Алекс Ведов - Пока не пройдёт дождь

– А дальше что? – спросил я с дрожью в голосе, хотя ответ уже вырисовывался в моём сознании.

– Как что? – опять усмехнулся Странник. – Восхождение к вершине! Неужели сам не понимаешь?

– Да, но… для чего? Что мне делать там, на вершине?

– Там поймёшь, – отрезал старик. – Я за тебя этого не решаю. Иди, – он снова ткнул посохом в направлении башни, – там вокруг стены будет винтовая лестница наверх. Когда войдёшь в башню, встретишься со Стражем Неба. Он решит, достоин ли ты идти выше.

– А как же… – начал было я.

– Иди, – оборвал меня Странник, – или возвращайся. Я и так сказал тебе больше, чем надо.

– Я понял, – кивнул я. – Благодарю, уважаемый.

– Да не за что, – ответил он. – Будь внимателен. И главное – ничего не бойся. Удачи тебе!

Я не успел ничего ему ответить – он вдруг просто растворился в воздухе.

Я снова остался в этом странном мире один на один с циклопическим строением, которое своим видом заставляло замирать сердце.

Да, подумал я, дальше становится всё интереснее. Все эти видения Е.Г. были устойчивыми и воспроизводимыми. Неужели пресловутое «коллективное бессознательное» – и вправду некая самостоятельная реальность? Этакий неисчерпаемый кладезь образов и представлений, независимый от отдельной человеческой единицы? Я всегда был склонен думать, что это всего лишь удобный термин, принятый психологами для обозначения неких фрагментов памяти и представлений, общих для всех людей. По описанию Е.Г. это было чем-то куда более глубоким, более существенным. Оно являлось огромной сценой, на которой разворачивалось непостижимое для меня действо с участием самого Е.Г.

Стать звеном, соединяющим Небо и Землю… Не многовато ли, по меркам Земли и Неба, для такой букашки по сравнению с ними, как человек?

И всё-таки… Не были ли эти путешествия в иную реальность всего лишь галлюцинациями, просто результатом нарушений в работе мозга Е.Г.? Не выдавал ли он желаемое или кажущееся за действительное? Может, Тамара Сергеевна была права в своих опасениях – насчёт того, что у этих погружений есть некая черта, за которую переходить опасно любому?

А Е.Г. не осознавал этого или не хотел принимать, и перешёл.

Как бы то ни было, сказал я себе, надо идти дальше. Пока – по этим страницам.

По мере приближения башня всё более заслоняла обзор местности, а я всё сильнее робел. Я не мог подавить свой страх перед этой громадой и тем, какое испытание мне уготовано там, внутри неё. Каждый шаг давался всё труднее. Когда я подошёл к самому подножию, сердце колотилось как бешеное. А ведь я ещё не начал подниматься!

Я задрал голову, и у меня захватило дух. Стены круто уходили ввысь и вонзались в облака, висевшие над головой плотным, почти непроницаемым покровом. Странник сказал про лестницу, но где она? Прямо передо мной ничего подобного я не наблюдал. Обшарив глазами необъятную поверхность башни, я разглядел где-то на высоте сотни метров тонкую, почти незаметную отсюда выемку или борозду. Она наискось опоясывала часть стены, обращённую ко мне. Высоко над ней параллельно шла такая же линия, а ещё выше были другие, терявшиеся из виду. Я понял: это и есть та лестница, о которой говорил Странник. Она спиралью обвивала всю башню по наружному периметру, поднимаясь вверх. А начало её было, вероятно, где-то на уровне земли, но его нужно было найти.

Меня ужасала сама мысль о том, чтобы подниматься неизвестно куда, описывая круги по поверхности этого каменного колосса. Я понимал, что это будет долго, но страх был в другом: что ждало меня там, в конце подъёма?

Но желание повернуть назад было не лучше. Я не за тем явился сюда! Странник сказал: главное – не бояться. Если бы эта задача была мне не по силам, он послал бы меня туда, откуда я пришёл. Но он велел мне подниматься. Вернее, не то чтобы велел, а направил… Я ведь и там принимал решения сам, и волен был в любой момент отказаться от своей авантюры. Но что-то во мне, что было сильнее страха, толкало меня вперёд.

Я стал обходить вокруг башни, чтобы найти, где начинается подъём. Описывая этот круг, я прикинул, что диаметр башни у основания составляет не меньше километра. И всюду стена её была такой же глухой и однообразной. Несколько раз я дотрагивался до неё рукой – холодный камень. Этот минерал был мне незнаком: тёмно-серого, почти чёрного цвета, похожий на графит, но гораздо более твёрдый. Наконец я обнаружил начало лестницы. В стене была проделана ниша со ступенчатым дном, глубиной около метра и высотой в человеческий рост. Я собрался с духом и стал подниматься.

Даже один круг описать оказалось непросто, хотя я не потерял ещё физической формы. Впрочем, о какой физической форме там можно говорить? Преодолев только первый виток спирали, я очутился на высоте небоскрёба. Здесь воздух чувствовался уже не таким тёплым, как внизу. Идти приходилось осторожно, как можно ближе к стене: не было никакого ограждения с другой стороны.

По мере продвижения открывалась панорама местности, столь же монотонная, как и этот подъём. Во все стороны света тянулась каменистая, выжженная солнцем земля. Казалось, весь здешний мир представлял собой пустыню, а башня была единственным исключением на фоне унылого пейзажа.

Стараясь не смотреть вниз, я шагал и шагал по ступеням. Не могу точно сказать, сколько витков вокруг башни я сделал – семь или восемь. На каждый такой виток у меня уходило около часа по земным меркам, потом я садился и отдыхал. Это восхождение меня просто вымотало. К концу я двигался с трудом, к тому же на такой высоте было уже весьма холодно, и воздух становился более разрежённый – дышать было всё труднее. Как и в обычной реальности, когда поднимаешься на гору, даже относительно невысокую.

Я уже давно не смотрел даже по сторонам, чтобы не испытывать головокружения. Уже после первого круга спиральной лестницы я стал продвигаться, прижимаясь вплотную к стене и глядя только перед собой и вверх. Ведь на протяжении всего подъёма меня отделяли от падения с огромной высоты каких-нибудь пара шагов в сторону. Я и сейчас могу только гадать, что бы произошло со мной «в прежней реальности», если бы я упал и разбился «в этой». Может, просто вынырнул бы из погружения, как, бывает, внезапно просыпаешься от кошмарного сновидения.

А может, и нет…

Но всему есть конец, кончилась и эта проклятая лестница. Она просто обрывалась тупиком. Но рядом в стене была дверь. Да, дверь, сколоченная из грубых, необструганных досок, скреплённых несколькими поперечными металлическими полосами. К двери была прибита массивная скоба.

Я испытал настоящую эйфорию. Странник не обманул! Он сказал, что я найду дверь прямо под облаками. И действительно, гигантское облачное одеяло колыхалось в десятке метров над головой. Башня же уходила туда, в это мутное марево, и её очертания терялись там.