Сергей Лабзов - Консьерж

Анатолий через большую паузу кивнул головой, соглашаясь с доводами отца, но его напугало не то, что его отца могут посадить, а то, что часть денег придётся отдать, а из-за этого может не хватить оставшихся, чтобы рассчитаться с людьми, которых он так нагло хотел обмануть. Родион Степанович наблюдал за сыном, видел, как у того происходит внутренняя борьба, но даже не подозревал об истинных причинах этой борьбы.

– Вижу, что так ты ничего и не придумал, Толя, – старик вздохнул. – Ладно, я сам справлюсь, я тут кое-что сообразил, – Родион Степанович поднялся с кресла и пошёл на кухню. Вернулся старик через минуту, держа в руке тёмный пузырёк с какой-то жидкостью.

– Здесь находится зелье, которое я развёл, взяв из аптечки жены несколько таблеток снотворного, – пояснил он сыну, ставя пузырёк на журнальный столик. – Я зайду к охраннику в будку, мы поговорим, и через полчаса тот будет спать глубоким сном.

– А если он не согласится выпить это? – Анатолий опасливо ткнул пальцем в пузырёк.

– Выпьет! – уверенно ответил Родион Степанович. – Водку выпьет, а если откажется от водки, то уж от чая, наверное, не откажется.

Анатолий пожал плечами:

– Я надеюсь на тебя, папа. А вдруг он от этого того… – он сделал неопределённый жест.

– Не помрёт, – ответил отец, поняв, куда клонит Анатолий.

Они ещё час обсуждали детали предстоящей акции, после чего Родион Степанович выдворил сына, наказав завтра приехать ровно в одиннадцать часов вечера.

До двух часов ночи ворочался старик, пытаясь заснуть, потом встал, прошёл на кухню и выпил пару таблеток снотворного, после чего проспал аж девять часов кряду. Проснулся с тяжёлой головой, но с ясными мыслями. До вечера старик смотрел телевизор, читал книгу, питался, но делал всё это автоматически, ибо все его мысли были сосредоточены на предстоящей операции.

Анатолий приехал ровно в одиннадцать, но Родион Степанович не спешил выходить из дома, он усадил сына за стол, налил ему чай, после чего спросил:

– Не боишься, сынок?

– Да чего бояться, батя, мы же вместе пойдём! – наигранно бодро ответил Анатолий.

– Ну-ну, ты лучше попей чаю, остынь немного, а то я вижу, что ты нервничаешь, – сказал Родион Степанович, заметив лёгкую дрожь в руках Анатолия. – Это тебе не воровать через компьютер, когда ты не видишь своего оппонента, здесь надо самому провернуть дело так сказать в натуре.

Только через полчаса они вышли из дома, когда старик убедился, что сын успокоился. До комбината они доехали молча, и только когда машина остановилась в сотне метров от нужных ворот, Родион Степанович сказал:

– Итак, Толя, мы начинаем. Ты пока сиди и жди. Когда я выйду из ворот и подам знак, ты подгонишь машину поближе, и присоединишься ко мне. Понял?

– Я помню, пап, – ответил Анатолий, и старик заметил дрожь в голосе сына.

– Ну-ну, – сказал Родион Степанович, открыл дверцу автомобиля и, подхватив заранее приготовленный пакет, вышел в тёплую летнюю ночь.

5.

Старик вошёл в будку охранников и наткнулся на вопросительный взгляд водянистых газ молодого человека. Глубоко посаженные неприятные очи Кадетова с интересом изучали вошедшего, а их обладатель, лениво развалившийся на кресле-вертушке, молчал, не делая попыток начать разговор. Родион Степанович, в свою очередь, изучал того, кого в скором времени надо будет вывести из строя, то есть на время обезвредить. Парень ему активно не понравился, не понравился сначала из-за взгляда этих отталкивающих глаз, а потом и из-за того, что в позе их хозяина прямо-таки сквозила этакая пренебрежительность, граничащая с хамоватым вызовом. Во всяком случае, такое впечатление производил Вячеслав Кадетов на первый взгляд. Но старик не собирался с ним крестить детей, поэтому через силу улыбнулся и произнёс:

– Чёрт возьми, а где Виктор Ильич, ведь, кажется, его смена?

– Кто вы и зачем пришли, а также, кто такой этот Виктор Ильич? – задал сразу несколько вопросов Кадетов, но у Родиона Степановича был уже готовый ответ, поэтому он, не задумываясь выпалил:

– Как кто? Сегодня смена Виктора Ильича, я точно знаю!

– Послушай, дед, ты, наверное, не туда попал. Это домостроительный комбинат, может, тебе надо ЖБИ, так он следующий по этой улице, – охранник пока вёл себя сдержанно.

Родион Степанович хлопнул себя по лбу ладонью и воскликнул:

– Чёрт, я не был в этом районе почти год, прости, парень, запамятовал, наверно!

– Так и там нет уже давно старых охранников, – сообразил Кадетов, – ты, дед, опоздал года на три, на ЖБИ тоже работают ребята из нашей фирмы. Старпёров давно уже выгнали, – недипломатично ответил охранник с неприятными глазами.

Родион Степанович старательно почесал затылок и сказал:

– Вот незадача, а я хотел к Ильичу обратиться с просьбой. Понимаешь, парень, у меня есть ретро-автомобиль, и я хочу привести его в порядок, чтобы продать потом, а то деньги срочно надо. Ильич занимался этим делом, он восстанавливал машины, но вот теперь где его найти? Вот незадача! – старик снова с досадой почесал затылок.

– А что у тебя за машина, дед? – поинтересовался Вячеслав. – Наверное, какой-нибудь «Запорожец»?

– Ха! Понимал бы ты что-нибудь в машинах! – воскликнул возмущённо Родион Степанович. – Сын давно привёз из Америки эту… как её … «Кадиллак»! Знаешь, такой годов пятидесятых, у него ещё задние крылья, как у самолёта?

Старик увидел, как у Кадетова вытянулось лицо, он впился глазами в нежданного посетителя, сглотнул и спросил:

– Ты это, дед, постой, ты точно знаешь, что твоя старая развалина не «Запорожец», а этот «Кадиллак»?

Не давая усомниться в своих словах, Родион Степанович стал развивать свою легенду:

– Дык, это я ж такую видел в журнале заграничном, да и в документах написано, я сам читал.

– А чего сын не занимается машиной? – спросил возбуждённо Вячеслав.

– Так он за границей сгинул! Поехал и пропал! Ни ответа, ни привета, уже, почитай, года два будет, а машина та так и стоит. Вот я и решил, что пора мне её продать, а то на одну пенсию не проживёшь!

– Чего ты, дед, в дверях стоишь? Давай, проходи, садись… Так, а что там с машиной не в порядке? Я кое-что понимаю в автомобилях, может, смогу помочь.

– Значит, Виктора Ильича мне не довелось встретить… жаль… жаль, что я не знаю его адреса и телефона – всё как-то недосуг было спросить. Мы же с ним только здоровались, а так, чтобы дружбу водить…

– Да чёрт с ним с твоим Виктором, папаша! Ты мне лучше скажи за сколько ты хочешь продать своё старьё? Что там надо ремонтировать?

Родион Степанович пожевал губами, сделал важное лицо и сказал:

– Не заводится, зараза, да крыло чуть помято, а так машина красивая. Мы с сыном, пока он не сгинул, катались на ней раза два. Мягко идёт по сравнению с современными, – с видом знатока ответил старик.