Михаил Карусаттва - Хороший человек. Из цикла «Рассказы в стиле Дзен»

– Давай, включай.

Женя включил ноутбук. Нашёл недосмотренный фильм. И они уселись на кухонный диван, вставили каждый по наушнику в ухо и погрузились в мир кино.

– Трррррррр! Трррррр! – звук дрели прервал тишину.

– Бляха-муха! – вырвалось у Жени. Он скинул наушник и стал прислушиваться в надежде, что этого больше не повторится.

– Трррррррр! Трррррр! – повторилось.

– Да какого чёрта?! – Женя вскочил с дивана.

– Тихо! – сказала Ленка и прислушалась к тишине в комнате, где спал ребёнок. – Кажется, не проснулся.

– Трррррррр! – вновь прозвучал звук дрели.

Из спальни раздался плач ребёнка. Ленка побежала его успокаивать.

– Ну, пидорасы! – зло бормотал Женя, надевая ботинки. Он вышел на площадку. Тишина. Постоял несколько минут.

– Трррррррр! Трррррр!

– Сверху! – Женя вслух сделал вывод откуда исходит звук, и рванул по лестнице наверх.

Поднялся на этаж выше. Тишина. Опять постоял несколько минут.

– Трррррррр! Трррррр!

– Снизу! – и спешно побежал вниз.

Спустился. Опять тишина. Он посмотрел на часы. Было без пятнадцати десять. По закону можно шуметь до десяти. Поэтому Женя решил постоять ещё пятнадцать минут. За это время звуков не было. Ровно в десять он поднялся на свой этаж. Тихо открыл дверь. Ленка уже лежала на кухонном диване.

– Уснул? – зайдя в кухню, спросил Женя.

– Уснул, – шёпотом ответила Ленка и спросила: – Ну что, нашёл?

– Да хрен тут найдёшь, вообще не понятно, откуда звук идёт. И ведь, урод, знает, что после десяти нельзя, и затихает. А то, что маленькие дети ложатся в восемь, это ему в голову не приходит.

– Значит, проблема не в нём, а в законе, – сообразила Ленка.

– Разумеется, в законе, – подтвердил Женя. – У нас законы пишутся гопниками для гопников. Ведь кто занимается ремонтом? Гопник. Тот, кто не занят чем-то более интересным. Сама подумай – люди, увлечённые по жизни интересными занятиями: учёные, писатели, бизнесмены и т.п., – разве они станут заниматься ремонтом своими руками? Да им нафиг это не нужно! Ведь их деятельность наполняет их целиком. Ремонтом занимается лишь тот, кому лень освоить какие-то интересные знания. Пойди изучи английский, изучи какую-нибудь новую технологию, научись рисовать, или что там ещё? И тебе уже будет абсолютно плевать, какого цвета у тебя обои и подходит ли люстра к цвету твоих глаз.

– Ты утрируешь.

– Да, утрирую. Но утрированность – лишь эмоциональный способ заявить о проблеме. Смотри. Ты купила люстру. Повесила её. Ты порадуешься этой новой люстре пару недель. Ну хорошо – месяц. И потом тебе станет уже абсолютно на неё плевать. Эта люстра вновь станет обыденностью.

Они немного помолчали. Потом Женя добавил:

– Большинство людей – ленивые гопники. Не хотят освоить что-то достойное. И поэтому занимаются ремонтом, постоянной сменой внешней обстановки. А так как большинство – это электорат, то и политики, естественно, поддерживают это большинство, и пишут такие законы, чтобы удовлетворить это большинство. Вот и получается, что у нас законы пишутся гопниками для гопников.

– Ну конечно же! – вспылила Ленка более громким шёпотом, приняв слова Жени на свой счёт, так как и сама недавно думала затеять ремонт. – Не всем же быть такими утончёнными ценителями изящных искусств, как ты!

– Начинается…

– А что начинается?! Этот мужик, который сверлит, уж наверняка хоть зарабатывает побольше среднестатистического поэта!

– Ну так и иди, живи с этим мужиком! – ответил Женя оскорблённо. – Будете там вместе с ним мечтать о прекрасной люстре!

– Да пошёл ты! – Ленка отвернулась.

Женя также демонстративно отвернулся.

Прошло несколько минут молчания. После чего, как бывало не раз, Женя решил разорвать это негативное напряжение:

– Чё, фильм будем досматривать?

– Сам досматривай!

– Ну ладно, Ленчик, не сердись! – он придвинулся к ней вплотную и приобнял.

После чего Ленка повернула к нему лицо и со всей строгостью заявила:

– Если ты, наконец, не начнёшь зарабатывать своей литературой, я… – потом сменила тон на более игривый: – Ты точно дождёшься, я уйду к соседу!

– Аха-ха-ха! – засмеялся Женя, обнял Ленку и поцеловал её в щёку. – Договорились, мать!

На следующее утро семья собралась на прогулку. Они оделись и вышли на площадку. В ожидании лифта Ленка также заинтересовалась фигуркой на подоконнике. Внимательно она прочитала надпись: «Пусть все существа обретут счастье и причины счастья. Пусть все существа освободятся от страдания и причин страдания».

– Похоже на молитву, – сказала она Жене.

– Да, похоже, – ответил Женя и саркастически добавил: – Аминь!

– Не богохульствуй! – с улыбкой сказала Ленка.

На что Женя выразительно ответил репликой Дракулы из Брэма Стокера в экранизации Фрэнсиса Форда Копполы, которую они недавно смотрели:

– Я не богохульствую! Я отвергаю бога!

– Да ну тебя… – сказала Ленка, заходя в лифт.

Вечером того же дня, когда они уложили ребёнка спать и привычно расположились на кухне, Женя сидел за компьютером, сосредоточено пытаясь закончить строчку стихотворения, а Ленка в телефоне сёрфила по интернету.

Скоро Ленка заявила:

– Я, кстати, нашла ту молитву.

– И что? – безучастно спросил Женя.

– Это буддийская молитва, точнее – мантра. Дело в том, что буддисты говорят, что у людей бывает всего две мотивации: каждый человек хочет обрести счастье и каждый человек хочет избавиться от страданий. И что никакого злого умысла у людей нет. Зло – это лишь побочный эффект стремления людей к счастью и избавлению от страданий.

– Это ты к чему? – спросил Женя, наконец отвлёкшись от стихов.

– А к тому, что тот мужик, который сверлит по вечерам…

– Конченый? – иронично перебил Женя.

– Аха-ха-ха! Это да. Но вопрос – почему он конченый?

– Да, просвети, мать.

– Ну хватит! На самом деле – за своим сверлением он прячется от пустоты, от проблем, и ремонт помогает ему избавиться от страданий.

– Ага! И ещё бухло ему помогает избавиться от страданий… Он одну дырку за день просверлит, а вечером обмывает это великое событие! «Я, блядь, просверлил дырку! Я великий человек!»

– Да погоди ты! И вот, когда понимаешь, что на самом деле никакого злого умысла нет, а просто кто-то хочет избавиться от страданий, тогда ты вместо гнева испытываешь сочувствие.

– То есть ты хочешь сказать, что, когда этот мужик сверлит, а мой ребёнок при этом просыпается в ужасе, я должен проникнуться сочувствием к этому хмырю?

– Получается, что да. Ведь он делает это не со зла. Он просто не знает, чем ещё можно заглушить страдание. Но на время ремонта его ум занят, и он, соответственно, в этот период не страдает и, по сути, счастлив.

– Я рад за него! Но почему, скажи мне на милость, из-за его стремления к счастью должны страдать другие?