Светлана Данилина - Конференция

Хотя можно было обзвонить знакомых и поинтересоваться, не нужна ли им в хозяйстве такая живность.

Но тогда пришлось бы петуха куда-то везти или нести на ночь глядя. Или делать это завтра утром.

Отношений с соседями у семейства не водилось никаких. То есть на лестничной площадке все друг с другом здоровались, улыбались, сетовали то на дождь, то на жару. Словом, общались только в пределах необходимого минимума.

И предложить кому-то из них петуха представлялось совсем уж немыслимым.

К этому прибавлялась главная проблема: петуха пришлось бы отдавать на неминуемое заклание. То есть его обязательно бы съели.

А к нему уже привыкли. Он вызывал жалость и сострадание. И хотелось, чтобы он жил!

Выход придумался как-то незаметно: надо поискать курятник и отдать птицу в «хорошие руки» – в общество ему подобных, где петух в своей компании проводил бы дни и ночи, встречая рассветы жизнерадостным кукареканьем.

Рабочий график в семье у всех выглядел по-разному. Мужчины завтра отправлялись на работу, а женщины оставались дома и потому ответственность за судьбу птицы взяли на себя.

Решение наконец приняли: завтра мама с дочкой встанут пораньше и пройдут по району, застроенному частными домами. Район находился рядом с их многоэтажками. А вдруг у кого-нибудь обнаружится курятник? И почему не предложить людям прекрасного петуха?

Дочка даже вспомнила, что вроде бы когда-то видела во дворе возле какого-то одноэтажного дома белых курочек, цесарок и перепёлок и слышала громкое кукареканье. Правда, с тех пор утекло немало воды. Ну а вдруг? Почему не использовать все шансы и не поискать птице приют?

Но поздним вечером это не представлялось возможным. Экспедицию, как уже отмечалось, запланировали на утро. А пока предстояло как-то провести ночь в обществе петуха.

Пользоваться ванной оказалось совершенно невозможным. И все легли спать немытыми.

Свет на ночь в ванной комнате выключили, пожелав петуху спокойной ночи и пообещав достойно организовать судьбу.

Петух выслушал добрые слова и заверения, как будто всё понял, успокоился и уснул. Отправились спать и хозяева квартиры.

В четыре часа ночи Ольга Сергеевна проснулась от истошного вопля из ванной комнаты.

– Кукареку-у-у-у! – орал петух, заявляя о том, что земля совершила очередной оборот вокруг своей оси и скоро наступит утро.

А может быть, он просто выспался, проснулся, испугался темноты, одиночества, непривычной обстановки и звал на помощь?

Забывшая ночью о новом обитателе квартиры Ольга Сергеевна спросонья тоже перепугалась и вскочила с кровати.

Пока она накидывала халат, надевала тапки и бежала из спальни в ванную, петух ещё пару раз громогласно возвестил миру о надвигающемся неминуемом рассвете. Или о своём безысходном ужасе?

Как ни странно, никто, кроме Ольги Сергеевны, в квартире не проснулся.

Она же боялась, что петух перебудит весь двенадцатиэтажный дом. И покой семьи тоже берегла. У мужа завтра первой парой значилась лекция. Да и зятю тоже надо было вести занятия.

Когда она включила свет и вбежала в ванную, петух щурился на яркий светильник под потолком, лучился бодростью, активностью, шумно хлопал крыльями и готовился возопить ещё раз.

В ванной комнате уже царил настоящий курятник. Пленник проявил недовольство вынужденным затянувшимся заточением, рассыпал всё пшено по полу, разлил воду, перевернув миску. Повсюду хаотично валялись куски хлеба. Находилось на полу и то, что должен был оставить любой живой организм. Резкий запах бил в нос, заставлял задержать дыхание и вызывал желание немедленно выскочить из этого неожиданно организованного птичника.

Видя, что петух собирается в очередной раз душераздирающе закричать, Ольга Сергеевна взяла его на руки.

Но петуха это не успокоило. И он осуществил своё намерение, находясь в руках у Ольги Сергеевны. Правда, сидел он послушно, не вырывался и не клевался, чего Ольга Сергеевна поначалу опасалась. Но напрасно – у петуха был миролюбивый и добродушный нрав. Только почему-то в четыре часа ночи (а по его представлениям, наверное, утра) он сделался чересчур «словоохотливым», общительным и отчаянно певучим.

Кукарекать ему вдруг стало крайне необходимо. Так он был запрограммирован.

Боясь, что петух перебудит всех соседей, Ольга Сергеевна осторожно и бережно закрыла ему клюв пальцами, аккуратно и несильно сжала и больше не отпускала.

План разваливался на глазах.

Надо было ждать рассвета – как-то дотянуть до утра. Идти на поиски курятника среди ночи не представлялось возможным.

Стоять с петухом под мышкой в ванной, держа пальцами закрытый клюв, и дышать спёртым специфическим воздухом, оказалось совсем нехорошо.

Ольга Сергеевна вышла в коридор.

Домашние почему-то ничего не слышали и спали.

Она, не включая света, пошла на кухню к окну. Раскрыв свободной рукой шторы, Ольга Сергеевна выглянула на улицу. Там царствовала глубокая ночь. Зима была бесснежной. Чёрный обледенелый скользкий асфальт едва блестел в свете ночного фонаря. В его лучах качались на ветру голые ветки деревьев.

– Видишь, – шёпотом сказала Ольга Сергеевна подопечному, – ещё ночь. Все спят! Что ты раскукарекался?

Петух с удивлением посмотрел на неё снизу вверх и покрутил головой.

Ольга Сергеевна поняла, что если она отпустит клюв, то он опять начнёт кричать.

Они смотрели в окно довольно долго. Потом Ольге Сергеевне это надоело. И она пошла с петухом в гостиную.

А что ей оставалось делать?

Время тянулось медленно, и казалось, что до утра ещё очень далеко.

Они долго стояли у окна в гостиной.

Потом Ольга Сергеевна умудрилась накинуть пальто и вышла с петухом на лоджию.

Предстояло дотянуть до семи часов.

Так и гуляла Ольга Сергеевна с птицей в руках от окна к окну. При этом она заходила в ванную и пыталась кормить и поить подопечного. Но каждый раз он вместо того, чтобы клевать или пить, делал попытки громко кричать. Но Ольга Сергеевна все поползновения пресекала, закрывая петуху клюв.

Иногда она пыталась развлекать его тихими разговорами – всё-таки живое существо оказалось в непривычной обстановке. Его приходилось успокаивать и комментировать происходящее.

– Пойдём хлебушка поклюём? – предлагала она птице. – Хлебушек вкусный!

Она понимала, что у петуха стресс.

У Ольги Сергеевны тоже был стресс.

Но она считала нужным заботиться о слабом и беспомощном существе.

А потому героически ходила три часа по квартире с петухом в руках, иногда гладила его по головке и тихонько объясняла, что не надо ни шуметь, ни кричать, а необходимо набраться терпения и подождать, пока рассветёт, что он попал в хорошие руки и о его судьбе позаботятся.