ну, скажи, вот чего ему не хватает, – завела заезженную пластинку Лика.

Наталья промолчала, не хотелось заводить по новой этот бессмысленный, осточертевший за пятнадцать лет разговор. Но, Лика, видимо, ждала ответа, выжидательно глядя на подругу.

– Лика, давай не будем, ну, сколько можно, – горестно посмотрела на нее Наталья.

Лика, явно обидевшись, поджала губы и отвернулась.

– Расскажи лучше, какие планы на Новый год.

– Ой, даже не знаю. Двадцать восьмого числа у нас корпоратив, – оживилась Лика. – А на сам Новый Год – еще не знаю. Дома, наверное, может, Сергей придет. – Она внимательно наблюдала за реакцией Натальи на имя брата. Но, к ее сожалению, реакции не последовало. – А вы что планируете?

– Да, только вернулись, еще не думали, – отозвалась Наталья.

Из кухни доносились аппетитные ароматы подходившей в духовке выпечки, щекоча ноздри расслабленно раскинувшегося на истерзанной кровати Максима. Не выдержав, он вскочил, оделся и пошел на запах. В солнечном свете, проникавшем в окно, Машенькины кудри пылали расплавленным золотом, вызвав восхищение благодушно настроенного Максима. Он тихо подкрался и, обняв Машеньку сзади, поцеловал бушевавшие локоны.

– Как пахнет, – потянул он наполненный ароматами воздух кухни. – Что ты там вкусненькое готовишь?

– Потерпи немного, сейчас увидишь, – улыбнулась Машенька.

Заварив крепкий чай и вынув томившиеся в духовке фирменные пирожки с разными начинками, Машенька села напротив Максима, рассеянно наблюдая за быстро исчезающей выпечкой. Ее мозг работал как компьютер, вычисляя различные комбинации завоевания Максима. Она прекрасно понимала, что, несмотря на максимум приложенных усилий, ее тщательно сработанный план не принес никаких результатов. Максим был также далеко, как и в самом начале их отношений. Да, ему с ней было хорошо, она вытворяла акробатические трюки в постели, да, он с удовольствием поглощал приготовленные ее руками блюда, но о том, чтобы уйти от Натальи к ней, разговор еще ни разу не заходил, что приводило Машеньку в бешенство. Будучи натурой вспыльчивой и невыдержанной, Машенька осознавала, что ее терпения надолго не хватит, а Максима можно «взять» только терпением и покладистостью, которыми Машенька ни в коей мере не обладала.