Клара Кёрст - Чудовища

Туя не любила своего отца, но знакомые виды что-то меняли в токе ее крови, сбивали дыхание, она улыбалась, вспоминая, как она играла здесь еще маленькой девочкой. И не то чтобы у Туи было счастливое детство, у девушки было семь сводных сестер и не было ни матери, ни мачехи, но детство всегда остается для человека возрастом, когда он чувствует, что мир прекрасен и удивителен, особенно если он живет в Колдовском лесу. Особенно если этот человек – колдунья, особенно если эта колдунья из клана с восходящим током магии.

Туе не нравились колдуны из клана грифонов, все они были хладнокровными, жестокими и бесчувственными, практичными и решительными, по физическим показателям и того хуже – высокие, жилистые, сухощавые с вогнутой грудью, сутулые или даже горбатые. Недаром предок-родоначальник грифон – ворон с телом большой черной кошки.

Себя Туя находила весьма чувствительной барышней, однако характер – крепкий, упорный что круг твердого сыра из жирного молока у нее в наличие имелся. С физикой дело обстояло хуже – у Туи были широкие бедра, большая высокая грудь, объемное тело, лицо клубничкой, пунцовые губы, большие карие глаза, маленький нос и пушистые, коротко остриженные курчавые волосы. Урбан всегда ее сравнивал с печной кошкой. Туя всегда собиралась так, что попа оказывалась приподнятой, а ручки сложены вместе. Да, Туя, мало походила на грифонов, что, в общем, было не удивительно, если учесть, что мама-то у нее была совсем из другого рода. Большими карими глазами она явно пошла в родоначальника клана багвинов – оленя с золотыми копытами, выдыхающего серу. Крупная же ее кость всегда оказывалась на языке у собеседников.

Куда бы она не приходила, люди тотчас же начинали на неё пялиться. Что тут такого? Ну не худа, что теперь на костёр? И не то чтобы Туя так много кушала, нет, любила она конечно пироги да булочки, но не так, чтобы ее пятая точка выросла до размера коровьего крупа. Но зеркало не обманешь. Попа у Туи и впрямь была большой.

Гуран в детстве, бывало, в наказание за шалость шлепал ее по попке, а потом отдергивал руку:

– Кость, – раздраженно выплевывал он.

Лицо у Туи было красивым, на нем играли яркие краски, не требовавшие искусственных усилений. Детская беззащитность пряталась в огромных карих глазах, часто вводя людей в заблуждение. Несмотря на свой невинный и даже трогательный вид, Туя могла постоять за себя.

Урбан, сын Крохобара и ее жених, хорошо знал об этом. Девочка в детстве любила гулять по Колдовскому Лесу. Она охотилась за магическим шариком, средоточием силы леса, который перемещался по невидимым магическим линиями, что спицами магического колеса пронизывали лес. Когда она его настигала, шар проходил через тело, и она на долю секунды чувствовала себя всемогущей. Она пыталась задержать шар внутри подольше, но он выныривал, как из-под воды, и исчезал.

Как-то раз, преследуя шарик, Туя наткнулась на Урбана, разделывающего убитую олениху. Мальчишке было лет восемь, Туе в то время стукнуло на год больше. Тую замутило, но она не отступила, не убежала, а вступила на полянку. И не пожалела об этом. Рядом с оленихой лежал пятнистый олененок. Она подоспела как раз вовремя. Урбан, играясь, протянул ножик прямо к тоненькому горлышку пытавшегося подняться на передние лапки новорожденного малыша.

– Не смей его трогать! – гневно сказала девочка.

– Это почему еще? – сощурился Урбан.

– Он еще маленький, он не может защитить себя.

– Что же мне ждать пока он сможет мне пинка отвесить, как его мамаша? – насмешливо произнес Урбан.

Туя без предупреждения толкнула Урбана ногой. Худой, как щепка, мальчишка полетел головой в кусты.

Туя подождала, пока мальчишка вернется. Он вернулся, взъерошенный и злой, и сразу набросился на нее с кулаками. Урбан был мельче и слабее Туи, и она с легкостью с ним расправилась. Урбан летал, как листик, подхваченный ураганом. Раздосадованный, что его побила девчонка, с расцарапанным носом, юный колдун развернулся и спрыгнул с тропинки, бормоча ругательства и обещания кровавой мести. Но Туе было наплевать на его слова. Она опустилась перед олененком на колени и завернула его в свою широкую кофту.

– Иди сюда, Калмиан, – позвала Туя малыша. – Теперь я о тебе позабочусь.

Так благодаря Урбану у Туи, единственной из грифонов, появился зверь-двойник не ворон, не пантера, а олень. Даже у сводных сестер, рожденных от матерей из других кланов, зверем-двойником была птица.

– Прикормила бесполезную тварь, – ругался на нее Гуран, но ничего поделать не мог – животное-двойник было у колдуна одно и на всю жизнь.

Впрочем, Гуран всегда на нее ругался. На памяти девочки отец всегда был грозным и легко раздражимым стариком. Он был, как и все грифоны, высоким и жилистым, а еще он был лысым с длинными лапатообразными руками, нижняя губа его отвисала, а крючковатый нос зловеще спускался ко рту. Он не любил своих детей, ни одну из семерых дочерей.

Понимая, что сила грифонов уходит, Гуран искал в соседних кланах силы для своего клана и умыкнул семь девушек, чтобы они родили ему детей, а дети – внуков. Но нарушение древнего договора, грозившего ему страшными муками, не принесло долгожданного эффекта. Каждая из девушек принесла ему по девчонке. Семь девчонок вместо одного сына! Ах, как злился Гуран! Но его злоба была еще больше, когда каждая девчонка, выданная замуж по достижению семнадцати лет, принесла Гурану тоже девчонок. Каждая дочь Гурана принесла девчонку, кроме Туи, которой еще не исполнилось семнадцати. Гуран ненавидел ее за то, что она была его последней надеждой, потому что он уже не верил, что сила останется в его клане, и заранее вымещал на девочке злобу.

Туя старалась избегать отца, он всегда доводил ее до слез и портил ей настроение. Даже если он просто проходил мимо, то всегда находил для нее грубое слово. И когда она, выбравшись из Колдовского Леса, под бдительным руководством лекарши Матилы овладела искусством врачевать людские раны и хвори, она почувствовала себя счастливой. Ведь она стала не просто колдуньей, а знающей колдуньей. Магию Колдовского Леса она теперь могла использовать для помощи людям, а не для бесполезных фокусов.

Туя запрокинула голову и втянула свежий воздух. Колдовской Лес был очаровательным местом, и тот факт, что она вернулась сюда, чтобы выйти замуж и, родив дочь, а потом еще шесть, разочаровать отца, не мог Туе испортить настроения. Из-за своего грядущего брака девушка особенно не переживала. Урбана она, конечно, не любила. Но у колдунов так было заведено, год от года, от поколения к поколению, родители решали за кого отдавать дочерей, на ком женить сыновей. Крохобар уж давно условился с Гураном, что Туя и Урбан поженятся.