Екатерина Крыласова - То, что видят твои глаза

– Когда вы сможете приступить? – спросила она Антонину.

– Ну, если вы не против, я готова сегодня.

– А знаете? – Ирина резко встала и выпрямилась. – Не знаю почему, но я доверяю вам. Вот! – она протянула ключи. – Не знаю, – продолжала она, – дура я была и, наверное, дурой останусь… Сколько раз меня люди обманывали… Но почему-то так хочется верить!

– Мне дорога моя репутация, – ответила Антонина, услышав в словах Ирины какой-то крик души. – Городок-то у нас маленький, слухи быстро разносятся. А мне работа нужна, я ведь тоже дочь ращу. А доверие и отзывы от людей хорошие мне дороже денег, которые я зарабатываю.

– Вот и славно, – сказала Ирина. – Вы поможете мне, а я буду помогать вам. Ладно, мне уже пора. Не зря я сегодня в таком хорошем настроении проснулась! – сказала она уже себе.

Тут входная дверь распахнулась, и Антонина из комнаты разглядела, что в пороге встал высокий, темноволосый, стройный мужчина. Одежда на нём была обычная, приличная нынешней холодной весне, но во всём его облике просвечивалась военная выправка, которая не стирается с годами.

– Здрасьте! – махнул он головой в сторону Антонины, и громко позвал – Ириш, ну ты где? Опаздываем же, а ты с подругами всё наговорится не можешь.

Ирина вышла к нему в прихожую.

– Кстати, это Антонина, она будет помогать нам по дому. Работает у нас с сегодняшнего дня. Антонина, это Виталий, мой муж, – представила она его Антонине и, уже обращаясь к мужу:

– Правда, здорово?!

Виталий молча подал ей красное кашемировое пальто и помог одеться. На лице его повисло недовольное выражение, которое бывает у мужа, с которым «снова не посоветовались и решили». Но, видимо, по опыту зная, что упрёки и длинные тирады, обращённые к этой самоуверенной женщине, ни к чему хорошему не приведут, он недовольным тоном лишь произнес:

– Опять кудри себе наделала! Снова все мужики пялится на тебя будут.

– Пусть! – рассмеявшись, сказала Ирина и поцеловала его в щёку, оставив след от ярко-красной помады. – Все знают, что ты единственный мужчина в моём сердце, и другого мне не нужно. Вот, я даже пометила тебя. Пусть знают, что ты мой!

Она обняла его, и они вместе шагнули в подъезд. Ирина обернулась:

– Антонина, список дел на сегодня лежит на столе на кухне. Звоните, если что… И, если придёт мой сын, Ростислав, скажите ему, что на плите стоит супчик с лапшой по-домашнему. А то он сроду сам в кастрюлю не заглянет.

– Хорошо, – Антонина согласно кивнула.

Они скрылись, оставив за собой тонкий нежный аромат дорогих Ирининых духов.

Антонина зашла на кухню, огляделась.

– Да, Тоня, работёнки здесь будь здоров, – сказала она сама себе. Покачав головой и вздохнув, она взяла со стола список. Пробежав его глазами, она присвистнула:

– Ничего себе, как всё успеть-то? Видно, женщина с запросами, – подумала она. – Да ладно, тебе ли привыкать, дорогая? Засучи рукава и вперёд! – скомандовала она себе.

Антонина в привычном режиме уверенно и быстро делала свою работу. Но продвинуться дальше одной комнаты в этот день она не смогла, хотя даже ни разу не присела. Несколько раз звонила Варька, её дочь, первоклассница, и хныкающим голосом спрашивала, скоро ли она вернётся домой.

– Котик, потерпи, – успокаивала Варьку Антонина. – Скоро папа придёт. Будете с ним в твою любимую ферму играть. Я скоро.

– Ты мне уже три раза говоришь, что ты скоро, – хныкала Варька, – а сама всё не идёшь и не идёшь.

– Доченька, у меня новый объект, работы пока много, и квартира большая… Но я поработаю, а в выходные мы вместе куда-нибудь съездим отдохнуть. Куда ты хочешь?

– Я не знаю! – канючила Варька. – Мне скучно-о-о.

Антонина строго осекла её:

– Так, хватит! Ты девушка уже взрослая, и работа у тебя тоже есть… Какая? Уроки твои! У тебя же с папой договорённость, сколько пятёрок заработаешь, столько мы денег и потратим на отдых. А я на этой неделе ещё ни одну пятёрку в твоей тетради не видела. Так что может и на зоопарк мы с тобой в этом месяце не заработаем. На другом конце провода завыли.

Антонина, стоявшая на широком подоконнике огромного окна, услышала, как в квартире громко хлопнула входная дверь. Она вздрогнула и снова строго, но уже тихим голосом, сказала Варьке:

– Всё, я работаю. Делай уроки! Новую книжку почитай. – И отключила телефон.

Она ждала, чтобы увидеть, кто пришёл. В новой незнакомой квартире всегда жутко слышать, что кто-то зашёл, и при этом не знать, кто это.

«Ирина должна быть ещё на работе, и домой она заходить не собиралась. Может, я что не так поняла?» – лихорадочно размышляла она. Выходить из комнаты было неловко, а стоять тут на подоконнике, в ожидании, было страшновато. Она тихонько спрыгнула на пол и сделала вид, что тщательно натирает белый пластик, в который въелась ядовитая дорожная пыль. Шаги по квартире продолжались. Вдруг что-то громыхнуло так, что Антонина от неожиданности даже подпрыгнула. Через несколько минут в комнату зашёл подросток, и у Антонины отлегло от сердца.

Он был высокий, с худощавыми руками, торчащими из рукавов дорогой фирменной футболки чёрного цвета. На нем были чёрные джинсы, дополняющие такой любимый в подростковом возрасте чёрный ансамбль. Волосы, немного отросшие, были тоже тёмными. Длинный чуб закрывал лицо. Голова была опущена: он на ходу что-то набирал в своём телефоне. Антонина замерла на секунду, не зная, как представиться, и с сомнением думала, предупрежден ли он о её присутствии. Но то ли её взгляд встревожил его, то ли необычно яркий свет, бьющий в окна, с которых были сняты пыльные занавески, – он вздрогнул, заметив Антонину, и выронил от неожиданности из рук свой телефон.

– А-а-а! – только и произнёс он, наклоняясь, чтобы поднять свой драгоценный аппарат.

Антонина улыбнулась:

– Привет, меня зовут Антонина. Я буду помогать твоей маме по хозяйству, – сказала она и, заметив, что испуг в его глазах начал проходить, спросила:

– А ты, наверное, Ростислав, и это твоя комната?

Он молча кивнул.

– Знаешь, я скоро закончу, мне нужен ещё примерно час. Ты сможешь побыть немного в другой комнате, чтобы я поставила тут всё на место?

Он исподлобья осмотрелся вокруг. Ковры были сняты, диван отодвинут, компьютерный стол стоял посреди комнаты.

– Видишь ли, мама попросила сделать в этой комнате тщательную уборку и свернуть этот большой ковёр. Завтра его увезут в стирку, – как ребёнку поясняла всё Антонина и, посмотрев в его мрачное лицо, спросила:

– Подождёшь?

Он снова молча кивнул и, сильно сутулясь, вышел.

– Да-а-а, – про себя удивлялась Антонина, – ни «здрасьте», ни «до свидания». Деточки пошли…

И вдруг, что-то вспомнив, громко сказала, подойдя ближе к двери: