Владимир of Владимир - Русь святая

– То-то и оно что тысяча, против наших сто семнадцати, господин поручик. Нам пришлось брать крепость в три яруса, а с обратной стороны, откуда может появиться противник, крепостные стены в один ярус. Я с утра прокатился на лошади, если встать в седле на ноги, то и лестницы не надо, что бы забраться на стену. – Поддержал Карачу Владимирский.

– Верно Владимир Владимирович. Не устоять нам против янычар, нужна ещё какая-то смекалка. А что если вы опять приготовите ваши фугасы, пожалуй что можно закидать бомбами турка. – Сделал предложение Волин.

– Докладываю господин штабс-капитан, со вчерашнего дня уж готовим. Эти бомбы, предлагаю расставить заранее вдоль стены, и поручить их моему взводу. Что бы мои бомбисты, могли свободно перемещаться по стене, не имея постоянного закреплённого за ними места.

– А что, пожалуй так будет лучше. Там где враг, тащи туда и бомбы. Хорошо мыслите Владимир Владимирович. Благодарю вас господа за компанию, приступайте к своим обязанностям.

Все поднялись из-за стола и разошлись выполнять свой долг, кроме Владимирского и Карачи.

– Господин штабс-капитан. У нас с вахмистром, план один созрел.

– Слушаю.

– Мы с Тимофеем Евлампиевичем спускались вниз в долину и там по дороге обнаружили в одном месте, крутой изгиб дороги в очень тесном месте. Вот мы и подумали, если сверху заложить заряд, то в нужное время можно обвалить скалу прямо на неприятеля. Это существенно замедлит их продвижение.

– Думаете может получиться?

– Не сумлевайтесь ваше благородие. Охотники уже есть. Только бы вовремя фитиль зажечь, и подорвать скалу тую. – С жаром говорил Карача, будто бы боясь что комендант передумает.

– Когда собираетесь минировать?

– Сегодня. Нам бы подводу. – Сообщил наш герой.

– Берите.

– Алексей Палыч, у меня тут ещё одна мысль пришла. А что если стены намазать жиром, что бы были скользкие. – Предложил Владимирский.

– Где ж мы столько жира возьмём, господин поручик?

– Отправим казаков по обе стороны перевала к селянам за фуражом и заодно купим жир свиной, или бараний. И потом, мазать можно только между зубцов. Алексей Павлович, я вот здесь намазал бараньим жиром, посмотрите.

Офицеры подошли к стене, где между каменными зубцами блестела каменная кладка. Штабс-капитан попробовал ухватиться за стену, но его пальцы тут же соскользнули.

– А пожалуй, враги так вряд ли заберутся в крепость. Какое простое решение. – Комендант смотрел на Владимирского с одобрением, с какой смотрит отец на послушного сына: – Владимир Владимирович, я хотел вам сказать. – Штабс-капитан на мгновение запнулся: – Понимаете, вы на столько изменились и я рад, скажу больше горжусь, что вы служите в моем подчинении. Понимаете, я даже сам не заметил как написал о вас в письме своему сынишке. Виданное ли дело, что бы почти одним полком, мы взяли эту крепость. Я уверен, что Господь вам помогает.

Двадцатого июля ранним утром, взрыв эхом разорвал тишину сонной крепости. Бил барабан, гарнизон занимал свои боевые позиции. Владимирский поднявшийся на стену, глядел как из-за поворота, во весь опор, мчались к крепости на своих не высоких лошадках казаки, ведя за собой в поводу ещё шесть коней.

– Огонь не открывать! Свои! – Крикнул комендант Волин.

– Кажись все целы. – Облегчённо вздохнул Карача.

– Снизу открыли ворота. Казаки на полном ходу заскочили в крепость. Через несколько минут, на крепостных стенах появился урядник Трофимов, с сияющей физиономией медного самовара.

– Докладывай их благородию, а то щас в сопатку то дам. – И Карача меняя тон, уже с теплотой в голосе добавил: – Не может без форсу Тимоха.

– Ваша благородие, усе упорядке. Мы за раз схоронились и по тихому, дозор их кинжалами порезали. Один то утечь хотел, дал деру. Палить то нельзя. А ён нам в селе уже лопатки свои кажет. И эн то, так шустро.

– Тимоха. – Сдвинул брови Вахмистр.

– А не чо. Не утёк. – И Тимоха метнул свой кинжал, который воткнулся в ящик, демонстрируя как он остановил беглеца: – Ну думаю щас турка попрёт. И точно. Мы фитили подпалили, всё сладили как по Писанию. Жалость, одна часть скалы все равно не свалилась.

– Так, турок то много побило? – Лицо Волина говорило о его внутреннем сосредоточении.

– Человеков двадцать задавило на смерть. И раненных не менее.

– Видать ли было, сколько турок на нас прёт? – Спросив Волин, замер.

– Много ваше родие. Тыша и все конные. Не иначе вертается Махмед визирь.

– Ну что же, двадцать, да там шесть, возможно и раненные в бой не пойдут. Считай пол ста турок уже меньше. – По хозяйски вёл подсчёт комендант. – К георгиевскому кресту вас представлю. Благодарю за службу урядник.

– Рад стараться ваше родие!

– Турки!

Из-за скалы слева, появилась турецкая кавалерия, которая стала накапливаться и разворачиваться для атаки. Когда накопилась сотня, из крепости грянули залпы пушек. Можно было хорошо разглядеть, как пристреленные крепостные пушки, ударили прямо по турками, кося их ряды. Сразу же грянул второй залп, за ним третий, четвёртый, и турки так и не развернувшие строй, силами двух сотен, бросились в атаку.

Владимирский глядя на приближающуюся вражескую конницу, приказал зажечь факелы. Пристреленные пушки во всю разили противника, но только теперь к ним доставили наводчика-бомбардира Иванова, с руками зафиксированными и расставленными, будто он собрался кого-то обхватить.

Турки на своих скакунах, неслись во весь опор, стремительно приближаясь к крепостным стенам. Вот уже отчётливо стали видны их синие мундиры и головы с кричащими ртами, под красными шапочками эфестками. Турки, грамотно растянулись по всей долине перед крепостью, что бы уменьшить потери от пушечной шрапнели. И вот они уже на расстояние выстрела, и только тогда Волин скомандовал:

– Пли! – По неприятелю открыли оружейный огонь, защитники перевала. На крепость надвигался, не прерывный поток, улюлюкающий турок, казалось что оружейный и пушечный огонь, не влияет на эту лавину, вооружённых людей. Сзади возле скалы, накапливался новый отряд турок, готовый ринуться в атаку. Вот уже турецкие всадники совсем возле крепости. Одни стреляют по стенам, другие пытаются заскочить на стены, но их руки соскальзывают, от намазанных жиром камней, и они падают к подножью крепостных стен.

– Пора! Давай! – Машет саблей Владимирский и за крепостную стену летят самодельные бомбы.

Стены крепости содрогаются и снизу у стен жуткое месиво, убитых и раненных людей и лошадей. Не ожидавшие такого отпора, первые рядах турки растерялись. Но видя как их выкашивают ружейным огнём защитники крепости, вновь бросились на приступ крепостных стен.

И вновь полетели бомбы. Теперь в низу было столько людских и лошадиных трупов, что турецкие всадники заезжая на них могли хвататься за крепостные зубья, которые не были смазаны жиром. Враг стал постепенно забираться на стены, где его рубили и спихивали штыками вниз. Владимирский охватывал всю панораму боя, как бились на стенах и главное как возле скалы, накапливается новая партия турецкой кавалерии, что бы всей мощью вновь обрушиться на крепость.