Андрей Сатирский - Рассказики-2. Разные истории

Ленин: -Успокойтесь, товарищи! Предложение о салюте принимается. И, конечно, мы никого расстреливать не будем. (тихо) В праздник…

Луначарский: -Предлагаю также устроить на площадях концерты для масс.

Ленин: -Архикрасивейшая мысль! Вот и организуйте артистов.

Чичерин: -Пусть, наконец, Маяковский покажет, что там у него за облако в штанах!

Свердлов: -Записываю салют и концерты. Но для Правительства надо организовать отдельный концерт с лучшими артистами. В Большом театре, для солидности.

Ленин: -И чтобы обязательно исполнили «Аппассионату». Архигениальнейшая музыка!

Сталин (про себя): -Это же бодяга на полчаса! (громко) Пусть «Лезгинку» спляшут! Национальный колорит…

Калинин: -И споют мои любимые «Валенки»!

Чичерин (ехидно): -А Котовский сбацает «Семь сорок»?

Ленин: -Хорошо бы в буфет пивка завезти… Баварского…

Калинин: -С «Московской» водочкой…

Луначарский: -Да с коньячком «Шустовским»!

Сталин: -И с парой ящиков «Хванчкары»!

Чичерин: -Ишь, мечтатели кремлевские! Где я на это денег возьму?

Свердлов: -Где-нибудь украдешь по привычке. А я все уже записал. И неплохим получается праздничек! Есть еще предложения?

(Наркомы глубоко задумываются о своем будущем).

Крупская (входит с подносом, ставит стакан перед Лениным): -Володенька, я тебе чай принесла.

Ленин: -А почему только мне?

Крупская: -Потому что я – твоя жена. А у товарищей есть свои жены, которые, если захотят, смогут о них позаботиться.

Свердлов: -Сюда никто не должен был заходить! Где караул?

Крупская: -А караул устал. (заглядывает в записи Свердлова) Понарешали вы тут, но, как всегда, забыли о самом главном.

Ленин: -О чем же, Наденька?

Крупская: -О детях! Для них надо организовать отдельные концерты с раздачей подарков – вместо игрушек, книжек и конфет хотя бы хлеба с селедкой…

Ленин: -Архигуманистично! Принимается.

Крупская: -И пора позаботиться о беспризорниках.

Сталин: -Пусть Эдмундыч их отловит, посадит за решетку и заставит работать!

Железный Феликс (просыпается): -Я и мои чекисты любим детей. Будем их ковать, ковать, еще раз ковать и… перековывать.

Ленин: -Молодец, Наденька! Сколько дельных предложений внесла в Правительство.

Троцкий (тихо, но зло): -Нынче любая домохозяйка может управлять страной!

Сталин (на ушко Троцкому): -Как и любая проститутка – армией.

Крупская: -Тебе, Володенька, пора пообщаться с рабочими. Вот гражданка Каплан приглашает нас приехать на завод Михельсона.

Ленин: -Я подумаю о твоем предложении. (про себя) Когда я познакомился с Наденькой, меня сослали в Сибирь. Едва она ко мне приехала, меня арестовали. Только вышел из тюрьмы и прибыл к ней, срочно пришлось бежать из России. Поехали вместе в гости на Новый год, так меня чуть не убили бандиты! Может, от нее все несчастья? И не надо принимать ее совет? Как же с ней дальше жить?

Крупская (выходя): -Помни, Надежда умирает последней…

Свердлов: -Итак, товарищи, все решили по второму вопросу?

Чичерин: -Решили, но как успеть выполнить? Ведь праздник, 25 октября, уже завтра!

(Наркомы впадают в оцепенение).

Ленин: -Да уж… (встает, задумчиво ходит вокруг стола заседаний): -А сегодня какое число? (заглядывает в календарь) 24 октября. (залпом выпивает чай) Думайте, товарищи!

(Наркомы не выходят из оцепенения).

Ленин (принимает любимую ораторскую позу, заложив руки за жилет): -Придумал! Давайте Декретом перенесем время на две недели. Будет этакое чудненькое декретное время! И тогда будем праздновать день Октябрьской революции 7 ноября.

Чичерин: -Ну, и матерый вы человечище!

Троцкий (с иронией): -А как быть с календарями в остальном мире?

Бонч-Бруевич: -Остальной мир нам не указ! Мы назло буржуям пожар мировой революции раздуем и установим по всему земному шару декретное время!

Калинин (засыпает на плече Железного Феликса): -Ура… (радостно пердит).

Ленин: -Считаю, что принято единогласно. Продолжайте заседание, а я побежал, у меня архиважнейшие дела!

Свердлов: -А как насчет пения «Интернационала»?

Ленин (убегает): -Попросите спеть за меня господина Шаляпина.

Свердлов: -Так как Шаляпин сбежал за границу, петь не будем. Заседание закрыто.

Сталин: -Непонятно, почему вождь так быстро сбежал? Он обычно еще с полчаса словоблудием занимается…

Троцкий: -Так я же ему в чай пургенчика насыпал.

Сталин: -Ох, Иудушка ты наш!

Луначарский: -Окно! Откройте, наконец, окно!

«Скорая» привезла клиента с огнестрелом в госпиталь. Только положили мужчину на операционный стол, он очнулся и спросил: -Доктор, это опасно?

– Больной, вы мне мешаете! —рассердился хирург.

– Я могу и уйти, -огорчился клиент.

– Нет уж, останьтесь! Ничего опасного нет, пуля прошла навылет, не задев жизненно важных органов. Кстати, что за кретин в вас стрелял?

– Почему кретин?

– Да разве ж так стреляют?! Чуть выше надо брать и левее!

– Ну, все вышло довольно просто. Лежу я с женщиной в постели, никого, кроме нее, не трогаю, и вдруг дверь – бабах! —муж пришел.

– Ага, значит, муж стрелял?

– Какое там! Слушайте дальше. Лечу я, понимаете ли, с балкона, никого не трогаю и вдруг – тарарах! —падаю на любимую собаку участкового полицейского.

– Тогда участковый стрелял?

– Он, конечно, стрелял, но ни разу не попал. И вот бегу я голый по улице, никого не трогаю, и вдруг —бум! – слышу, что кто-то сзади догоняет. Оказалось, маньяк-убийца на сексуальной почве!

– Неужели он стрелял?

– Нет, этот меня всего лишь ласково душил. Хорошо, что мимо рокеры на мотоциклах ехали развлекаться. Так мы с маньяком три квартала от них убегали!

– Они, что ли, стреляли?

– Да что вы, доктор? Это же дети, шалуны! Правда, бедного маньяка насмерть задавили.

– Ну, а вас-то когда, наконец, пристрелят?!

– А вы дальше послушайте. Забегаю я, от греха, в коммерческий магазин, пытаюсь первые попавшиеся штаны натянуть, и вдруг – трах! – выскакивает охранник.

– Он стрелял?

– Нет, он отстреливался. Потому как следом за мной в магазин ворвались грабители.

– Получается, бандиты стреляли?

– Зачем им стрелять? Они положили нас мордами в пол и стали действовать паяльником.

Хорошо, охранник перед смертью признался, что я не при чем. Меня и отпустили. Выхожу я на улицу, а навстречу девица-красавица. Глянула, что я не одет, сразу достала из сумочки пистолет и в упор —бабах!

– Выходит, это она попала?

– Попала, и не раз! Только пистолет был газовый с нервно-паралитическим зарядом.

– Так кто же, черт возьми, в вас дырку сделал?!

– Слушайте, не перебивайте. Добрался я кое-как до дома, явился к жене голый, с побитой рожей да еще и под газом. Никого не трогаю, и вдруг – бубух! – появляется тесть с двустволкой.