Ольга Суханова - Запретная музыка

– Это колдовство, – сказал наконец старший из мастеров.

– Нет, – еле слышно засмеялась Эрика.

Вальтер придвинулся к ней чуть ближе.

– Что это за песня? Никогда такой не слышал.

– Да ну, скажешь тоже, песня! Сейчас на ходу и придумала. И пальцы словно деревянные. Отвыкла совсем.

– Эй, – окликнул их старший корабел. – Мы решили. Мы возьмем вас до Белого озера. Место в повозке есть, лошадь справится. Но ты будешь играть нам в дороге, – он повернулся к Эрике и словно обвел ее глазами. – Потом, позже. Пока пусть все отоспятся, насколько это можно в повозке.

В другое время ей стало бы неуютно от этих мужских взглядов – а мастера с самого начала, еще когда она не взялась за дудочку, не сводили с нее глаз, – но рядом с Вальтером сейчас было спокойно. И правда ведь – уложит всех четверых голыми руками, если придется.

– А ты отдашь мне меч и нож, пока не приедем, – насупился мастер.

– Хорошо.

Через полчаса повозка, запряженная крупным сильным конем, отъехала от постоялого двора и загрохотала по укатанной дороге. Старший из корабелов правил лошадью, остальные, устроившись поудобнее, досыпали. Эрике и Вальтеру отвели место в дальнем углу, и в просторной повозке Вальтер даже мог вытянуться почти во весь рост. Он лег, положив голову на колени Эрики.

– Спи, – шепнула она. – Хоть немного, пока они не взбодрились и не стали просить меня сыграть.

– Черт, неужели эта дудка правда может стоить половину серебряной монеты?

– Она стоит как минимум пять золотых. А то и больше.

– Кусок дерева с шестью дырочками?!

Эрика тихо засмеялась:

– Это свирель из абрикоса. Дивной работы. Я почти уверена, что знаю мастера.

– Где ты научилась так играть?

– Ты спать будешь или нет? – улыбнулась она.

– Сначала расскажи.

– Да я на свирели, считай, и не умею, это так… Мой отец – учитель музыки, он занимался сначала со старшим братом, а потом и со мной. На арфе, на цистре, на чем угодно… а если что не так – бил нас смычком по пальцам, – Эрика улыбнулась. – Когда мне было четыре, а брату пять, мы уже вовсю играли на ярмарках всякие сложные вещи, которые не каждый взрослый мастер осилит. А несколько раз играли перед самим бургомистром, и нас даже приглашали выступать в богатых домах.

– Так твой отец и правда учитель музыки?

– Да, тут я не соврала.

– А брат?

Эрика с гордостью подняла голову:

– Хризостом – органист при дворе королевы и старший над всеми ее придворными музыкантами.

– Ого! Да ведь его сочинения играют по всей стране!

Она опять тихо засмеялась, несмело погладила Вальтера по голове, взъерошила своей маленькой ладошкой его светлые волосы.

– Эрика?

– Да?

– Могу я спросить? Почему, имея такого брата, ты не попросила у него помощи?

Вальтер почувствовал, как замерла ее рука, и тут же пожалел о своем вопросе.

– Я без голоса боюсь даже показаться ему на глаза, – почти неслышно сказала Эрика. – Он придумал большое представление, где все должны только петь. Такого раньше никогда еще не было. Сочинил там целую роль для меня. Говорил, что никто больше так спеть не сможет. Работал над музыкой, чтобы подходила именно под мой голос. А я… – она замолчала, запнувшись, но потом продолжила. – Но я еще не использовала свое право на магию один раз в жизни. Вот накоплю еще немного – и попробую вернуть голос. Вдруг получится.

– Конечно, получится. И голос вернешь, и в представлении поучаствуешь, – ответил Вальтер, уже еле ворочая языком. – Наверняка твой брат придумал там для тебя самую прекрасную роль.

– Ну а то! Злющей волшебницы.

Денег в казначействе принца не пожалели – Марко получил увесистый бархатный кошелек, на боку которого был вышит золотисто-алый герб Карлоса. Он готов был броситься сразу во все стороны, чтобы поскорее выследить и поймать Вальтера, и точно наломал бы сгоряча дров, если бы его не сдерживал рассудительный Руф.

– Не кипятись так, все мы сделаем! – успокаивал Руф приятеля, который кружил по комнате, не выпуская из рук кошелька. – Едем, едем уже. Я велел хозяйскому сыну седлать наших лошадей. Раз уж можем потратить пару лишних медяков – давай почувствуем себя важными господами.

– Принц послал меня еще вчера вечером! – бесновался Марко. – Прошел вечер, ночь, утро! Мы их не догоним! И Камилла будет в лапах принца!

– Остынь. Ты не на печи лежал, а делал, что мог. Сколько ехать от Сваннестада до твоего Фоссеберга?

– Если менять лошадей и не останавливаться на отдых, пока не свалишься, то за три с лишним дня можно добраться. Сейчас лето, дороги сухие.

– Это ты у нас заполошный, а люди принца так не поедут, – Руф еще раз быстро окинул взглядом каморку, проверяя, не забыл ли что-нибудь важное. – Лошадей они, конечно, менять станут. Но себя укатывать никто не будет. Да и едут они не верхом – принц наверняка выслал за твоей невестой экипаж. Неспешный обед в хороших трактирах, спокойный ночлег на приличных постоялых дворах… Так что твои три дня превратятся в четыре, а скорее в пять-шесть, – успокаивал он приятеля. – И это только в одну сторону. А обратно…

– Обратно они повезут Камиллу!

– Вот именно. И она все-таки не совсем пленница, а почти гостья, хоть и не по своей воле. Значит, ей дадут хотя бы собраться в дорогу. А девушки собираются долго. То есть это еще как минимум день.

– Угу, дадут собраться, – насупился Марко. – Эрику он в чистом поле схватил, прямо у дороги.

– Не путай безродную девчонку с молодой дамой из богатой и известной семьи. С твоей Камиллой принц совсем уж грубо не поступит.

Сверху на лестнице затопотали чьи-то ноги, потом в дверь постучали. Марко подскочил, словно ужаленный, но это оказался всего лишь сын хозяина.

– Лошади готовы, – сказал он, просунув голову в дверь.

Оба приятеля кинулись к выходу.

– И обратно, – на бегу заговорил Руф, – и обратно они поедут медленней, чтобы не утомлять гостью, которая не привыкла к долгой дороге. Так что успокойся. Пока успокойся.

– Может, нам лучше разделиться? – вслух пробормотал Марко, пока они ехали к городским воротам. Он хотел уже сейчас пуститься во весь опор, но лететь галопом по узким проулкам старого города было неразумно. – Мы же не знаем, куда он подался. А вдвоем, на разных дорогах, больше шансов его найти.

– Шансов-то больше. Только я с ним в одиночку не справлюсь.

Руф сказал это так просто, что Марко на миг стало неловко – сам он в таком никогда бы не признался. Они выехали на главную городскую улицу, которая вела к воротам. Здесь, на прямой и широкой мостовой, Марко пришпорил Бриллианта и помчался сломя голову. Отвечать Руфу он не стал. Привратники еще издали заметили форменные куртки стражников, быстро освободили проезд к воротам, и оба всадника, прогрохотав по мосту, выбрались наконец из города и пустились по широкой дороге вдоль поля. Со стороны казалось, что кони летят над травой.