Кадрия Хабибуллина - Сашкино наследство

© Кадрия Хабибуллина, 2022

ISBN 978-5-0055-7969-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вся ее жизнь была похожа на жизнь таких же, как и она: работа, супруг, дети, дом. Все как у всех, пока однажды она не нашла своего мужа, повешенным на люстре, которую подарил им на свадьбу его отец.

Семья Саши с самого начала невзлюбила невестку, поэтому «повешение на люстре» свекор объяснил просто: жена довела. Но, смерть мужа оказалась далека от простого самоубийства: хакер, работавший на крупную секретную компанию – вот кем оказался ее Сашка. Программа, над которой работал супруг, оказалась камнем раздора между несколькими крупными госкорпорациями.

Лера оказалась в самом эпицентре событий, которые могли стоить жизни ей и двум ее сыновьям. Закаленная нелюбовью и равнодушием своей семьи, которую и семьей-то назвать было трудно, девушка смогла остаться человеком с любящим сердцем. Равнодушие отца, отвратительный пример мамы не лишили ее человечности.

Но, судьба приготовила ей свои испытания. Сможет ли она их с достоинством пройти или поплывет по течению, ударяясь о скалы и теряя свою жизнь.

Начало.

Мой муж покончил с собой в свой 33 год рождения. Он всегда был немного чудаковат, постоянно говорил: «Возраст Христа – это святой год. В этот год должно произойти что-то необыкновенное, интересное и судьбоносное». Что именно он имел ввиду, теперь так и останется неясным. Но, его 33 день рождения, стал для меня и двух наших сыновей действительно судьбоносным днем: именно в этот день, я осталась совершенно одна с двумя маленькими детьми 3 и 5 лет, на руках. А еще, в большом кабинете, где мой муж просиживал целыми днями за своим компьютером, остался висеть его труп: он не стал слишком хитрить и повесился прямо на люстре. Люстра была очень прочная, выполненная из железа, расплавленного в красивые чудаковатые цветы. Я помню, что эту люстру, родители моего мужа, подарили нам на свадьбу. Она была очень дорогая, выполнена из прочных итальянских материалов. Я помню, как мой тесть, с пеной у рта, так долго и напористо рассказывал нам, что это за люстра и сколько она стоит. На меня, тогда еще простую девчушку, эта люстра действительно произвела огромное впечатление: отец Сашки утверждал, что люстра была выкуплена из самого Версаля. А вот мой будущий супруг —Саша, иронично добавил: «Да, считая, что нам с тобой платить ипотеку лет двадцать, эта люстра могла бы перекрыть половину нашего долга».

Папа Саши, Леонид Геннадьевич, был очень крупным бизнесменом. Он занимался переработкой мусора. Да, тесть очень любил копаться в мусоре, особенно в чужом. И это у него отлично получалось. Заказов от предприятий, которые мечтали утилизировать свои отходы, было просто немерено. Наверное, поэтому, мой тесть, богател, как на дрожжах. Но, Саше от этого практически ничего не перепадало: Леонид Геннадьевич всегда говорил, что всего добился сам, поэтому, и сын его будет всего добиваться сам. Образование ему дали хорошее: он учился в одном из престижнейших вузов Англии. И не встретились бы мы с Сашей, наверное, если бы не мой замечательный тесть. Когда он узнал, что его сын нашел очень хорошую работу в Англии: а Саша действительно был хорошим айтишником, он поднял такую бурю негодования, что последнему пришлось ретироваться и вернуться на родину: «Да, как ты можешь! Ты обязан Родине всем, и ты ей нужен». Мой тесть очень своеобразный человек: в нем как-то сочетаются коммунистические и социалистические взгляды с предпринимательской жилкой. Саша вернулся, долго не мог устроиться на работу, но все-таки и до матушки России дошла волна необходимости специалистов в области айтитехнологий – ему повезло: одна крупная компания потеряла своего главного айти-специалиста, он утонул на Ямайке, и теперь им срочно нужен был мега-мозг. Мой Сашка, как говорится, оказался в нужном месте, в нужное время. Правда никто не уточнил, что прежний айтишник утонул не просто так, и не сам. Но, когда Сашке предложили эту работу, он, даже думать не стал, и тем более подумать не мог, что кому-то было нужно утопить какого-то айтишника. Это позже моему мужу рассказали где и на кого он будет работать.

Мы познакомились с Сашкой случайно: на улице. Я шла с университета, а он проезжал мимо остановки, к которой я подбежала, чтобы спастись от хлынувшего дождя. Я промокла насквозь, а автобуса все не было. Я тогда училась на третьем курсе английской филологии: он подъехал на своем стареньком фольцвагене. И нам было, о чем поговорить: он – выпускник престижного английского вуза, а я мечтательница, которая грезила, закончив вуз, уехать на туманный Альбион, чтобы там, в оригинале, переводить Шекспира.

Когда он привез меня домой: я окончательно в него влюбилась. И мне, действительно, было все равно, кто он такой, чем он зарабатывает: мне было с ним хорошо и интересно. Вообще, с парнями мне всегда было очень трудно найти общий язык: они все казались мне глупыми, убогими и приземленными личностями, а Сашу я слушала, раскрыв рот.

Он взял мой номер телефона. А я счастливая помчалась домой. Так у нас все и завертелось. Мои родители, точнее мама, была просто в восторге от него: он покорил ее с первого взгляда, а может быть, ей было, как обычно —все равно, а вот с родителями Саши, нам пришлось немного повоевать. Они наотрез оказались меня принимать в любом качестве. Ничего плохого сказать о себе не могу, кажется, без вредных привычек, кажется, простодушная, добрая, умная, и очень даже симпатичная. Но, дело было в моей семье: то есть, в ее как таковом отсутствии: то есть она у меня была, и не была одновременно. Если говорить просто: все было очень сложно. И чтобы разобраться в хитросплетениях моей родословной, лучше немного посвятить вас в историю.

История моей семьи.

– Я беременна, – Людмилавплотную подошла к Николаю,ее грудь, всегда вызывающе открытая, вздымалась, как тесто, положенное у батареи, и вот-вот, готово было «выпрыгнуть из кастрюли». Она надула губки, и даже немного всплакнула. Она пыталась выдавить из себя хоть одну слезу, но у нее ничего не получалось: глаза предательски лгали.

– Ребенок… – Николай знал, что когда-нибудь ему придется жениться, когда-нибудь придется завести детей, воспитывать их. Но он точно знал, что никогда не захочет связать свою жизнь с ней. С ней было хорошо в постели, но, чтобы она – мать его детей? Никогда. Он даже подумать об этом не мог. Да и не хотел:

– Я достану денег на аборт. Мне сейчас надо срочно уехать в горно- разведывательную экспедицию. Как только я вернусь, через 3 недели, мне дадут денег, и ты пойдешь на аборт, – Николай, захлопнул чемодан и, небрежно поцеловав Людочку, так ее называли все соседи по коммуналке, вышел из комнаты. Он не хотел об этом думать, не сейчас, все решиться. Она не дура, чтобы рожать. Так что, об этом можно подумать чуть попозже.