Валентин Иванов - Их адрес – Советский Союз

После обсуждения достоинств алкогольных напитков, соседи перешли к более прозаическим темам. Аслан сетовал:

– Я привёз сюда два бочонка с элитным вином и коньяком экспортного исполнения. Прихожу на завод, подаю заявки на запчасти и детали, мне отвечают: «Это лимитированная продукция. Сейчас нет на складе, приходи во втором квартале следующего года». А у меня без этих деталей всё производство стоит. Директор так и сказал: «Без деталей домой не возвращайся».

– И что же делать? – сочувственно вопрошал Веня.

– А что тут поделаешь? Выходу к проходной с бочонком в конце рабочего дня и договариваюсь с простыми работягами. Они мне и выносят понемногу. Так ведь грузины совсем разбалованы, зачастую приходится и деньгами доплачивать из своего кармана. Вот, скажем, в России я бы за эти два бочонка мог целый заводик прикупить. Там народ не разбалован, потому что беден.

Они тут же выпили за сердобольный и бедный российский народ. Затем сосед пошёл платить за номер. Вернувшись в комнату, он сообщил:

– Я сейчас видел, как в гостиницу поселялся какой-то русский.

Веня читал газету и никак не прореагировал на сказанное. Аслан решил, что он не расслышал сказанного, тронул Веню за плечо и повторил услышанную им новость.

– Ну и что? – вяло откликнулся Веня.

– Как что? Это же твой земляк! – воскликнул удивлённо сосед. – Если бы поселился мой земляк из Дагестана, я бы побежал его поприветствовать, узнать новости.

– Чудак ты, Аслан. У меня, по твоей логике, в земляках вся Россия – больше ста миллионов человек. На приветствия уходил бы день целиком, а новости проще узнать из газет.

Сосед покрутил головой: «Странные люди, эти русские».

Ещё через день Аслан засобирался домой.

– Уже всё достал, что нужно? – поинтересовался Веня.

– Какое там, – махнул рукой сосед, – хорошо, если половину. Но я больше двух дней в командировках не выдерживаю.

– Почему так? – удивился Веня, которому жить в Тбилиси предстояло ещё почти две недели.

– Сыну пора делать обрезание. Но, главное, я без женщины больше двух дней не могу, а изменять жене мне, как мусульманину, никак нельзя.

– Какое обрезание? – воскликнул удивлённо Веня. – Ты же говорил, что являешся секретарём парторганизации крупного совхоза.

– Ты мне партию и веру не путай, – угрюмо возразил Аслан. – Партия – это взгляд, устремлённый в будущее, а вера – это корни наших предков.

На следующий день они допили остатки вина на прощание. В углу комнаты лежал огромный тюк. Веня поинтересовался, что это такого сосед его закупил в Тбилиси. Оказалось, десять дублёнок и ещё какие-то дефицитные товары.

– Зачем тебе столько? Неужели всем родственникам? И потом, кто носит дублёнки в знойном Дагестане?

– Должен же я как-то оправдать расходы, понесённые на тбилисском заводе. Отдам родственникам, они продадут на рынках в России. А ты разве ничего не закупил, чтобы оправдать свои расходы?

– Я купил гитару, – оправдывался Веня, – они у нас в большом дефиците.

– Почему не купил двадцать гитар? Они же лёгкие. Хороший был бы навар.

Восток – дело тонкое, – оставалось мысленно резюмировать Вене.

На следующий день, по возвращении в гостиницу Веню предупредили, чтобы он никуда не уходил, ему целый день названивает какой-то человек. Уже через пять минут в номер позвонили. Приятный женский голос произнёс:

– Вениамин Николаевич? Где же вы пропадаете? Не уходите, мой муж уже едет к Вам.

Веня ничего не понял, но решил, что кто-то из его коллег из института решил провести с ним вечер. За эти два дня он видел столько новых лиц, что запомнить их имена был просто не в состоянии. Ещё через несколько минут ему позвонили снизу, от портье. На этот раз голос был мужским:

– Простите, уважаемый, но вас уже все ждут. Спускайтесь вниз, у меня машина.

Ничего не понимая, Веня спустился вниз. Навстречу ему вышел рослый, элегантный мужчина в дорогом английском пиджаке, с алмазной булавкой в галстуке. От мужчины шёл тонкий аромат дорогих духов. Он протянул широкую руку:

– Георгий. Почему Вы так странно одеты, уважаемый?

Веня оглядел себя: рубашка, джинсовый костюм и лёгкие плетёные сандалии вполне отвечали погоде. Он смутился, и сказал:

– Это так неожиданно. Я сейчас переоденусь.

Поднявшись наверх, он надел лучшее, что у него было на случай праздничного застолья, и через пару минут он с Георгием вышел на улицу. Перед гостиницей стояла ослепительно новая черная «Волга». Такие в России могли быть лишь у директоров крупных предприятий или первых секретарей райкомов. Слегка оробев, он сел на кожаное сиденье рядом с Георгием. Он не знал, о чём говорить. Задавать вопрос о том, кто его ждёт, тоже считал преждевременным и бестактным. Машина мягко тронулась, и Георгий завёл дипломатичный разговор о здоровье гостя, его семьи и родственников. Когда вступительная тема была исчерпана, последовал вопрос о погоде, но вопрос этот был совсем странным. Он звучал так:

– Какая у вас там погода в Кишинёве?

– Простите, но я из Новосибирска.

Ответ его удивил Георгия и заставил задать следующий вопрос:

– Зачем же Вы дали такой крюк? Есть же прямой рейс. Наверное, какие-то дела?

Тут Веня и Георгий начинают понимать, что произошла какая-то путаница, и звучит следующий вопрос:

– Вы Вениамин Николаевич?

– Совершенно верно. А куда мы едем, и кто меня ждёт?

– Мы едем в «Арагви», а ждёт Вас весь диссертационный Совет.

Веня засмеялся:

– Вы меня с кем-то спутали.

Машина поворачивает назад, возвращается к гостинице. Георгий подходит к портье и о чём-то энергично разговаривает с ним по-грузински. Портье показывает ему регистрационную книгу, листает её и хатем тычет пальцем в какую-то строку.

Георгий оборачивается:

– Простите, уважаемый. Действительно произошла ошибка, но это моя вина. Мы ждём оппонента из Кишинёва по фамилии Петров. Узнав, что он уже прилетел, я посетил гостиницу днём, нашел фамилию Петрова в книге регистрации, узнал его имя и отчество, а также номер телефона в его номере. Кто бы мог подумать, что фамилия Петров такая распространённая у русских, и в гостинице одновременно проживают два Петровых. Вашу я нашёл первой, почему и произошла такая путаница. Сейчас я узнал, что тот, второй Петров уже выехал в «Арагви» на такси. Я хочу извиниться перед Вами за свою ошибку и, чтобы загладить её, приглашаю Вас также присоединиться к нам на этот вечер.

Веня вспомнил приключения своего первого соседа, которые также были обусловлены ошибкой, и вежливо отказался. Заодно он узнал, что, в отличие от России, в Грузии устраивают банкет для оппонентов не после защиты, а до неё, чтобы защита имела более верный результат.

На выходные Тенгиз пригласил его в гости. Летом они с женой снимали дачу у знакомых недалеко от Тбилиси. Туда он и привёз Веню на своих белых «Жигулях». Машина была старенькой. Стареньким был и аккумулятор, который за ночь разряжался и по утрам не всегда мог уверенно завести автомобиль. Поэтому Тенгиз парковал машину на пригорке, чтобы, столкнув её вниз, завести двигатель было проще.