Дмитрий Строгов - Дорога дорог

Гете…»

На следующее утро я отправился в контору. Там за время моего отсутствия успело накопиться множество дел. Пришлось звонить, договариваться, уточнять, подписывать, проводить консультации, давать указания – одним словом, разруливать ситуацию. Управился я только дня через четыре. Рабочая неделя подходила к концу. Настроение постепенно улучшалось. Гора дел превратилась в компактную кучку, которую разгрести уже не представляло никакого труда. Почувствовав, что от бесконечного сидения за столом у меня уже едва шевелятся ноги, я заехал в тренажерный зал и прогнал себя по «большому кругу». Я с удовлетворением ощущал, как тело приобретает гибкость и энергия с каждым упражнением наполняет организм. Как раз тогда, когда я завершал тренировку и в постепенно снижающемся темпе шагал по беговой дорожке, зазвонил телефон. Поскольку всех в конторе я предупредил, чтобы меня по крайней мере часа два не беспокоили, звонок был явно не по работе. Я взглянул на дисплей. Это был египтолог.

– Здравствуйте, Евгений Васильевич, – приветствовал я его. – Как хорошо, что вы позвонили.

– Да, извините, – смущенно отозвались в трубке. – Я хотел позвонить вам раньше, но совершенно забыл обо всем.

– Удалось что-то узнать о содержании папируса? Надеюсь, это не оно заставило вас обо всем позабыть? – попытался я пошутить.

– Да, вы угадали, – услышал я после паузы. Голос был тихий и усталый. Казалось, что мой собеседник с трудом подыскивает слова.

– Неужели удалось что-то прочесть?

– Удалось. Все удалось прочесть.

– И что там?

– Знаете, это долгий разговор. К тому же не телефонный.

Некоторое время я не знал, что сказать.

– Я заинтригован до самой последней степени, – наконец выдавил я из себя подобие смешка.

– Предлагаю встретиться и все обсудить. Давайте… Нет, сегодня не могу… Завтра. В двенадцать часов. Кафе японской кухни на Сретенке. Я скину точный адрес. До встречи.

В трубке повисла тишина: абонент отключился.

Беговая дорожка остановилась, но я все стоял на ней, не зная, как реагировать на то, что услышал.

«Что он там такое мог прочесть, что вдруг «забыл обо всем»? Ишь ты, «не телефонный разговор»! Интересно, а почему не телефонный? Нас что, шпионы прослушивают? Что за паранойя! Бред какой-то. Секретные документы лохматого года до нашей эры. Рецепт, как построить пирамиду! Позвонить что ли Ваке – узнать, его приятель вообще нормальный? Или у него на почве расследования разных древних тайн крыша поехала? Тоже мне, Индиана Джонс».

Впрочем, я тут же вспомнил, что Вака собирался сегодня с утра слинять куда-то на отдых. Да и говорить лишнего этому трепачу тоже не стоило. Сколько я ни ломал голову, так ничего толком не придумал. «Ладно, завтра все и так узнаю, так что нечего бессмысленным гаданием на кофейной гуще заниматься».

Я переступил порог конторы в несколько растрепанных чувствах. И первым, кого я увидел в приемной, была Ната-Натулька собственной персоной. Сидит как ни в чем не бывало в мини-юбке, положив одну восхитительную ногу на другую. Увидела меня, встала – вся грациозная, как кошка, – чмокнула в щеку и прошествовала в кабинет. Хотел было сказать пару ласковых секретарше, что не выставила ее, как я наказывал еще месяца полтора назад, но потом раздумал. Такую поди выставь. Она сама кого хочешь выставит.

Я зашел в кабинет и уселся в кресло. Уставился выжидающе на непрошенную гостью.

– Ну, как ты тут без меня жил? – спросила Натуля и непринужденно потянула из сумочки сигарету.

– Знаешь, неплохо, – отозвался я. – Во всяком случае, гораздо лучше, чем тебе хотелось бы. Кстати, у меня не курят.

Похоже, какой-то намек на неуверенность у Натули имелся, поскольку она снова достала из сумки пачку и спрятала сигарету.

– Какова цель визита? – поинтересовался я, стараясь придать разговору официальный тон.

– А может, я соскучилась.

– По скандалам?

– А что мне еще делать? Жениться ты на мне не хочешь…

– Маленькое уточнение. Не на тебе, а вообще пока жениться не хочу. Мне бы от прошлой женитьбы отойти. Так чего же тебе надо? Мы, вроде, расстались. Да и папа твой, олигарх недоделанный, всегда был против нашего общения.

– Папа хочет, чтобы я замуж вышла, о внуках все грезит. Ладно дуться. Угости лучше меня ужином.

– О как! А как же твой банкир? Неужто ничего не вышло?

– Какой там банкир! Это я просто чтобы тебя позлить.

Пару минут я раздумывал.

– Ладно. Сейчас мне некогда. А к семи подъезжай в «Пушкин». Будет тебе ужин.

Натуля поднялась и гордо, чуть повиливая своими соблазнительными бедрами, удалилась. По ее виду не составляло труда догадаться, что этот раунд явно остался за ней.

Ужин в «Пушкине» получился каким-то странным. Натуля практически одна уговорила бутылочку красного (стоимостью эдак баксов в 250), постоянно не по делу хихикала, кокнула два фужера, к тому же как-то уж очень настойчиво пыталась напоить меня. Заметив это страстное желание моей дамы, я насторожился и в основном только делал вид, что пью. Часов в десять мы вызвали такси и поехали ко мне. По дороге мне пришлось выдержать довольно серьезной натиск со стороны Натули. Кое-как отбившись от ее приставаний, я выгрузил ее возле своего дома, расплатился с шофером и, взгромоздив даму на плечо, поднялся на лифте в квартиру. Ната с порога заявила, что идет в ванну, и принялась сбрасывать с себя одежду еще в гостиной.

Оставшись один, я плеснул себе немного виски. «Что-то Натуля не на шутку сегодня разошлась, – отметил про себя. – Это не к добру».

Не прошло и пяти минут, как Натуля вышла из ванны, совершенно голая, и без всяких предисловий буквально набросилась на меня.

«Черт бы тебя побрал, – подумал я. – Вот ведь неугомонная баба. Что ж ты делаешь? Я, в конце концов, тоже живой человек. Кто ж такой натиск выдержит?»

На удивление и в постели Ната оказалась сегодня в ударе.

Когда все кончилось, Натуля прильнула ко мне и, нежно поцеловав в плечико, прошептала:

– Я так хочу от тебя ребенка! – и, поднявшись, удалилась в ванную.

«О-па! Вот оно! – промелькнуло в голове. – Так вот чего ты добивалась весь вечер! Как говорится, не мытьем, так катаньем. Вся в папу».

Я вспомнил, как родитель, привыкший выполнять все капризы своей любимой дочки, видимо, на какое-то время смирился с ее выбором и начал усиленно предлагать мне деньги на развитие бизнеса. Для Нату-ли я вообще превратился в некую навязчивую идею. Похоже, она изо всех сил пыталась женить меня на себе только из-за того, что я был единственным, кто отказывался делать все, что ей взбредет в голову. Поскольку повлиять на меня у нее не выходило, она все свое влияние направила в сторону папы, так что довольно скоро он предложил войти в мой бизнес, причем назвал такую сумму, что я поначалу даже растерялся. Одним словом, мне стоило большого труда отвертеться от этого предложения. После моего отказа папа от меня отстал, видимо, составив о потенциальном зяте окончательное мнение как о человеке никчемном, бесполезном и глупом, совершенно не достойном его дочери, которой по неизвестной причине пришла в голову фантазия заполучить этот бессмысленный трофей.