О. А. - Ру́би

– О, а вот и Олег! – Кэм достала из холодильника тарелку с большим куском чего-то очень похожего на слоёный торт. – Винартерта, или просто «Полосатая леди». Полагается употреблять вместе с большой порцией какао.

– Олег, знакомься… Мой новый друг, – София сидела, подперев подбородок ладонями, и улыбалась. На стикере, приклеенном к её лбу, была надпись «Элтон Джон» (даю сто процентов, что это идея Амира).

Новый друг встал из-за стола и обернулся. Оказалось, что это чертовски красивый, высокий, мускулистый парень с идеальным подбородком и короткой стрижкой.

Ну почемуууу… Почемуууу у меня нет такого?!..

– Привет, меня зовут Олег. Приятно познакомиться, – я пожал протянутую мне гостем руку.

– Рад знакомству, Олег. Я Герман.

Ааааахрииинееееть!

Чересчур сильное рукопожатие Германа вместе с его взглядом дали мне понять, что я должен изобразить, будто мы видимся впервые.

Молодец, справился сам.

После нашей встречи в понедельник Герман сбрил бороду и коротко постригся. Не назови он своё имя – я бы его сперва не узнал. Выглядел он уже совсем не как тот Герман, с которым я танцевал в клубе, но всё равно был чертовски красив. Я даже не сразу обратил внимание на приклеенный к его лбу стикер с надписью «Дайана Росс».

Вечер обещает быть интересным.

Пока я ел «Полосатую леди», игра подходила к концу. Осталось Амиру угадать слово с его стикера, после чего, если я не ошибаюсь, мы начнём пить какао и задавать каверзные вопросы чертовски красивому Герману. Больше чем уверен, что ребята не должны были начинать это делать без меня.

– Барбара Стрейзанд! – Амир наконец угадал надпись на своём стикере. – Я сразу понял, что это она!

– Да, но почему тогда ты угадывал её почти пять минут? – Камилла занялась приготовлением какао.

– Я должен был удостовериться наверняка.

– Герман, а чем ты занимаешься? Кем работаешь? – я решил начать первым (уж очень меня распирало любопытство).

– Я работаю на своего отца, – Герман сел ровно, выпрямив спину, словно на собеседовании, – семейный бизнес. Несколько музыкальных магазинов.

– Ооо, круууто! Музыка – это моя тема! А ты на чём-нибудь играешь? – Амир обрадовался так, будто перед ним сидел кумир его детства.

– Да, электрогитара, бас-гитара, фортепиано.

– Здорово. А может, ты ещё и поёшь? – Камилла сняла закипевший чайник с плиты.

– Может, ещё и пою, – Герман улыбнулся, – но в особых случаях… при особых обстоятельствах.

– А ты пишешь песни?

Было понятно, что Амира интересовала исключительно та часть жизни Германа, которая хоть как-то была связана с музыкой.

– Нет, пою исключительно каверы.

Разве никому не интересно, про какие особые случаи и особые обстоятельства он сказал?

– Я тоже! Больше всего люблю «Битлз». Ещё вокалом занимаюсь…

– А как вы познакомились? – полагаю, что задавать самые интересные вопросы сегодня буду я.

– У меня заболел кот, и я повёз его в ветеринарную клинику. И врачом, к которому он попал, оказалась София, – на прекрасном лице Германа появился лёгкий румянец.

Молодееец, пока держится.

– А как зовут кота?

Амир! Почему тебя интересует всякая хрень?

– Кота зовут Альф.

– В честь кого?

Да угомонись уже!

– В честь инопланетянина, любящего есть кошек.

Чёрт… Гениально!

– А братья или сёстры у тебя есть? – Кэм налила всем какао и поставила в центр стола большую тарелку с пятью оставшимися кусками «Полосатой леди».

– Да, у меня три старших брата… надеюсь, такие же красивые, и хотя бы один из них гей … мама умерла, когда мне было девять лет, поэтому нас воспитывали отец и бабушка с дедушкой.

Повисло неловкое молчание. Хорошо, что этот вопрос задал не я.

– А расскажи ребятам, как вы с братьями встретили в лесу медведя, – Софа пришла на помощь.

– Ооо, обязательно расскажу, но в другой раз. Такую историю лучше рассказывать под спиртное.

Герман смотрел на Софию таким нежным взглядом… Разве бывает, чтобы спустя такой короткий промежуток времени после знакомства на тебя ТАК смотрели…

Я почувствовал в своей груди снежный ком тоски. И мне стало стыдно за то, что не получалось в данный момент обрадоваться за Софию. И, наверное, Германа (уверен, что он хороший парень).

– Так может, нам всем выпить по пиву?

Предложение Амира означало, что он уже готов принять Германа в друзья.

Теперь я почувствовал ещё и непонятный укол ревности.

– Амир, не забывай, что не все мы можем позволить себе употреблять алкоголь, – в тоне Софии улавливались нравоучительные нотки.

– А кто не пьёт?

– Я. Но не то чтобы я не хотел. Просто пока нельзя… Доставайте пиво, а я съем кусок «Полосатой леди» Амира. И давайте уже слушать историю про медведя и твоих братьев.

– Когда мы с братьями были мелкими… – пока Герман рассказывал, Камилла достала из холодильника четыре бутылки пива и передала ребятам, одну оставив себе. – Погода была пасмурная, но было совсем не холодно…

На лице Софии читался такой интерес, словно она слушала эту историю в первый раз.

Дождь за окном усилился, и послышались раскаты грома. Я представил, как все мы сидим в какой-нибудь уютной лесной хижине у горящего камина, завернувшись в тёплые пледы, и слушаем, как Герман с братьями спасались от медведя. И пьём не пиво, а какао.

Амир, слушая рассказ, совсем потерял контроль над выражением лица и выглядел очень комично: глаза широко раскрыты, будто он является непосредственным участником происходящего, а по приоткрытому рту можно было бы предположить, что через нос он дышать не умеет. Камилла сидела на подоконнике, рассматривая узоры дождя на окне. Бутылку с пивом она так и не открыла. Софа слушала чертовски-нереально-красивого Германа, по-прежнему подперев подбородок ладонями.

Хотел бы я, чтобы и у меня был кто-то, на кого можно было бы смотреть таким взглядом. А ещё лучше, если бы это было взаимно.

– …и мы услышали выстрел. Это были охотники, которые нас увидели…

Вынужден признать, что смотреть на Германа значительно приятнее, чем слушать. Но несмотря на такое удовольствие для глаз, спать мне захотелось сильнее. И я опять почувствовал слабый тремор рук.

Словно немой, я молча ткнул пальцем в наручные часы и, наклонив голову набок, приложил к левой щеке две ладони, показывая, что мне пора спать. Затем так же молча встал из-за стола и протянул руку для рукопожатия Герману, на прощание.

Я же правильно делаю, что прощаюсь с ним? Я же не увижу его завтра рано утром в трусах на кухне?

Герман встал из-за стола и вместо того, чтобы пожать руку, обнял меня, похлопав при этом по спине.

Неожиданно, но приятно.