Алексей Июнин - Гиблый Выходной

«Почему нет троих ребят из фирмы? – подумал Коломенский. – Они, что, заблудились в цеху?» А сам спросил у генерального в чем заключается неполадка и что, собственно, нужно будет вообще делать, потому что по всем показаниям и по работе вентиляционной системы лично у него – у главного инженера ОАО «Двери Люксэлит» Степана Михайловича Коломенского – никаких претензий к работе выентиляционной системе нет. Практически все работает исправно, а если и есть какие-то неполадки, то они не столь значительны чтобы для их ремонта требовалось на весь день отключать всю работу вентиляции и приглашать бригаду специалистов. Неужели ожидается визит комиссии по охране труда и могут придраться к какой-нибудь мелочи? Шепетельников казался очень напряженным и особенно нервным, он делал какие-то отрывистые судорожные движения головой и вообще вел себя более чем подозрительно. Если бы Степан Михайлович не знал о нездоровом характере своего главного шефа и о его постоянной нервозности по поводу вынужденно общения с себе подобными людьми, то решил бы что перед ним страдающий маниакально-депрессивным психозом с обостренной фазой мании. Коломенский даже пожалел своего директора – должно быть очень тяжело жить в ненавидимом им мире людей. Не зная куда деть возбужденный взгляд Даниил Даниилович достал из стоящего тут ящика пачку папок, и разложил перед Степаном Михайловичем большие чертежи системы вентиляции. Коломенский подошел на шаг ближе и склонился над чертежом, невольно принуждая Шепетельников преодолевать отвращение и терпеть приближение главного инженера предприятия и даже прикосновение его плеча с своему плечу. В этот момент Коломенский лишний раз порадовался, что не пил с друзьями их вишневый виски, иначе бы Шепетельников вмиг почуял бы его предательское дыхание. С трудом сдерживаясь от позывов тошноты от прикосновения к постороннему человеку (а для Даниила Данииловича все люди были посторонние, даже если он работал с ними годы), Шепетельников достал из кармана руку и быстро ткнул указательным пальцем на чертеж, в то место, которое соответствовало их местоположению.

– Надо что бы вот эта труба, – Шепетельников показал трубу на чертеже и продублировал это на реальной трубе перед ними, – была соединена вот здесь с этим узлом.

Палец отсоединился от поверхности чертежа, сложился с остальными пальцами в кулак и вернулся в директорский карман зимней куртки. Удовлетворившись этим приказом Даниил Даниилович посчитал объяснение законченным и отвернулся, будто вообще к этому непричастен. То, что скупо потребовал Даниил Даниилович не укладывалось в голове Коломенского и главный инженер переспросил. Шепетельников достал палец и, повторно ткнув им в вентиляционный узел на чертеже, повторил слово в слово то, что произнес несколько секунд назад, но Коломенскому нисколько не стало яснее. Он долго смотрел на чертеж, на реальный узел вентиляционный системы, что был перед ним, опять на чертеж и на отвернувшегося Шепетельникова. Потом задал только один короткий вопрос: «Вы шутите?». Даниил Даниилович не шутил, тогда Степан Михайлович уточнил, правильно ли он понял задание и правильно ли Шепетильников ему объяснил. Даниил Даниилович сказал, что правильно, что он прекрасно знает работу системы вентиляции и что его поручение обдуманное. И вообще, по словам Шепетильникова, Коломенский задает много ненужных вопросов.

Итак, что хотел генеральный директор ОАО «Двери Люксэлит» от главного инженера этого же предприятия? Изучая чертеж, Степан Михайлович задумался как полководец перед атакой. Шепетельников отстранился от Коломенского и отряхнул невидимую пыль с того места на плече, где прикоснулся к Степану Михайловичу. Он очень неохотно шел на контакт с главным инженером и непозволительно мало вдавался в объяснение, так что Коломенскому пришлось изрядно потрепать Шепетельникову нервы, задавая вполне резонные вопросы и в итоге пришел к выводу, что Даниил Даниилович хочет (и даже требует), что бы главный техник выполнил задание более чем странное.

Система вытяжки на лакокрасочном участке была независима от вытяжки главного цеха и выходила наверх, на крышу, и предназначалась для вывода вредных испарений от лаков и красок в атмосферу, где ее разносит ветром. Вытяжка главного цеха, разветвляясь под потолком по всему помещению, подходила к каждому станку и предназначалась для высасывания производимых в процессе работы древесных стружек и опилок. Работая как очень мощный пылесос, сильные вентиляторы засасывали пыль и стружки от каждого станка и собирали их в огромном специальном бункере, где под действием центробежных сил стружки оседали вниз и в конце концов сыпались в большую емкость, которую ежедневно вывозили на мусорный полигон. Это краткое описание принципа действия двух вентиляционных систем. Генеральный директор Шепетельников Даниил Даниилович путем соединения двух независимых вентиляционных трубопроводов хочет объединить эти две систем. Кроме этого генеральный директор приказал перекрыть цеховой вентиляционный канал задвижкой на главном трубопроводе, чтобы даже в случае включения больших вентиляторов, воздух всасываться не мог. Шепетельников не признавался для какой цели ему это нужно, но Степан Коломенский попробовал пофантазировать и спрогнозировать последствия.

Итак, он вскрывает две независимых трубы, ставит соединительный шланг или переходник. Допустим, он это сделал и отряхнул ладони. Что будет дальше? При включении главных вентиляторов основного цеха задвижка не позволит воздуху двигаться и вентиляторы автоматически выключатся от перегрева через несколько минут. На этом все. Ничего ужасного не произойдет, их можно будет перезапустить одним нажатием кнопки, к тому же вентиляторы и так время от времени самоотключаются из-за каких-либо причин. Зато при включении вытяжки на лакокрасочном участке все вонючие испарения пойдут не наружу в атмосферу, а в вентиляционный трубопровод главного цеха. И что это даст? Коломенский задумался. Вот завтра с утра рабочие услышат шум включенных главных вентиляторов и примутся за работу, но обнаружат, что тяги воздуха в станочных вытяжках нет. Рабочие выключат станки, через несколько минут отключатся главные вентиляторы и рабочим ничего не останется как сесть куда-нибудь, сложить ручки и ждать пока он – главный инженер Коломенский – разберется с вытяжкой и перезапустит вентиляторы. А в это время на лакокрасочном участке местная вытяжка будет работать исправно, гудеть как надо и всасывать химические испарения с нужной силой, только идти эти газы будут не на улицу, а в главный цех и через некоторое время рабочие главного цеха почувствуют знакомый химический запах из вентиляционных раструбов своих станков. Рабочие удивятся, но ничего делать не станут. Запах будет все сильнее и сильнее, рабочие поймут, что что-то не так с вентиляцией, но все равно ничего не станут делать, потому что проблемы с вентиляцией их не касаются. Рабочие будут сидеть и ждать, кто-то пойдет в туалет, кто-то в курилку, кто-то достанет телефоны и включат игры, мастера участков начнут звонить по телефону Коломенскому. Ему же будет звонить и Константин Олегович Соломонов. В конце концов, когда запах лаков и красок будет уж совсем сильным, рабочие просто-напросто выйдут на улицу или в раздевалку. Возможно кто-то будет кашлять или чихать.