Эбигейл Ло - Любовь под яблочным соусом

– Бросила меня на произвол судьбы. Очень много произошло. Теперь держись, – начала рассказ Нина.

Мила беззвучно ахнула от свалившихся на нее новостей. Она растерянно ловила каждое слово подруги с широко раскрытыми глазами. Заметно расстроилась. В смятении подбирала слова поддержки.

– Очень вам всем соболезную. Тимошечку жаль, – вздохнула подруга.

– Пока не понимаю, что он ушел навсегда. Блок какой-то. Не доходит. Котенок не заменит Тима. Нам еще предстоит привыкнуть друг к другу. Но малыш чудесный. Шкодный, неуклюжий и солнечный.

– Прямо, как ты, – хихикнула Мила.

– Кто бы говорил! Расскажи о Вадиме все, что знаешь. Ты в долгу передо мной. Втихушку выдала ему мой телефон, а потом еще и домашний адрес подкинула. Маякнула бы хоть, что он объявится. Ни слова не сказала. Почему?!

– Ты бы переволновалась, струсила и от встречи вовсе отказалась. И не было бы вашего первого совместного вечера, чуть-чуть сблизившего вас. Про Вадима знаю немного. Ему тридцать семь лет. Живет в Москве на Кедровой. Родители у него переехали в Подмосковье. Любит спорт и своего пса. У него по-моему ротвейлер. Разведен. Двое детей, мальчик и девочка.

– Начать стоило с семьи, а не с собаки, тебе не кажется? Развелся с женой?

– Понятия не имею. Детей любит, старается по возможности проводить с ними время. С женой в прохладных отношениях по типу деловых. Вроде все.

– Итак, на досье потянет, – довольно подытожила Нина. – Интересно, почему семейная жизнь не сложилась. Он ведь замечательный. Не такой, каким кажется на первый взгляд.

– Скажу больше: он сам решает, каким казаться. Будь внимательнее. Я заметила, что Вадим с легкостью манипулирует людьми.

– Со мной он был настоящим. Заботливым, добрым, тактичным, чутким. Его колоссальная поддержка вытащила меня из глубокой апатии. Еще один такой вечер и я окончательно приду в себя.

– Вряд ли ты меня услышала.

– Хочу увидеть его. Может, подстроить встречу или предложить напрямую ?

– Давай только без выходок, достойных глупых старшеклассниц. Они как раз и охотятся за парнями. Караулят, выслеживают, написывают страдальческие исповеди. Не смеши.

– Уговорила. Напишу ему.

– Я отберу у тебя телефон. Ничего не предпринимай. Пусть события идут своим чередом.

– Ждать утомительно. Может, все-таки…

– Не вздумай.

Возвращаясь на рабочие места, увидели на парковке у здания знакомый внедорожник. Хозяина, увы, поблизости не оказалось. Нина разочарованно направилась ко входу, попутно отбиваясь от издевок подруги.

Под серьезными взглядами охранников проследовали к лифту. Смеялись и толкали друг друга по дороге в пустом фойе. Когда двери лифта распахнулись, Нина чуть не попрощалась со съеденным недавно плотным обедом. Перед ней Эльвира держала отца за локоть и кокетливо тянулась к его уху.

– Никак не угомонишься? Тебе не место рядом с ним, болонка, – еле слышно прорычала Нина.

– Не тебе решать, – огрызнулась пигалица.

– Еще посмотрим.

– Милая девочка, не засматривайся, а иди зубрить свои проводки. Уйди с дороги! – Эльвира дернула отца за рукав и направилась к выходу, намеренно толкнув Нину плечом. Подруги безмолвно проводили их взглядом

“Вот стерва, – отпустила Мила. – А Дмитрий молчал, будто скоропостижно ослеп и оглох. Ни слова в твою защиту, будто вы – чужие люди. Ты в ауте?”

Нина промолчала и ушла в свой отдел. Отец всегда держал свое слово. Теперь мотивации, чтобы выиграть пари, более, чем достаточно. Надо придумать, как устроить пигалице впечатляющее прощание с работой. Дрянь. Таким намордник, строгий ошейник и поводок носить нужно, чтобы знала свое место.

Злость обжигала кипятком. Настрой требовал мести. Причем для кого из любовников, еще под вопросом. Отец даже на расстоянии чувствовал ее гнев, но сейчас сохранял молчание, отчего то и дело грудь полосовала острая, как лезвие бритвы, обида.

Дома пришлось абстрагироваться от свирепых соображений и запрятать чувства поглубже. Мама нуждалась в позитивных эмоциях, особенно после вчерашнего надрыва.

Помогал котенок. Он не отходил от нее ни на шаг. Топал по пятам, то и дело путаясь под ногами. По началу Наталья забавно ворчала. Когда запинаться надоело, забросила малыша себе на плечо. Он покачивался, но маму не отпускал, выпустив когти. Ему определенно нравилось свысока разглядывать все вокруг. Малыш нежно терся о мамину щеку и играл сережкой. Она журила, но не спускала озорника. Больно уж полюбился он ей. Так у Москвиных поселился мяукающий попугай по кличке Рыжий Флинт.

Ближе к ночи отец строго позвал в кабинет. Подозрительно напрягшись, Нина расположилась в кресле, обитом темно-коричневой кожей под цвет полированного дубового стола, и с вызовом взглянула Дмитрию в глаза.

– Я обещал, что сниму тебе отдельную квартиру. Вот несколько вариантов, можешь с нашим агентом съездить и посмотреть. К концу недели ты должна съехать. Да здравствует взрослая жизнь, – Дмитрий протянул дочери распечатки с описанием жилья.

– Спасибо. Очень вовремя.

– Не сомневаюсь, – без всяких эмоций кинул отец и отвернулся к монитору.

Нина разложила перед собой листы. Пять однокомнатных квартир, раскиданных по их району. Где-то среди вариантов ее новый дом, по крайней мере на какое-то время. Отец оттолкнул, отодвинул на второй план. Он ясно дал понять, что лезть в его дела не стоит. Девушка вспомнила сомнения подруги: она ожидала какого-то подвоха от спора. Вот он и нарисовался. Что ж, переезд – лучшее спасение. Из дома как раз хотелось бежать без оглядки. Надеялась, что других карательных отцовских мер не последует. Чувствовала себя провинившейся девочкой: сдерзила отцу и оказалась в углу.

Отвлекло сообщение от Вадима.

Свои глазам не могла поверить. Перечитывала текст снова и снова, вглядываясь в буквы. Душа вырвалась из тела и с толчком вернулась обратно. Нина засияла на всю Галактику.

Вадим 6.

Как много заключено в двух простых фразах: “Не могу выкинуть тебя из головы. Запал, как пацан”.

Нина прижала руки к губам и улыбалась, зажмурившись. Блаженство. Восхищение. Ликование. Она упала на кровать, обняла подушку. Счастлива. Солнечные зайчики внутри оживились с невиданной силой. Кружились вихрем, неугомонные. Казалось, что толпа светящихся сорванцов вырвется из нее и ослепит весь мир своим светом.

Пора признать, девушка влюблена. Ничего подобного раньше не испытывала. Да, первая любовь уже пройдена в первом классе, вторая – отцелована и отгулена в девятом, третья – выстрадана и безнадежно загублена рвением Нины к красному диплому на втором курсе университета. На этом все. Больше вспоминать нечего. Лишь пресловутые бабочки время от времени порхали в душе, и то совсем недолго. Лопались, как мыльные пузыри, будто и не было их вовсе.