Анна Росси - Голод

Она вспомнила слова той шлюхи, о том, что Антон живет с женой ради детей. А спит? Спит он с ней тоже ради детей? Это ради детей он накануне отъезда так горячо занимался с ней любовью, кусал ее плечи? Или он со всеми своими женщинами (травила себя Гелла) так прощался? А может (от этой мысли ей стало совсем паршиво), он представлял ЕЕ. Аня же говорила что-то про «думает по ночам».

Из-за дымки показалась распутная голая луна. Она, словно в насмешку, бесстыдно раскинулась на черной шелковой выемке между туч.

– Я – красивая женщина! – в сердцах закричала ей Гелла. – Слышишь меня? Красивая!

Потом она вспомнила обещание Кассандры и, путаясь в кнопках, принялась искать в исходящих номер мужа.

– Ах, значит, они у нас на стороне любви. Мучаются из-за меня! Ну все, суки, я вам сейчас покажу, – бормотала она, слушая гудки, а потом, словно удивилась, когда муж ответил:

– Алло!

– Ты почему вне зоны?

– Э-э… труба села, вот только зарядил.

– Ты еще в Турине?

– Ну да.

– В общем. Я не могу ждать, пока ты вернешься, поэтому говорю сейчас. К сожалению, я полюбила другого. И нам нужно развестись.

Провал. Пустота. Откуда-то издалека растерянный голос тихо спросил ее:

– Что?

– Прости. Люблю другого. В последнее время мы отдалились немного. Может, просто устали. Но это уже не важно, – сказала Гелла и положила трубку.

Пришел запоздалый ужас от произошедшего. Как же теперь жить? Как теперь дети? Что скажет мама? Это самый ужасный Новый год в ее жизни!

Раздался звонок:

– Гелла, ты что охренела? – орал муж. – Кто он? Кто он, я тебя спрашиваю? Что у вас с ним было? Ты с ним что? – Он замолчал. – Вы что – трахались? Отвечай мне. Почему молчишь?

Гелла положила трубку: теперь все потеряло смысл. Они больше никогда не будут вместе.

Он будет жить в другом доме, с другой женщиной. Ей он будет наливать кофе по утрам и помогать разбираться в настройках новых телефонов. Он будет покупать ей подарки на годовщины и менять зимнюю резину. А Гелла будет смотреть из окна их бывшей квартиры во двор на пустую парковку, где раньше стояла машина мужа, а потом спать одна в спальне, где шкаф будет заполнен вещами только наполовину.

Пробка на мосту наконец начала понемногу двигаться. Гелла впала в оцепенение: автоматически переключала передачи, сморкалась, вытирала глаза и что-то бормотала себе под нос. Когда раздался очередной звонок, она вздрогнула.

– Где ты? – раздался требовательный вопрос. – Десять вечера – где ты? Ты с ним? Опять молчишь? Что ты за сука такая! Я в командировке, ты сбагрила детей, а сама где-то шляешься?

– Ты что, дома? – догадалась Гелла.

– Не ожидала? – с торжеством хохотнул муж и тут же поник. – А я не ожидал, что ты окажешься такой блядью, Геля. Вот чего тебе не хватало? Неужели ты все забыла? Я тебя любил, между прочим. Когда ты рожала, я на морозе тридцатиградусном под окнами роддома четыре часа стоял. Ты вообще о детях наших подумала? О детях, Геля! Ты четыре дня назад отпускать меня не хотела! Прижималась ко мне, говорила, что я лучший. А вчера, Геля, по телефону ты, сука, мне в любви признавалась. Это просто так было?

С последнего этажа самого высокого здания в городе до белокожей луны, казалось, можно было запросто дотянуться.

– Красиво здесь, – произнесла обладательница густого низкого голоса.

– Да. А как вам эфир? Теперь рейтинги точно зашкалят. Вы прям держались молодцом. – Томный женский голос ее собеседницы расслабился и стал обычным, живым.

– Любопытный опыт. – Кассандра задумчиво уставилась в окно. Там далеко внизу, словно включенные гирлянды, растянулись во все стороны стоящие в пробках машины. – Все эти люди каждый со своим одиночеством. Каждый со своим голодом. Поразительно, сколько всего в них таится – мне так много лет, а я все никак не привыкну.

– Простите, а насчет желаний это правда? Как вы это делаете?

Кассандра грустно улыбнулась и развела руками.

– И что теперь? Вы исполните все желания?

– Не все. Только те, которые угодны любви. Я в некотором роде ее сторонник. Впрочем, я это уже говорила.

– А мне кажется, неправильно это. Нельзя, например, исполнять кровожадные желания, даже ради любви.

– Это вы про любительницу папаши с гостинцами из Турина? – рассмеялась Кассандра.

– Вообще-то да.

– Не переживайте, дорогая! Там тоже решится во благо любви. Мужчины часто не знают, чего хотят.

– А во благо чьей любви все решится? Я, честно говоря, уже запуталась.

– Там всегда была только одна любовь. А прочее – заблуждение. Сегодня он это поймет благодаря нашему с вами эфиру. И благодаря этому городу с его вечными пробками.

Последняя зимняя ночь, ясная и тихая, бережно накрыла спящий город снежным одеялом.

Олег стоял у окна и смотрел на скопление далеких мигающих звезд. На столе возле него ждала чашка с сердечками, где остывал недопитый чай.

Сдача очередного проекта вымотала, но Олег не мог уснуть, всматривался в небо уставшими глазами, пытаясь найти млечный путь к себе, найти ответ, который здесь, на земле, найти не мог, а в себе – не пытался.

Всю жизнь он строил мосты. Точные расчеты и технические знания навсегда определили его путь.

Нет, Олег, конечно, мечтал и даже любил фантастику, но всегда отделял мечты от жизни.

Два краха в семейной жизни еще тверже убедили его в том, что любовь только ослабляет, делает уязвимым и уводит от реальных, насущных целей.

Родители тоже не явили сыну примера семейного счастья, окружив атмосферой обид, упреков и нежелания понять друг друга. Может, поэтому интуитивно Олег решил посвятить жизнь мостам.

Ему стукнуло сорок, когда незаметно в его жизни появилась Ирина и настойчиво принялась раскачивать с трудом и болью налаженный мир и покой, пусть и относительный.

Олег познакомился с Ирой на работе и мимоходом закрутил ни к чему не обязывающий, приятный и полезный романчик. Она работала главным бухгалтером недавно созданного мостостроительного предприятия, куда его пригласили работать главным инженером. Он вспомнил, как они гуляли по зимнему парку, делились историями, как она смеялась и грела ладошку в кармане его куртки, трогательно касаясь руки. И вот прошло десять лет…

Их отношения то чуть разгорались, то почти гасли, но больше топтались на месте, очертив круг из телефонных разговоров, СМС, редких встреч, секса и форс-мажорной помощи друг другу. Другие женщины появлялись и уходили, оставляя боль и разочарование, а Ирина стойким оловянным солдатиком находилась рядом, хотя пути их редко пересекались последние несколько лет.

Он устал от работы, повседневной рутины, привык к одиночеству и не ждал чуда. Да, Олегу было с Ирой интересно, он радовался встречам, переписке, обоюдным шуткам, делился новостями, но не строил мост к ней и злился, когда разговоры скатывались к выяснению отношений.