Константин Стерликов - Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Роман. Том 1

– А это что? – неожиданно спрашивает Иевлева, указывая на движущееся облако пыли на привокзальной улочке, – К нам что ли кто-то летит? На всех парах?

– Похоже… – всматривается Велигонов, – Видимо что-то изменится, бог Марс услышал мои молитвы! И мы выступаем на передовую!

– Как же! – хмуро ворчит Золкин, – надейся… И вообще никаких богов нет и не было никогда! Все это больное воображение человека. Химеры, порожденные воспаленным и слабым рассудком! Марксизм-ленинизм наконец-то развеял всю эту чушь мракобесия… светом научного прогресса! И Новый мир будет честный, свободный и разумный! Без всякого там… А ведь и точно к нам несется, конек-горбунок!

Мчащаяся пыльная туча оформляется в резвого мотоциклиста, который лихо петляя между тюками и стоящими грузовиками, выруливает прямо на платформу. Аккуратно проезжает вперед, резко останавливается, и снимая защитные очки, осматривается…

Потом замечая компанию Золкина, быстро глушит мотор, спешивается с железного коня, и направляется к комбату.

– Здравия желаю, товарищ капитан! – козыряя, вытягивается посыльный, – Разрешите обратиться?

– Обращайтесь, – поднимается с ящиков Золкин, застегивая гимнастерку, и одевая фуражку, – летишь быстрее молнии в наше сонное царство…

– Младший лейтенант Шарутенко из штаба фронта! Передаю Вам новый приказ, – посыльный протягивает пакет, – ознакомьтесь! И не медлите… Скоро будет большая передислокация войск.

– Понятно. Благодарю! – кивает Золкин.

– Разрешите идти?

– Разрешаю… Может чайку с дорожки, лейтенант? – предлагает Золкин, – Или водицы холодной? А то весь в пыли, видно умаялся…

– Спасибо, товарищ капитан! Чай не буду, итак жарища стоит невыносимая, да и времени нет. Мне еще до Еникале гнать, успеть надо… А вот от воды не откажусь!

– Пейте, – Иевлева наливает в кружку воды из рядом стоящей фляги, – почти как из колодца! Студеная…

– Благодарствую! – улыбается младший лейтенант, беря кружку из рук Веры, – Какие красавицы у вас в батальоне служат, – подмигивает посыльный, – нам бы таких! Была бы не служба, а праздник! Посмотришь – и сердце радуется…

– У каждого рода войск свои сокровища! – замечает Велигонов, – У нас вот, медики!

– Повезло… – мечтательно произносит младший лейтенант, – Ради таких врачей, я бы к вам перевелся, и сразу бы заболел, лег бы в лазарет… Ладно, поскакал я дальше, спасибо товарищи! Может еще свидимся!

– Бывай, лейтенант! – тепло улыбается Золкин, – На войне все может быть…

Посыльный отдав честь, устремляется к своему мотоциклу, и вскоре исчезает в клубах пыли так же быстро, как и появился, словно сказочный джинн из сказки…

– Ну что там? – кивает Иевлева на пакет в руках комбата, – Что пишут?

– Так… сейчас поглядим, – вскрывает конверт Золкин, – Командиру 65-го отдельного восстановительного железнодорожного батальона

36-й отдельной железнодорожной бригады…

В связи с участившимися налетами вражеской авиации на город Керчь и нанесенные ей разрушения в районе порта, батальону прибыть в полном составе не позднее 3 числа в район переправы, крепость Еникале. Для дальнейших распоряжений явится к начальнику порта… Ну и так далее…

– Что-то тут не совсем все ясно… Там не настолько все плохо! – задумывается Велигонов, – Мне кажется, это просто концентрация сил у порта, но зачем?

– Что-то грядет… – задумчиво произносит Золкин, глядя вдаль, – А вот что именно, это вопрос! Все меняется, заскрипели какие-то скрытые механизмы… Вот и началось!

Горизонт затянут густым дымом. И вдали, и рядом громыхают взрывы. Массированные артиллерийские обстрелы и бомбежка с воздуха накрыли Керченский полуостров. Что происходит понять трудно. Пороховой смог и черные клубы пожарищ затягивают всю местность. В просветах мелькают скопления людей, мечущихся в разных направлениях, словно ищущих спасения или хотя бы какого-то укрытия. Но в голой крымской степи никаких оборонительных сооружений нет. В воздухе стаями стальных черных стервятников кружат немецкие самолета ища новые цели. Четкого направления осознания врага нет, кажется бой идет повсюду и кружится в безумной карусели…

На позициях у поселка Аджимушкай молодой моряк напряженно вглядывается вдаль, или пытаясь понять обстановку, или фиксируя какие-то определенные цели. Неожиданно к нему в полуразвороченный окоп сваливается военный с командирскими нашивками. Форма разорванная, грязная опаленная… Закопченное лицо выражает крайнюю усталость и некоторую потерянную отрешенность, говорящую о предельном истощении всех сил. Оборванный командир пристально, с счастливой, теплой, почти детской улыбкой смотрит на юного бойца.

– Привет, морячок! Кто будешь? Куда мы попали? До куда дотопали?

– Краснофлотец Леонид Карацуба! Здравия желаю… Ого! Товарищ подполковник! Арьергардные отряды, район поселка Аджимушкай. Степные высоты. Закрываем переправу!

– Значит, все-таки армия драпает! – со злостью вздыхает командир, – Окончательно и бесповоротно. Переправа… Это все! Полное поражение. Потеря всего полуострова! Все завоевания 41-года немецкому псу под хвост… Махом, в несколько дней! Охренеть… Я еще надеялся что здесь около Керчи войска соберутся в кулак и дадут серьезный отпор, перейдут в контрнаступление. Арьергард говоришь… Даже такое сформировали… хоть что-то успели! Ладно, разберемся…

– А Вы откуда? Вы один?

– С Акмоная ползем с боями. Не один я… Со мной еще солдаты есть. И мои, кто остался, и те, кто примкнули по дороге. Да вон они как раз по вашим окопам растеклись… Сейчас будем определяться, что дальше. Слышь, морячок, а кто у вас главный? Где он?

– Старший лейтенант Михаил Григорьевич Поважный, 83-я бригада морской пехоты. Он тут недалеко, пойдемте, я провожу! Смотрие, аккуратней, после последнего налета авиации у нас тут полный шторм! Все разворочено. Много открытых участков. Фриц простреливает метко. Так что не поднимайтесь сильно и строго за мной!

– Мы по голой степи без всего, почитай в полный рост, отстреливаясь, шли, где даже ни ямки, ни кустика нет, Леня! Не переживай…

Юный краснофлотец и подполковник начинают петлять по разбитым окопам, где ныряя глубоко под защиту земляных насыпей и камней, где переползая совершенно открытые широкие участки. Где-то рядом северо-восточнее идет упорный бой. Видны разрывы и яростный гром стрельбы.

– Я спросить хотел, товарищ подполковник! Самый главный вопрос…

– Интересно, что за такой главный вопрос! У каждого он свой. Ну валяй спрашивай, Леонид!

– Где фронт сейчас? Я ничего понять не могу! Целые колонны отступают к проливу, проходят мимо нас. В небе наших самолетов нет. Артиллерия наша тоже стихла… На нас, здесь, в Аджимушкае, атаки со всех сторон. Говорят, фашисты уже к городу вышли, на подступах. А это получается кольцо замыкается! Что происходит, вы знаете?