Дмитрий Строгов - Дорога дорог

Я достал из бара бутылку коньяку и плеснул себе в стакан.

«Похоже, хотят, чтобы никаких следов не осталось. Зачищают полностью. Оно и понятно. Будут продавать на черном рынке, а тут какая-нибудь информация появится о краже и, не дай бог, убийстве. Труднее продать будет. Наверное…» – добавил затем, чувствуя, что версия в этой части какая-то не слишком убедительная. Решив оставить это на потом, я отхлебнул коньяку и откинулся на спинку дивана.

«Во всем этом есть и другая сторона, – продолжал я размышлять. – Откуда они вообще узнали, что папирус у меня? Значит, где-то протекло. А протечь могло только в двух местах. Первая – это Вака, то еще трепло, как известно. Вторая – египтолог. Хотя и тот и другой сами предупреждали меня об осторожности, – я подлил в стакан. – Но других возможностей я не вижу. Инфа могла утечь только через них.»

Я достал телефон и набрал номер Ваки.

Гудки следовали один за другим, но никто не подходил. Наконец, когда я хотел уже дать отбой, трубку сняли, и голос Ваки заорал из нее:

– Да! Алло! Привет старик! – по постороннему шуму было понятно, что Вака сидит где-то в кафе или ресторане. – Чего звонишь?

– Алло! Привет. Ты где сейчас?

– Я в Альпах! На лыжах катаюсь! Тут охренитель-но! А бабы какие! Шведки, польки, немки… Наших тоже много! Слушай, тут одна итальяночка есть… Это просто с ума сойти!

– Вака! – рявкнул я, поняв, что если тот разойдется, его будет уже не остановить. – Я тебе вообще-то по делу звоню!

– По какому? – осекся Вака тут же.

– По нашему общему. После моего приезда. Помнишь, по моей просьбе пакет относил?

– Помню, – Вака замолчал. – видимо, до него дошло, что я специально не называю ничего прямо, и он тут же насторожился. – Так я все отдал.

– Я знаю. Мой вопрос состоит в следующем. Говорил ли ты кому-нибудь о нашем деле?

– Конечно. Хохлову.

– И это все?

– Конечно все. Я что, дурак о таких вещах болтать с первым встречным?

– Это точно? Вспомни как следует.

– Да и вспоминать нечего. Никому не говорил. А что случилось?

– Ничего, я на всякий случай. Потом расскажу.

– Точно ничего не случилось?

– Точно, точно.

– Ты смотри, a то сам знаешь. Я тебе уже говорил…

– Я помню. Ты когда обратно?

– Дней через десять.

– Ладно, созвонимся.

Я нажал кнопку и снова погрузился в раздумья.

Не прошло и пяти минут, как телефон задребезжал. Звонил Вака. Видимо, хотел выяснить, что же все-таки произошло. «Ну его к черту, – решил я. – Не до него. Потом сам все узнает. А пока пусть спокойно катается на лыжах и клеит итальянок».

Я снова плеснул себе коньяку.

«Как ни крути, а получается, что протечь могло только через египтолога. Наверняка же он с кем-то консультировался, хотя бы по вопросам экспертизы. Ну, или перевода. Значит, заказчик, скорее всего, из профессионального окружения господина Хохлова. Заказчик и, соответственно, убийца».

Достав визитку египтолога, я набрал номер. Но на том конце провода не подходили. Дождавшись десятого гудка, я повесил трубку. Немного подумав, я набрал домашний телефон. Там тоже никто не отвечал. После пятого гудка включился автоответчик, и я оставил сообщение с просьбой перезвонить мне сразу же после получения данного послания. «Ну, надо же, никого нет на месте, когда они нужны», – проворчал я.

Потом встал и подошел к сейфу. Наверное, в сотый раз заглянул внутрь, словно надеялся, что украденное снова там появятся волшебным образом.

«Вот твари! Все сперли, подчистую… Стоп! – меня вдруг осенило. – Он же сказал, что послал электронный вариант мне на почту! Это, конечно, мало что меняет, но все же…»

Я подошел к компьютеру и залез в почту. Я не заходил в нее уже более суток, так что хлама там набралось предостаточно. Тем не менее, письмо египтолога было на месте. Я его открыл и увидел несколько прикрепленных файлов. Это были перевод и пара экспертных заключений.

«Ну, хоть что-то», – я записал файлы на диск, потом создал новую почту и на всякий случай кинул файлы еще туда.

Внезапно я вспомнил, что по приезде начал снимать папирус на свой фотоаппарат, пока Вака (черт бы его побрал!) не остановил меня. Выходит, фотографии должны были остаться на пленке. Вскочив, я крикнул секретарше, что меня, скорее всего, не будет до вечера. Вспомнив, что совсем недавно принял изрядную порцию коньяка, я добавил, чтобы она вызвала машину. Наш водитель уехал куда-то на склад, поэтому она позвонила в такси.

Заехав домой и взяв фотоаппарат, я зашел в ближайший «Кодак» и отдал пленку на срочную печать. Подождав с полчаса, я получил увесистую пачку фотографий и тут же принялся их просматривать. Там были фотографии мои, моей «египетской подруги», ее сына, поездки на квадроциклах, бутафорской деревни бедуинов… Наконец я нашел, что искал. Так. Всего семь снимков. Четкость была прекрасная, все буквы на папирусе читались великолепно. Эх, Вака! Сукин ты сын! Не надо было тебя слушать! – в который раз подумал я. – Хотя кого теперь винить? Только самого себя».

Я сунул снимки и футляр с пленкой в карман и отправился домой. Определенно нужно было устака-нить тот сумбур, который творился у меня в голове.

Вечер прошел в напряженных раздумьях.

Для начала я попытался спокойно проанализировать ситуацию, настойчиво отгоняя от себя навзчи-вую мысль о том, что сегодня утром я лишился нескольких миллионов долларов.

Взяв лист бумаги, я стал записывать.

Итак, что мы имеем?

1. Папирус и все материалы были украдены.

2. Скорость, с которой были предприняты данные действия, с большой вероятностью говорит, что это сделали не случайные люди. Скорее всего, речь идет об организованной преступности.

3. Указанное выше предположение подтверждается тем, что воры не остановились даже перед убийством охранника, а тот не производил, насколько я помню, впечатление слабака или неумехи.

4. Из дома и из офиса у меня похитили электронные носители, на которых гипотетически могли находиться материалы, имеющие отношения к папирусу.

Написав это, я задумался. На кой черт грабителям воровать ноутбук и жесткие диски? Чтобы не осталось вообще никаких следов? Но если они откуда-то узнали о папирусе, то наверняка знали и то, что он ввезен в страну нелегально, а потому вряд ли я стану заявлять о пропаже в милицию. Но тогда – зачем?

Некоторое время я размышлял, пытаясь рассмотреть вопрос с разных сторон. Но ничего не получалось. Как ни старался, я не мог найти ответа на вопрос. Постепенно мои мысли приняли новое направление.

«Интересно, куда бы я потратил несколько миллионов долларов? – я перебрался поближе к бару и плеснул себе джина. – Забавно, но Натулькин папаша предлагал вложить в мой бизнес полтора миллиона. Выходит, перво-наперво я бы еще раз с удовольствием послал ее папашу на хрен. Потом… Что потом? Вилла где-нибудь на Кипре или в Испании? Бассейн, спортзал, пять спален, омары на завтрак, как говорил классик, батистовые портянки… На неделю такого удовольствия, пожалуй, хватит. Ну, на две. А потом что? Уеду опять в Москву – бегать, суетиться, работать… Ведь не смогу же без этого! А виллу эту чертову куда девать? К тому же в любой момент можно просто поехать на Кипр или в ту же Испанию, заселиться в гостиницу и не покупать никакой виллы… Тогда – яхту? Поднять паруса – и болтаться вокруг света по морям-океанам. Хотя в одиночку отправляться страшно. Да и лодкой управлять надо учиться год как минимум. Так что придется какую-то команду нанимать. Да уж… И эти рожи будут все время перед тобой маячить: никуда не денешься, вокруг океан. В конечном итоге опротивеют настолько, что впору будет в этом океане утопиться. Может, женщину взять с собой? – я невольно поморщился. – Нет, с бабой на борту желание утопиться возникнет еще быстрее. Начнет везде свои порядки устанавливать, истерики закатывать… – я представил Натульку на борту своей яхты и содрогнулся. – Эта затея если не смертоубийством, то точно чем-то нехорошим закончится. Короче, яхта отпадает.