Вива Вичка - Босиком через океан. Никтошка

Внутренний голос каждый день повторял только одно:

– Больше так жить невыносимо, нельзя так долго ждать! Нужно хотя бы увидеть его и дотронуться! Хотя бы на секунду застыть в его глазах и ощутить себя счастливой… – призналась наконец-то себе Ия, смотря в лесную даль сквозь окно её кабинета и разговаривая с собой вслух.

Она побежала вниз по ступенькам, собрала все оставшиеся вещи, закрыла чемодан и, поднимаясь вверх, вдруг почувствовала под ступнёй что-то острое. Быстро и вовремя остановившись, подняв ногу, Ия аккуратно рассмотрела ступню и увидела край небольшого осколка, впившегося под большим пальцев в точке сердечного органа…

– Ещё один знак, – отметила про себя второпях Ия, вытягивая осколок, не успевший поранить до крови точку, отвечающую за сердечную мышцу, – Так! Это уже второй знак и намёк, но на что?

Ия никак не могла разглядеть, что же ей надо понять.

– Что это за намёк? На что намекают знаки? Почему же так невыносимо тянет быть с ним? – мучаясь и пытаясь заснуть, говорила сама с собой Ия, пытаясь разгадать загадку, – Откуда это безумное магнитное притяжение? И зачем мне сейчас эти знаки и намеки?

Ия уже знала, чем грозит игнорирование явных знаков и предупреждений об опасностях в пути. Такое уже было почти 20 лет назад. Это произошло также в середине июля по дороге в Крым из Харькова. Тогда это была ещё Украина. Но российские машины и владельцы будущих крымских домов уже заполняли полуостров. Она видела знаки, понимала, что о чём-то её хотят предупредить и решила уговорить двоих друзей-попутчиков отложить поездку к морю. Все знаки для Ии кричали: остановись и вернись! Ия верила и терпеливо ждала, что все её поймут, когда после лопнувшего колеса ещё в городе, сразу же случилась серьёзная поломка машины при повороте на крымскую трассу и на выезде из города. Тогда она предложила перенести поездку, но никто не послушал её, а у неё самой не хватило сил остановить ни друга жениха, ни самого жениха. Все уже настроились на отдых, и никто не хотел портить праздничное настроение отпуска.

Поломка оказалась серьёзной, и за запчастями надо было возвращаться в город. Было поздно. Ия вздохнула и мирно заснула в пункте остановки в надежде на то, что утром все осознают: лучше вернуться обратно домой. Утром оказалось, что кто-то одолжил деталь, и машину как-то починили. Но настроение было уже не праздничным, хотя все старались шутить и всё же продолжать путь. Ия ныла и напоминала надоедливую девочку, просящую вернуться домой к маме. Романтическое путешествие превращалось в нечто ужасное. Появилось ощущение, что один был против двоих. Двое молодых бойких жеребцов, спевшихся за два года работы, и она – потенциальная невеста, познакомившаяся со своим женихом всего полгода назад. И хотя предложение о женитьбе было уже робко сделано, всё же многое оставалось недосказанным. Путешествие должно было проявить отношения: либо их завершить, либо поднять на новый уровень. Ия знала, что ничто так не помогает раскрыть людей, как природа и море.

Третьим явным знаком была сильная гроза и ураган. Вечерело. Вдали виднелось море. Оставалось совсем немного до выбранного места отдыха, обозначенного на карте в виде бокала.

Это было дикое и заброшенное место без явных признаков каких-либо построек. Все чувствовали себя первооткрывателями. И в ожидании чего-то нового и неизведанного все на какое-то время повеселели, забыв о неприятных ощущениях.

Вдруг резко изменилась погода, перед самым подъездом к дикому и неизвестному месту отдыха. Из ниоткуда появились свинцовые тучи, и стеной, отделяющей будущее от прошлого и настоящего, подул встречный сильный ветер, переходящий в ураган, и обрушился град. Остановились. Ия оглянулась и заметила, что свинцовая туча висела только над ними тремя, над единственной машиной на дороге и в округе. Она уже не могла больше молчать.

– Смотрите: позади солнце! Только над нами туча! А впереди – тьма! Вы же это видите?

Испугавшись своих явных предчувствий, следуя интуиции и инстинкту, Ия начала умолять всех остановиться перед опасностью. Она расплакалась перед двумя молодыми людьми, просто превратившись в беспомощную девчонку. На какое-то время жених и его друг напряглись и почти уже согласились сменить маршрут. Но логика и разум молодых людей всё же их победила.

– Зачем сворачивать с пути, если мы уже почти у цели? – логично обосновал своё решение водитель и друг жениха.

Найдя компромисс, они нежно и убедительно просто объяснили Ии, что уже нет смысла ехать обратно, если проделан такой длинный путь, тем более что они уже почти приехали. Ия же упрямо продолжала настаивать на том, чтобы вернуться или хотя бы сменить маршрут. Наконец, друзья пообещали ей вернуться сразу же, как только появится ещё один знак.

Но последнего знака уже не было; был только результат – погиб её жених…

Было страшно и тяжело от того, что она не спасла его. И хотя тогда они оба знали, что в их романе они спасались от неразделённой любви: её жених ждал чуда, любя Викторию из Америки, а она ждала своего Виктора, но дома. И оба они спасались романом, чтобы вылечиться от отвергнутых чувств, заглушив их новыми. Ия видела, как её жених страдал, заглушая боль водкой и ожидая писем из Америки от Виктории. Он приходил к Ии ночью, она открывала ему дверь и видела его заплывшие от горя глаза. Он падал на пол и, валяясь, в безумстве и беспомощности от неразделенной любви, стонал: «Виктория! Виктория! Виктория! Я люблю тебя! Я люблю тебя!» Хватая свою голову, обнимая себя руками, он катался по полу и рыдал.

Ия смотрела на своего друга-жениха и видела в его боли свою. Понимая, отчего ему так плохо и, в то же время, не понимая, как можно спасти его, она просто стояла в ступоре, смотря на эту безысходность. Утром он просил у неё деньги на трамвай и отправлялся на работу. Ия же спешила на свои работы: сублимируя в телевизионном эфире или читая лекции в университете. Она уже давно перестала чего-то страстно хотеть, убив и заглушив стремление быть желанной. Она просто плыла по течению.

Единственное, чего ей хотелось, это лишь привлечь внимание своего Виктора. Работая в утренней популярной программе корреспондентом, она каждый раз представляла, что однажды он заметит её и придёт опять. Хотя, на самом деле, она всегда относилась к журналистам, как к объекту своего социологического исследования, причисляя их всего лишь к инструменту манипулирования народом, так же, как и актеров. Но ради Виктора и его внимания она готова была изменить даже себе, став однажды объектом своего же исследования. Виктор стал причиной её измены не только себе.

– Изменив себе однажды, после уже очень легко изменять не только себе, – вдруг Ия выплеснула мысли вслух.