Гарри Боро - Свидание с Америкой, или По следам Черной Жемчужины

– Уот? – не понял я их реакции. – Андэстэнд? Доллар! – я еще раз помахал у них перед лицами купюрой.

В этот момент в моем номере зазвонил телефон.

– Экскьюзми, девушки, я сейчас! – поспешно ретировался я домой.

– Я внизу, – это Ярослав.

– Быстро.

– Да, пробок не было, начальства на месте, как ты знаешь, тоже нет, так что никаких проблем. Кроме одной – тебе нужно спуститься вниз.

– Я сейчас.

Обуваю шузы, разыскиваю злополучную табличку – кстати, где она? – да вот же, на двери и висит, только с внутренней стороны. Выхожу в коридор. Горничных, с которыми я разговаривал, уже нет. Ладно, договорим позже. Может, Ярослава и к этому делу привлечь, раз он такой добрый?..

Ярослав сидит в холле на диванчике и листает какой-то журнал. Направляюсь сразу к нему, но меня неожиданно останавливает портье:

– Сэр!

– Да? – удивленно поворачиваюсь я к Джону.

Джон выглядит непонятно смущенным, как будто нас с ним связывает общее не совсем приличное приключение.

– Сори, сэр, бат ауэ чэмбэмейдз а нот…(дальше неразборчиво)

– Джон, я же тебе говорил, что понимаю только медленно и простые слова, – останавливаю я портье.

– Итс симпл ворд. Ай вонт иксплэйн…

И опять какая-то байда. Как будто радио в машине пропадает.

– Он говорит, что горничным строго настрого запрещено спать с клиентами, – подкрадывается ко мне на помощь Ярослав. – Но ты можешь приводить к себе в номер других женщин. Только ты вряд ли найдешь в Вашингтоне женщин, которые согласились бы заниматься с тобой любовью за один доллар.

– Что за чушь? – возмущаюсь я.

– Это не чушь, – автоматически переводит Ярослав. – Он все понимает, ты молодой мужчина, он сам – мужчина, но есть другие женщины, кроме горничных. Ты можешь знакомиться с кем угодно, но горничные не могут пойти с тобой в номер.

– Да с чего он взял, что я хочу спать с горничными??

– Они сами ему об этом сообщили, – невозмутимо переводит Ярослав. – Хорошо, что они не сказали об этом управляющему отеля. А ты что, действительно пытался трахнуть горничную? – добавляет он от себя.

– Епа мама! – осеняет меня. – Так эти тетки подумали, что я предлагаю им секс за деньги?!

Меня обдает волной ужаса. Международный скандал!

– В двух словах – что произошло? – интересуется Ярослав.

В двух словах не получается. Путаясь в предложениях и краснея, я лихорадочно пересказываю суть своей пантомимы с горничными. Ярослав слушает внимательно и до того, как я успеваю договорить до конца, разражается громким смехом. Смех у него, кстати, почти нормальный. Похохотав с полминуты, он, вытирая слезы, пересказывает Джону содержание нашего разговора. Теперь они ржут вместе. Джон хлопает по стойке ресепшен рукой и показывает большой палец. Я улыбаюсь так, как морщатся от зубной боли – мне как-то не очень весело.

– Пилоу? – переспрашивает Джон.

– Е, – машет головой Ярослав, и оба вновь закатываются в смехе.

– Типс? – опять нагнетает себя Джон.

– Е, – тут же подхватывает его Ярослав.

Им остается только обняться и грохнуться на пол, перекатываясь из угла в угол.

– Экскьюзми, сэр! – поднимает, наконец, руки Джон. – Ам соу сори, – булькая смехотуличками, объясняется он.

– Он извиняется за произошедшее недоразумение, – тоже, пукая губами, переводит Ярослав. – Спрашивает, как они могут исправить свою ошибку?

– Уан доллар… – почти шепотом произносит Джон, и оба опять давятся от смеха.

– Скажи ему, я рад, что недоразумение устранено, – прервал я веселье, которое начинало меня раздражать. Интересно, а если бы Ярослав не приехал, меня так и выставили бы сексуальным маньяком из России?

– Ты напрасно пытался объясняться с горничными, – все еще улыбаясь, пояснил мне на улице Ярослав. – Они тут все с каких-нибудь Филиппин или Самоа – по-английски почти не разговаривают. Так что ты можешь общаться с ними даже на каком-нибудь местном жаргоне, но они все равно ничего не поймут. Но с долларом за постель – это круто. Портье говорит, что, наверно, он, то есть ты, подумал, что если им по пятьдесят лет, то можно и за доллар. Ну, это когда они ему пожаловались, он так думал. Не обижайся. Хотя я их не понимаю. Подумаешь, всего один доллар. В их возрасте они сами должны приплачивать за услуги мужчин. Тем более, таких шикарных, как ты.

– Давай о деле.

Пусть он и помог мне разобраться с портье, но я помнил о своих подозрениях. С Джорджем уже не ошибся. О деле мы решили поговорить в его серебристом «Платце». У нас эта машина считается женской. Вполне вероятно, что женской она считается и здесь. Своего рода метка для близких по духу.

– Просто позвонить и узнать, когда ее можно застать? – спрашивает Ярослав после того, как я, не вдаваясь в подробности, пересказываю ему суть проблемы.

– Да.

– А кто она?

– Моя знакомая.

Кто она тебе, хотел, наверно, спросить Ярослав, но тактично воздерживается от дополнительных расспросов. Пока.

– Окей, – он достает свой сотовый. – Давай телефон.

Я протягиваю ему бумажку с номерами Слупи.

– Хай, – деловито приветствует Ярослав, по всей видимости, ту же дамочку, которой не хватило терпения на разговор со мной. – Кэн ай хиа Слупи? Реали?? – Ярослав поворачивается ко мне и широко открывает левый глаз. – Е…Окей. Уот нэйм оф е фим? Окей. Из ит нэйм ин Хьюстон ту? Окей. Хау лон щи… Окей. Е. Фрэнд. Окей. Сенкью, вэри мач.

Ярослав картинно складывает свой телефон и бросает его в нагрудный карман рубашки.

– Так кто она тебе?

– Я познакомился с ней в ночном клубе.

Ярослав понимающе качает головой.

– Ночь, романтика…– то ли с иронией, то ли на полном серьезе произносит он. – Она сегодня утром улетела в Хьюстон по делам своей компании…

***

Я в шоке. Значит, пока я пил кофе и бегал за карточкой, она была в аэропорту, а то и вовсе уже улетела. Хьюстон – это, оказывается, не фамилия, а город, куда она отчалила. Но почему она мне не сказала, что улетает? Хотя почему она должна была об этом говорить – она вообще думала, что меня здесь уже нет. Господи, какой же я дурак – почему не позвонил ей вчера? Может, это что-то изменило бы. Может, я полетел бы вместе с ней. Или мы провели бы эту ночь вместе. Существовала целая куча вариантов для нашей встречи, а теперь не осталось ни одного. Спрашивается, зачем я оставался? Тормоз!..

– Черная?? – удивленно переспрашивает меня Ярослав, с которым мы сидим в какой-то пиццерии. – Ты повелся на черную?? Да их тут сотни тысяч, и каждая считает за счастье переспать с белым, а ты убиваешься из-за какой-то там девки на побегушках в никому не известной торговой фирмочке. Егор, ты сошел с ума.

– Долго ее не будет? – все еще в прострации спрашиваю я.

– Как минимум с неделю.

– Полный писец, – тихо произношу я.