Наташа Филатова - Фуга для Сони

– Добрый вечер, рада вас приветствовать на моем первом семинаре по английской литературе. Наши занятия будут проводиться на еженедельной основе, посещение добровольное. Пока. Меня зовут Прус Татьяна Симоновна, я ваш педагог. Давайте знакомиться! Кто первый расскажет о себе?

Первым представился Доминик, встав с места и возвращенный обратно жестом Прус. В конце короткого рассказа о себе и родителях он добавил, что будет счастлив поработать со всеми. Следующими были Лайз и Кирстен: немного сумбурно, перебивая и дополняя друг друга, рассказали, что мечтают по окончании университета вернуться домой, в Норвегию, и работать в издательстве. И что советский диплом утраивает их шансы на успех на родине.

Дальше заговорила Соня, рассказала про свой маленький городок, из которого попала в Ленинград, приехала учиться писать и впитывать знания, что уже влюбилась в город и университет. Рассказывала вдохновенно, как обычно, не маскируясь и выплескивая эмоции на окружающих. Вдруг Соня замолчала, услышав звенящую тишину аудитории. Посмотрев на Прус и остальных, она почувствовала, что своим эмоциональным представлением вызвала изумление и неподдельный интерес собравшихся. Так Соня впервые обнаружила у себя талант к риторике и дар вдохновлять людей. Впоследствии, много позже, она виртуозно научится обладать этим искусством. Сейчас же Сонино выступление мгновенно выделило ее из ряда посредственностей, которыми Артур считал большинство девочек первого курса.

Жан-Поль сразу влюбил в себя всех, улыбнувшись так, как могут улыбаться только очень счастливые люди. Растянув в улыбке огромные пухлые губы, тряхнув афроамериканскими косичками, слегка ссутулившись, как большинство музыкантов, по-французски гортанно грассируя букву Р, рассказал, что любит Советский Союз, счастлив жить и учиться здесь, мечтает писать тексты и музыку. Сел на свое место, сразу подкупив коллег неподдельной искренностью и обаянием.

Последним представлялся Артур. Встал прямо и продолжил стоять все время, несмотря на жест Прус. Четко и сухо объяснил, что был лучшим в классе по гуманитарным наукам, писал статьи о насущных проблемах сирийской экономики и военных конфликтах, в выпускном классе публиковал статьи в WN Syria Daly (EN). Не скрывал, что целью обучения является высоко котируемый в его стране советский диплом.

Так проскочил первый час. Прус немного рассказала о себе: о том, что у нее муж и две дочери, о том, как долго она преподает литературу и как любит свой предмет и надеется, что собравшиеся студенты увлекутся им так же, как и она, для чего та приложит все возможные и невозможные усилия. Немного поговорили о списке литературы и плане обучения. На том и разбежались – растревоженные, отчасти вдохновленные. Прус в который раз задумалась о столь странном стечении обстоятельств, благодаря которым у нее собралась очень разношерстная и невероятная по своей совместимости группа студентов. Но именно это и делало работу Прус необыкновенно интересной: наблюдать незаметное, соединять несоединимое и взращивать едва только проклюнувшиеся, а у кое-кого и затоптанные грубой подошвой росточки таланта. Но это все потом, потом… сначала интерес, должен появиться интерес. Его Прус заметила у всех студентов, может, в меньшей степени у обаятельного, произносящего английские слова с мягко обволакивающим prononsiation Жан-Поля.

Опытный взгляд сразу заметил двоих ярких, пронзительных, противоположных по тонам, но повторяющихся в секвенциях студентов Артура и Софии. Женская интуиция подсказывала, что эти двое, равные по силе и духу, неистовые, неизбежно притянутся друг к другу страстью и временем. И оказалась права. Как всегда.

На следующий день Соня столкнулась с Артуром в библиотеке. Он стоял, перелистывая томик Кафки.

– Решил учить русский? Неудачный выбор книги. Возьми что-нибудь попроще, толку больше будет, – проговорила на английском Соня.

– Привет. Как ты? – стандартно ответил Артур. – Спасибо, что посоветуешь?

– Возьми «Остров сокровищ» или «Золушку», что ли, там попроще, ну не знаю. Ты давно занимаешься? А то, может, тебе «Колобка» изучить надо, – прыснула Соня.

Артур напрягся. Соня заметила, что шутка ему не понравилась.

– Извини, ну я побежала, – смутившись, Соня подхватила причитающиеся ей учебники, чиркнула роспись в карточке читателя и унеслась дальше. До следующей пары оставалось десять минут, еще надо было пообедать.

Артур остался в библиотеке, раздумывая. Бесспорно, девушка понравилась ему сразу, как только открыла рот и стала представляться. Какая-то безумно свежая, как запах озона после грозы и молнии, энергия пронеслась по аудитории. Не только Артур почувствовал нечто особенное. Притяжение ощущали все. Артуру очень хотелось поговорить с Соней, разобраться в ней. Она раззадорила его своей смешливостью и не восточной смелостью. Женщины в Сирии были полной ее, да и многих других девочек университета, противоположностью. Всю прошедшую ночь Артур не спал. Взяв четки, он полусидел в кровати и в темноте комнаты общежития разбирал на молекулы лицо Сони: нос симпатично-кукольный, глаза яркие, смешливые, но цвета не запомнил. Лицо – округлой формы, высокий лоб и губы какие-то особенные, некрупные, но выдающиеся, легко разлетающиеся в улыбке. Высокая и статная, с волосами, собранными в невозможно расхлябанную, начесанную, но одновременно сексуальную прическу, именованную хозяйкой итальянским бардаком – так, посмеиваясь, называла ее Соня. К утру он понял, что странная девушка полностью незапланированно завладела всеми его мыслями. Никогда ранее не увлекающийся юными нимфами вот так, теряя сон, не имея возможности хоть на минуту отвлечься от объекта обожания, к утру Артур понял, что придется действовать, добиться Сони, иначе любовная лихорадка спалит его изнутри.

На доске объявлений висел график выдачи учебников на дополнительные семинары. Без труда обнаружив Сонину фамилию, Артур прочел время: 12:15 – 12:30, сегодня. Отлично. Собственно говоря, план Артура был довольно прост. Невзначай попадаться Соне на глаза, «случайно» пересекаться во всевозможных местах, пригласить выпить кофе в «Шоколад». Ну а потом посмотрим. Аллах поможет.

Сначала они встретились в библиотеке, на следующий день – в столовой, мило пообщавшись за тарелкой неизменного горохового супа. На третий день Соня уже сама приветливо махала ему рукой, подходя к огромным двустворчатым дверям аудитории. Выждав еще недельку, Артур пригласил Соню попить кофе в той самой булочной, в которой в свой первый ленинградский вечер пила кофе Соня.

Соня уже начала испытывать интерес к Артуру. День от дня осторожное, по-кошачьи медленное наступление Артура заметно усиливало неясные чувства. Несколько дней беспричинная, на ее взгляд, тревога переросла в удовольствие от каждодневного общения с Артуром. Постепенно Соня успокоилась и… влюбилась. Теперь ее тревога была приятной и будоражащей. Утром Соня чуть тщательнее, чем обычно, накладывала макияж, более яростно взбивала объем на своих волосах. Даже подстригла сама себя, придумав интересный и удобный прием: берешь толстую прядь, закручиваешь жгутом и отстригаешь опасной бритвой наискосок, как пойдет. Стрижка получилась модной, невероятно объемной и неожиданно асимметрично красивой. Сонино лицо стало казаться менее круглым, а в целом образ девушки – еще более невероятно харизматичным. Появилось желание менять почаще наряды, но с этим были большие проблемы. Нарядов было всего три или четыре, шика никак не получалось, и Соню иногда смущала ее бедность, тем более университетские мажоры щеголяли в новых фирменных джинсах и прочих модных атрибутах Советского Союза. Она неожиданно остро заметила разницу между собой и ими, на которую раньше было наплевать. Глупая Соня не понимала, что большинство мажоров университета завидовали ей, ее гордо поднятой голове, уверенной походке, острому уму, взрывающемуся заразительному смеху, всему, что сейчас зовется харизмой. Немало красивых девушек училось с Соней, но далеко не все они обладали ее магнетизмом. Годами сформированная низкая самооценка сделала свое дело. Рушился один из нижних этажей Сониного внутреннего города, радовался червь сомнений и неуверенности, выползая оттуда. Не нужно объяснять, как долго и тщательно собиралась Соня на первое свидание с Артуром. Волнение и сомнения – вот что чувствовала бедная девочка, собираясь. Ноги тяжелели, руки дрожали. Ну совсем раскисла! Может, отменить?