Ольга Грачева - Агния и Северный город

– Давай, где у них тут костыли? Я освоилась на коляске, рьяно накручивая колеса и громыхая по кафельному полу прокатилась до сестринского поста. Там стояли деревянные костыли. Мы взяли пару, опробовали. Силы пока еще не до конца восстановились, но в целом методу я уразумела.

– Отлично, бери вещи из палаты, поблагодари персонал, подпиши, что там надо. Я подожду тебя у входа. – курочка деловито двинула к парадному.

– Комбинатор, я далеко не упрыгаю на этих ходулях, я ж не капитан Сильвер!

– Жду тебя!

Странное дело, но от безрассудства ситуации стало небывало легко и весело. Взяв свои пожитки, подписав отказную, я торопилась к выходу.

– Готова? Молодец. Сейчас поедем!

– На санях? С Николаем Ивановичем? – наивно взвизгнула я.

– Это бы хорошо, конечно, но нет. Он пока чрезвычайно занят, по твоему, кстати, делу. Поедем на нем – курица указала мне на пса, свернувшегося у порога.

– Это шутка?

Пес встал, его размер впечатлил бы любого. Да и пес ли это?

– Ряба, а он, он – волк?

– Да, он волк. У тебя есть личная неприязнь к серому волчку, который за бочек кусает? Наш не по этому делу. Он идейный, кусать не будет. Опыт в помощи глупым всадникам у него тоже имеется.

– Правда, был грех, коня у царевича съел, так то для дела. Да и конь был глуповат, совсем ничего не понимал. Я ему говорил – уходи и не трону, а сказку мне не ломай. Он ни с места. Ну как быть? Съел…

***

Вы когда-нибудь скакали на лошади? Ну, так вот. На волке вообще не так.

Кроме нестандартного способа передвижения, сильно напрягала больная нога. А в голове фоном крутился вопрос: «Не пора ли и мне на 5 этаж, в соседи к машинисту поезда?»

Волк очень старался двигаться плавно, но быстро. Его шерсть защищала меня от встречного ветра. Интересно, с какой скоростью он несся по улице? Мы не отставали от едущих по трассе машин, а некоторых даже обгоняли. Дух захватывало, а рационализм сдался окончательно, когда серый обернулся и крикнул:

– Держись крепче, сейчас полетим!

Точно, я сошла с ума от горя и теперь блуждаю в темных закоулках своего неокрепшего сознания. Ну и ладно, зато, как в детстве – кругом сказка. Мне нравится! И мы полетели. Сначала совсем низко, буквально над дорогой, потом выше и выше «над полями и лесами». Только я вошла во вкус, волк уже приземлился и скомандовал слезать. Нога, кстати, за всю дорогу не побеспокоила ни разу, зато, когда я постаралась встать, острыми кинжалами боль впилась в несчастное бедро.

– Не могу идти, прости. Придется тебе еще немного меня покатать. А мы, кстати, где?

– Мы приехали домой к Рябе. Сейчас дед с бабкой помогут тебе взбодриться. Меня они опасаются, прогуляюсь пока.

Он спустил меня аккуратно на завалинку избушки. Пахло сладким морозом и теплым, уютным дымком, который столбом стоял над трубой. Курочка давно уже покинула наш чудо-транспорт и похаживала по двору, разминая лапки. Из-за низенькой деревянной двери показались старички. Две пары светло-голубых глаз изучили меня и выпустили лучики-морщинки во все стороны:

– Заходи, дочка, замерзла наверно. Ой, Рябушка, и ты здесь! В дом и за стол, сейчас мы вас, путешественницы потчевать будем.

В небе тем временем показалась первая звездочка. Я вдохнула праздничный, радостный воздух, глянула в сторону забора, где клубочком свернулся наш красавец волк, и по стеночке добралась до входа.

Умяв тарелку какой-то сладкой каши с медом и орехами, я поняла, что вполне наелась. Остальные тоже закончили трапезничать, потянулась обстоятельная беседа.

– Сегодня останетесь у нас. Ночь впереди непростая. Чудесная. Скоро увидите, какие гости к нам во двор соберутся. А вот утром, глядишь, и ноге полегче станет, да и отдохнете, сил наберетесь. Тогда и отправитесь к своим заклятым друзьям. Теперь мы с дедом баньку истопим. Приляг пока на лавочку, дочка, вот тебе подушка под голову, из курочкиных перышек, она по осени да по весне их нащипывает, а мы и рады. Спать на ее пуху – одно удовольствие!

Старички вышли, а Ряба не унималась:

– Время играет против нас, Аби мог уже вернуться в больницу и понять, что ты исчезла. Он взвешивает теперь, насколько ты важна в задуманной игре. Надо напомнить ему, что важна. Сегодня у них вечеринка, тебе бы на нее попасть надо.

– Ну, нет. Тут я категорически против: хочу в баню, ночевать тут, на печке, отдыхать и есть домашние вкусности. А еще мне интересно, что за гости придут на двор! Так что все великие планы – до завтра! Мир не рухнет, если я денек потрачу на восстановление ноги и тонкого душевного равновесия. Ты вот заметила, что я перестала удивляться твоим лингвистическим талантам, от вида интеллигентного волка в обморок не упала? Это все потому, что нервы закончились. Ты же не хочешь, чтобы я к психиатру попала?

– Нет, не хочу, конечно. Только как бы не опоздать…

– Все я сказала, релаксируем, пернатая партизанка! Налей мне кипяточку из самовара и вон тот сухарик в сахаре дай сюда.

Часам к 10 вечера я блаженствовала: напаренная в настоящей бане, с веником из березы, с ароматным паром, накормленная и напоенная, переодетая в бабкин тулуп и вязаные рейтузы, ногу мою чем-то намазали и обернули пуховым платком. Валенки дополнили образ. Тело блаженствовало какой-то неведомой мне до сего момента чистотой. В голове тоже прояснело. Отступила липучая суета и сомнения. В избе было тихо, только ходики на стенке мерно тикали, да иногда звякали бабкины спицы. Она вязала, сидя у окна со свечкой, не включая свет. Дед и курочка дремали. Волк так и не появлялся. Может, до сих пор спал под заборам, а может и убежал куда по своим звериным делам.

Мысли текли плавно, будто речка в знойный день: вот ведь штука, я живу на свете уже третий десяток лет, а никогда не бывала в такой избе. А тут гораздо уютнее, чем в номере люкс, где у кровати стояли торшеры-пудели. Спокойно как… детское счастье захлестнуло меня. Отчего-то намокли глаза. Наверно стало жаль себя ту, маленькую, еще не знавшую, что ждет во взрослой жизни. А ведь в те годы меня бы не удивило, что Ряба говорит и волк тоже. Как все было просто и цельно. Где, в какой момент я свернула не туда? Или это происходило постепенно? Надо верить в сказки! Надо верить! Где-то тут и прячется правда, которой не досталось места в нашем взрослом мире.

Резко вспомнилось, как я кричала на официантку, потом представилось лицо начальницы, которая узнает, что ее лаборантка переписала договор на себя. Мерзость какая. Выплыло перед глазами и лицо Абишага. Вот ведь скользкий тип! А я? Я-то лучше? Нет, дай мне шанс, возьму и буду пользоваться. Витаминки, говорят, небезопасны, а я бы их продавала, стала бы лицом компании. Для чего? Хотела денег и славы. Зачем? Маме шубу купить. Ну и что, купила? Нет. Разругалась с мамой и про шубу думать забыла. Не Аби виноват, нет. Виновата я – Ага-Яга. И прежде, чем идти что-то кому-то доказывать, надо разобраться с собой. Кто же я? Баба Яга – музейный экспонат, или все-таки человек? Волк с курицей в эти дни были человечнее меня.