Василий Антонов - Когда шутки были смешными. Жизнь и необычайные приключения команды КВН «МАГМА»

Был в истории МАГМЫ еще один знаменательный, почти международный матч. С Одессой. И так забавно вышло, что не «против», а именно «с». И запомнился этот матч не столько игрой, сколько ее последствиями. В 1995 году на фестиваль в Сочи Лев Этинзон и Женя Кравцов из-за билетной неразберихи прилетели на два дня раньше остальной команды. Прямо по прилете идут они селиться в «Жемчужину» и прямо у входа встречают команду Одессы. После очной встречи на сцене у нас с одесситами были не то что натянутые или прохладные отношения – никаких не было. Они нас не здорово уважали, мы их не горячо любили. Едва здоровались. И то не все и не всегда. И тут сталкиваются нос к носу. А одесситы все какие-то уставшие, потные, смурные, недовольные. «Во люди репетируют! – подумал простодушный Лев. – На износ!» Но оказалось, что уже начался турнир по футболу и одесситы в первом матче с треском проиграли. У них тоже еще не вся команда подъехала. Они и спрашивают:

– Ребят, а вы случайно в футбол не играете? Хоть немного? А то у нас народу не хватает.

Лев, конечно, широко, как только он умеет, улыбнулся, добродушно и вместе с тем чуточку насмешливо. А Женя очень скромно, как только он умеет, ответил:

– Случайно немного играем.

Следующий матч Одесса выиграла 11:4. Лев забил шесть голов, Женя – пять. Второй матч прошел по тому же сценарию. Только Лев забил пять, а Женя шесть. Одесса вышла в полуфинал. И хотя уже подъехали остальные одесситы, Женя и Лев играли бы и дальше. Но соперники их вычислили и заявили протест. Зато после этого футбола наши отношения с Одессой резко наладились. Так футбол полностью подтвердил французскую народную пословицу Oh, sport! Тu es le paix! – О, спорт! Ты – мир!

В этой давно обещанной главе рассказывается, как мы все-таки победили одесситов, через семь лет после первой битвы

И ничего смешного!

Веселый человек – всегда славный человек.

Подлецы редко бывают веселыми людьми.

Уже мы делали ОСП-студию, и она уже стала сильно популярной, и мы регулярно устраивали концерты в Театре Эстрады. Обычно – четыре дня подряд весной и четыре дня перед Новым годом. И вот в 1997 году перед одним таким концертом, когда уже все тексты были написаны, наши актеры мне и говорят, что тексты никакие и ничего смешного в них нет, и что они не хотят позориться, и вообще концерты надо отменить и искать новых авторов. Ладно, был бы это первый концерт, но ведь уже далеко не первый и че-то ни разу они не опозорились. Может, они так и не думали, а просто хотели меня лишний раз позлить. Ну, и обозлился я, конечно, сильно. И выдал им режиссерский сценарий, в котором указал, как надо говорить, что делать, какие совершать телодвижения и какие рожи корчить, то есть расписал все мизансцены, где надо делать паузы на смех, отметил все места, где будет смех, где сильный смех и т. д. В результате сценарий разбух до невозможности и стал не только совсем «несмешным», но еще и длинным сверх всякой меры. Конечно, никто концерты не отменил, потому что всем нужны были деньги, да и на сцену всем хотелось, потому что живой смех – лучший допинг для артиста, а то, что смех будет, они знали, просто не признавались. Новых авторов тоже искать никто не стал, потому что их и не было в пределах видимости. И пошли ребята позориться с моими текстами. (Понятно, что моими и Сан Саныча. К тому времени мы уже три года писали вместе и нас все рассматривали как единое целое.) Но я на этом не успокоился.

Я поставил в зале стул и стол и посадил за него нашего редактора Свету Горбатюк, лицом к залу. Выдал ей пятьдесят страниц сценария и четыре разноцветных фломастера. Синим она должна была помечать прямо в тексте места, где раздавался одиночный смех, зеленым – смех части зала, желтым – сильный дружный смех и красным – мощный смех всего зала, тот самый взрыв, то самое «бу-га-га», прекрасно описанное Булгаковым. Света была девушка умная, уже бывала и на наших концертах, и на съемках и поэтому градацию прекрасно понимала. Я ей строго-настрого приказал вести статистику честно, ни в коем разе ничего не выдумывать и не округлять оценку в б о льшую сторону. Ибо это очень важно для будущей работы и нам нужна только правда и ничего кроме. Концерт прошел как обычно. Зал был битком, зал смеялся, все расходились довольные.

После концерта мы с Сан Санычем, как обычно, стояли у выхода и подслушивали зрительские разговоры. Наслушались комплиментов выше крыши. Да и напрямую к нам подходили знакомые и незнакомые и тешили наше авторское самолюбие. Но статистика – вещь упрямая. И я с нетерпением ждал Светиных листочков. Очень интересно было посмотреть на документальное подтверждение (или опровержение) визуальных впечатлений. И вот подает она мне листочки сценария. Что за дьявол?! Каждый листочек был похож на сочинение двоечника. Или даже на флаг Советского Союза. Все сплошь почеркано красным с небольшими украшениями желтеньким. Даже букв было не везде разобрать, все красное. Я говорю, чуть ли не в гневе:

– Свет, ты че?! У тебя что – синий и зеленый фломастеры высохли?!

– А я что? – отвечает она мне обиженно, – ты сам сказал – честно отмечать. Что я сделаю, если так было?! Там были иногда отдельные смешки, вон видишь тут две синие черточки, но потом и до остальных в зале доходило и мне надо было хватать красный.

Я давно знал Свету как человека очень ответственного и исключительно правдивого, примерно как Тая Петрова в фильме «Розыгрыш», поэтому поверил. Да и наврать в таком объеме не решился бы даже Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен. Я подсчитал и сам очень удивился – смех у нас раздавался на протяжении двух с половиной часов четыре раза в минуту! Рекорд прямо для книги Гиннесса. Но когда я показал красные листочки нашим актерам, те развопились, что это филькина грамота, что Света все наврала и даже что это я сам все разрисовал. Но это уж они точно говорили, чтобы только меня позлить. У меня было по крайней мере пять тысяч свидетелей.

Спустя некоторое время в Театре Эстрады должны были давать концерты одесситы. Они праздновали какой-то юбилей, то ли 10 лет передачи «Джентльмен-шоу», то ли 100 лет одесскому КВНу. Директор ОСП-студии Паша Красовский сильно переживал по этому поводу. Он опасался, что они не только переманят у нас зрителей, но еще им отдадут потом наши законные дни в Театре Эстрады. Мы с Сан Санычем считали эти страхи беспочвенными, но воспользовались случаем и пошли на концерт. И ради интереса, и чтобы провести сравнительный анализ. Их сценария у меня не было, но я взял кучу листочков, ручку и те же четыре фломастера. В своей честности я не сомневался. К тому же рядом будет Сан Саныч, который не даст соврать.