Наталья Богатырёва - Постепенное приближение. Хроники четвёртой власти

Такой вот коврик тут выткался.

Сюда и заглянула Лариса.

Татьяна, растянув рот в довольной улыбке, кормила с рук симпатичную домашнюю крысу Нюрку. Отщипнув крошку от полуголовки сыра, она протягивала угощенье зверюшке, та брала его передними лапками и потешно хрумкала, сидя прямо на Танькиных бумагах. Крыса жила у них в кабинете уже второй год, а до неё была другая, а перед тем – ещё одна. Танька содержала живность в чистоте, работе та не мешала и по другим кабинетам не шастала. Во время возлияний Нюрка понимающе пряталась в свой специальный домик и выползала оттуда, когда хозяйка трезвела. Смешляева была круглой сиротой, так и не создавшей семью и не наплодившей потомства. Крыса, да ещё волнистый попугайчик, тоже обретавшийся здесь же, были единственными близкими ей существами. Поэтому у начальства язык не поворачивался запретить этот зоопарк.

Васечка при виде Ларисы куда-то заторопился, чему она даже обрадовалась: без него Танька становилась особенно словоохотливой.

– Ну, что новенького в нашем королевстве? – Лариса беззастенчиво пользовалась излюбленными перлами Сокольского. – Неужели Нюрка весь сыр съест?

– Не, Нюрка не дура, откушает только свою норму.

– Остальное придётся тебе доедать?

– Я тоже не дура, с утра этот сыр лопаю. Сколько уж можно! Отнесу верстальщикам: им сегодня ещё сидеть да сидеть. – Танька была бабой доброй и норовила всех угостить и приголубить. У них в кабинете всегда можно было разжиться съестным, чем частенько пользовались коллеги, не успевшие вовремя перекусить.

– А кто сегодня на вёрстке? Агеева?

– Не, сегодня Лёня Ивонин горбатится. А ты, Лорик, слыхала? Ивонину-то квартиру дают. Триш всё-таки вытряс из мэрии. Лёнька лет пятнадцать, не меньше, ждал, ещё в «Вечёрке» встал на очередь. Из-за этой проклятой квартиры он, как и я, один кукует. Так и не женился. Не в общежитие же невесту вести. Но и то хорошо, что теперь, наконец, до своего угла дослужился. Теперь Тришу будет по гроб жизни обязан.

– Это уж точно! Триш с Лёни не слезет, на все вечерние смены его теперь зарядит. Только бы у парня здоровья хватило. А то я смотрю, он в последнее время совсем прозрачный стал, вся верстальня провоняла корвалолом.

– Собственный угол того стоит, да? – Танька, опустив тему Ивонинского здоровья, задумчиво подняла глаза на Ларису. В этом затуманенном «рюмочкой» взгляде читалась застарелая неустроенность человека, всю жизнь мотающегося по съёмным комнатам. Таньке своё жильё не светило, да она на него уже и не претендовала.

–Ну, Татьяна, порадовала! – нарочито весело крикнула Лариса, стараясь отвлечь Таньку от грустных мыслей. – Пойду поздравлю Ивонина. Заодно и бутылку стрясу. Нечего сачковать, пусть проставляется!

Лариса, направилась к дверям. Основную сегодняшнюю новость ей выдали, и она оказалась очень славной.

– Слышь, Лёнька-то того… уже проставился… Ты на него слишком не налегай…

– Понятно! – Лариса, смеясь, покинула кабинет-буфет, как называли обиталище Смешляевой в редакции.

Однако дойти до Ивонина ей не удалось. В коридоре её перехватила Алла, призывно машущая руками.

– Лорик, тебя где носит? Адвокат твой тебя обыскался, все телефоны оборвал! Просил позвонить, как только появишься. Звони ему сама – Нилова протянула бумажку с шифром позывных Депова, и дивной бабочкой упорхнула на лестницу, оставив за собой шлейф тончайшего аромата.

– Фурия, как есть фурия! Только добрая! – с нежной усмешкой подумала Лариса, глядя подруге вслед, и отправилась к себе – налаживать контакты с человеком, которого пока никак не могла понять.

Ласковые совсем бесхитростные глаза. Лицо смущённое и слегка растерянное. В движениях неуверенность и боязнь сделать что-то не так. Никакого видимого подвоха, никакой двойственности. Он – само внимание; заинтересованно ловит каждое её слово. Почему же в её мозгу противно сверлит мыслишка: будь осторожна, не торопись довериться этому человеку. Он слишком хорошо вышколен, слишком умело скрывает своё истинное «я». Он гораздо умнее, опытнее и прозорливее тебя, он может так расставить сети, что ты и не поймёшь, что попалась. Будь осторожна, не торопись верить!

Лариса и Саша Депов уютно устроились в её комнате возле маленького журнального столика, где на старинном подносе стоял хрустальный графин с вином, и два наполненных бокала. Чай уже выпит. На этот раз гость подготовился на славу: кроме изысканного букетика подснежников, редких в их краях, захватил коробку крохотных пирожных из самой модной и дорогой кондитерской города.

До этого в машине Депова, мчащей их от редакции домой, и потом за лёгким ужином они говорили о вещах малозначительных, не имеющих отношения к теме, волнующей обоих. Лариса, с нежностью вспомнив визит к маме, рассказала о своём первом публичном издании. Казалось, она и думать не думала о том, чтобы расспрашивать его о недавней встрече в суде.

Саша вздыхал: она просто держит марку. А всё равно жгучей темы не миновать, они оба знают это.

– Лора, я правильно понимаю: ты хочешь знать, как я оказался защитником Кротова?

Лариса, только что безмятежно щебетавшая о своих школьных подружках, вдруг съёжилась и затихла. Она явно не ожидала, что Депов так резко возьмёт быка за рога.

– Давай так: прежде, чем мы станем обсуждать Кротова, я расскажу тебе, почему стал адвокатом. Тебя ведь и это интересует?

Она кивнула: интересует, да ещё как! Похоже, больше, чем этот треклятый Крот.

– Я потомственный юрист, тебе это известно. У меня не только отец, но и мама весьма успешный адвокат. В своей среде они имеют большой вес, к ним попадают самые сложные и – Саша слегка запнулся – самые дорогостоящие дела. Адвокатом был также и мой дед по материнской линии. Я вырос, слушая бесконечные разговоры на юридические темы. Иногда мать с отцом отчаянно спорили и даже ругались из-за своих взглядов на избранные линии защиты. Но, наверное, потому, что у них была возможность профессионально обсуждать между собой дела, которые вели, эти дела чаще всего заканчивались удачно для их клиентов: истина, как известно, рождается в споре.

Солнце целый день упорно пряталось меж туч, и теперь за окном рано надвинулся печальный весенний вечер, в комнате стало сумеречно. Лариса осторожно встала, чтобы зажечь бра, свет которого сразу придал обстановке интимности. Гость одобрительно качнул головой, продолжая:

– Я видел множество женщин и мужчин, стариков и старушек, которые приходили к нам и со слезами на глазах благодарили родителей за помощь.

Конечно, среди посетителей встречались и такие личности, только от вида которых хотелось поскорее спрятаться под диваном. Ничего не поделаешь: адвокату приходится защищать и очень неприятных субъектов, и даже заведомых преступников, за которыми числятся самые гнусные поступки.