Софья Мироедова - Поток

Я несу стакан в нашу комнату. Приходится постоянно смотреть на него, чтобы не расплескать – налила до краев. Стараюсь изо всех сил, но все равно несколько капель падают на пол. Хоть бы Грымза поскользнулась на них. Хоть какая-то польза от вечных поручений Лу. В комнате светло и прохладно, окно нараспашку. Я ставлю стакан на тумбочку и сажусь на диван рядом с подругой:

– Вода к вашим услугам, – язвительно говорю я, толкнув в бок Лу. Она лежит с открытым ртом и пялится в потолок. Это зрелище всегда немного напрягает, выглядит так, словно она без сознания. Но она просто тусит на какой-нибудь локации в виртуальности, чатится с очередным бойфрендом, наверное.

– Спс, – свистит она, едва двигая губами, и пытается нащупать стакан, слепо водя рукой в моем направлении.

– Блин, Лу, – фыркаю я. – Совсем уже офигела! Возьми да оторвись на секунду от своих комнат. Или предлагаешь мне заливать тебе воду сразу в рот? Может проще тогда вообще тебя к трубочке подключить?

– Ты че гонишь, Лис? – она садится, зажмуривается, и начинает моргать, закрывая открытые на линзах реальности. – Я же просто воды попросила! Ты что, не в духе? – Лу берет стакан и делает большой глоток.

– Прозрела, наконец, – ворчу я. – Просто бесит, что ты вечно там зависаешь! Получается, что я вообще не при делах! Сиди-кукуй, пока на ужин не позовут! Подруга, блин…

– Да ладно тебе, Лис! Я всего-то полчасика!

– Да ну? Ты время-то отслеживать научилась? Или до сих пор голосовуху спрашиваешь?

Лу смотрит на часы на комнатном дисплее.

– Капец, уже пять? – она вытягивает нижнюю губу, всегда так делает, когда притворяется невинной овечкой.

– А ты думала сколько? Ты, блин, весь день торчишь, как зомбарь, в виртуальности.

– Тебе просто завидно, – Лу показывает язык. Он у нее очень длинный, может даже достать до кончика носа, если постарается. – Предки запретили интеграцию, вот ты и бесишься.

– Отстань, – я резко встаю. – Сама знаешь, нельзя пользоваться линзами, пока не пройдешь идентификацию.

– Ладно, извини, – она тоже поднимается с дивана и обнимает меня. – Я не хотела тебя обижать, ну просто, правда, отстойно, что мы не можем потусить там вместе. Там так круто! Ты даже не представляешь…

– Наверстаю, – я тру нос. Разговоры об идентификации всегда расстраивают меня. Слезы на глаза наворачиваются. Все мои ровесники уже знают свои способности, а я по-прежнему лошара. Наверняка родители поставили на мне крест. А ведь у нас такая наследственность! В прошлом веке одни бабушка с дедушкой пережили эпидемию прямо на Шаи, а спустя пятьдесят лет оказалось, что у другой бабки вообще суперспособность! Тогда еще они были в диковинку. А такой, как у нее, больше ни разу не фиксировали. Она умела перемещаться между реальностями, видеть все альтернативные вселенные одновременно. Ну и, конечно, все остальные по папиной линии уже были сверхами. Папа вообще свою способность в два года раскрыл. Он может двигать предметы силой мысли. Очень круто. А мама регенерирует. В семье не без урода! Мне уже тринадцать, а я все еще полный ноль! Лу умеет телепортироваться на небольшие дистанции. Говорят, этот навык развивается с возрастом, и в итоге она сможет перемещаться куда угодно! Кстати, именно поэтому не понятно, почему ее так тянет в виртуальность. Ведь там скукота… Хотя откуда мне знать, я не была там ни разу. Мои старомодные родители решили, что цифровая интеграция помешает естественному развитию способностей. Лично я считаю, что все наоборот! Если бы я могла заходить в сеть, как все нормальные люди, наверняка бы уже прокачала какую-то фичу. Но фигушки! Только голосового помощника ко мне приставили. И на том спасибо. Валяется вечно в тумбочке. На что он мне сдался? Бесполезная фиговина.

– Пойдем гулять по кампусу? Или поедем в город? – Лу тянет меня за руку к выходу.

– Не знаю, как хочешь, – настроение испорчено. Можно ложиться и умирать.

– Давай в кафешку сгоняем!

– А Грымза не взвоет? – воспитательница нашего участка постоянно ругается, если выезжать во второй половине дня.

– Да пошла она, – хихикает Лу, хватая свою куртку. – Что она нам сделает?

– Выпишет корректировку? – я тащусь за ней, но мне ужасно не хочется никуда ехать, особенно в город. Тупое место!

– Да пусть выписывает хоть десять! Все равно все через родоков проходит. Мои меня не видели уже три года, думаешь, захотят меня наказывать? Да у них комплекс вины на всю жизнь!

– Ну да…

– Не то что твои! – мои родители говорят со мной каждый месяц по видюхе и твердят, что, если бы можно было воспитывать меня на дому, они бы так и сделали. Ну уж дудки! Жить с предками – это невообразимый шлак. Как вообще раньше дети выживали?

Мы уже спускаемся по узкой бетонной лестнице на первый этаж, оттуда воняет полдником. Что там сегодня, кисель, что ли? Лу несется вперед мимо столовой, хватает из банки на стойке несколько капсул и бежит к выходу. Я плетусь сзади, нет у меня сил бежать.

– Держи, – она бросает мне таблетку-энергетик, когда я выхожу на улицу. – Это тебя взбодрит. А то ты как улитка!

Я глотаю капсулу, она совсем безвкусная, но зато в ближайшее время я точно не проголодаюсь. Да и мозги начнут работать лучше. Я улыбаюсь Лу, беру ее за руку, и мы идем к туннелю. Дорога внутри мчится быстро, я едва успеваю разглядывать территорию кампуса, мелькающую за стеклянными стенами. Десять минут, и мы на главном вокзале города. Ужасно скучное место. Его спроектировали специально для детей, живущих в инкубаторе Росса. В пособии написано, что он создан в лучших традициях городов двадцатого века. Но если это так, не завидую нашим предкам. Три улицы, два кафе, больница, пара музеев и голотеатр. Бред какой-то. Понятно, что архитекторы не могли настроить здесь жилых домов, инкубаторные живут в общежитии кампуса. Но хоть какую-то видимость жизни можно было дать? Почему, например, не поселить здесь воспиталок? Пусть бы привезли свои семьи, обжили бы местечко…

– Куда пойдем? – спрашивает Лу, когда мы выходим из туннеля.

– По фигу, – я пожимаю плечами. Для меня все здесь выглядит одинаково глупо. Грымза говорит, все потому, что родители задержались с переводом меня в инкубатор, растили сами несколько лет. Если бы они жили на Земле или в адекватных колониях, им бы это запретили. Но не на Шаи. Там можно все!

– Тогда в кафешку! – Лу идет по мощеному тротуару вверх по улице. Все дороги в Городе пешеходные, транспорт разрешен только с совершеннолетия. А это уже после инкубатора. Народу полно! Если не обращать внимания на то, что все дети и подростки, можно притвориться, будто действительно находишься на реальной улице. Честно говоря, я не помню городов Шаи. Хотя я прожила там с родителями до трех лет. Я почти ничего не помню о том времени в отличие от моих знакомых. Воспоминания обычно записываются сразу после рождения, ведь сейчас принято начинать фиксировать память настолько рано, насколько это возможно. Но, конечно, не у умалишенных экологов, живущих на Шаи! Мне подключили запись памяти в инкубаторе. Короче говоря, надругались надо мной родители, как только было возможно!