Людмила Волынская - Бабье лето любимой жены

Для Владислава Ивановича сложившаяся ситуация была ясна как дважды два. Но он даже в молодости не устраивал ей сцен ревности, а сейчас это и вовсе было ни к чему. Так уж получилось, что судьба щедро наградила его жену яркой красотой. Но эта красота отнюдь не лишила ее здравого ума, да и порядочности, что тоже было немаловажно. Поэтому он не видел трагедии в том, что ей хотелось отсрочить свое увядание пусть даже таким способом, другого-то все равно не было. Он, скорее, радовался тому, что свою неуемную энергию жена направляла в другое русло. Всю жизнь он работал как заведенный на импортную мебель, на престижную машину, на эту, походившую на огромный склеп, домину. Однако, жене постоянно недоставало его солидной зарплаты, которую он отдавал ей всю до копейки. Благо, с завода нечего было умыкнуть, так как запчасти самолета реализовать было попросту невозможно. После перенесенного инфаркта он совсем пал духом, и сейчас лишь эта необременительная возня в саду придавала ему сил и смысла в жизни.

Внезапно с улицы донесся шум подъезжающего автомобиля. Супруги переглянулись. Раньше такого не случалось. Друзья и дети без предупреждения не приезжали. Да и кому захочется ехать в такое ненастье? Но автомобиль, подсвечивая фарами, остановился перед воротами.

Нехотя встав из-за стола, Владислав Иванович сунул ноги в калоши и, захватив зонт и фонарь, пошел к воротам. Свет фар мешал разглядеть номер. Подойдя поближе, Владислав Иванович, к своему изумлению, узнал машину Вадима. Отворив массивные ворота и, подождав, пока сын заедет во двор, он закрыл их.

Из вольера донеслось грозное рычание Рембо, молодого добермана, которого дети подарили им на новоселье.

– Свои, Рембо, свои, – выйдя из машины, Вадим подошел к вольеру.

Грозное рычание тотчас сменилось приветливым повизгиванием, да и то вскоре стихло. Пес поспешил укрыться от промозглого холода в теплой конуре.

Прильнув к окну, Ольга Борисовна тоже увидела, что приехал Вадим, и в душу закралось нехорошее предчувствие. Когда же он достал из машины два больших чемодана, предчувствие усилилось. Что-то подсказывало ей, что приезд сына грозит нарушить комфорт ее устоявшейся размеренной жизни. Она не пошла навстречу сыну, а продолжала стоять у окна, кутаясь в свой пушистый серый платок.

Из коридора доносился голос мужа:

– Раздевайся, Вадик. Я плащ развешу здесь, пусть просохнет. Оставь ты эти чемоданы, проходи в столовую, мама там.

Лишь только когда Вадим вошел в столовую, она, окинув его быстрым взглядом, с тревогой спросила:

– Что случилось, Вадик, почему ты приехал?

– Ничего не случилось, – просто ответил Вадим и, кивком указав на камин, добавил: – Холодно здесь у вас.

– Не хочется топить для двоих, лишний раз золу выгребать, – объяснил Владислав Иванович, входя следом за сыном. – Я сейчас газовый прикачу. Теплее будет. Я и баллон новый недавно поставил. Садись, Вадик. Мы с мамой ужинаем, и ты с нами, – с этими словами он скрылся в коридоре.

Вадим только сейчас ощутил чувство голода, но голос матери остановил его:

– Да мне уже, пожалуй, не до ужина. Если ничего не случилось, почему ты сейчас не дома? – спросила она, этими словами ограждаясь от сына.

– Я поживу у вас какое-то время, – отодвинув стул, Вадим тяжело на него опустился.

– Почему? – все тем же тоном продолжала мать.

– Нам с Лизой надо побыть немного врозь, – глядя сквозь мать отсутствующим взглядом, ответил Вадим.

– Это не ответ. Почему? – мать, что называется, вошла в образ.

– Если бы я знал ответ, я бы сейчас не приехал, – тем же спокойным выдержанным тоном продолжал сын. – Это случается в каждой семье.

– У нас с отцом такого не случалось, – холодно ответила мать, продолжая стоять у окна.

Владислав Иванович вкатил в столовую газовый камин.

– Оля, почему ты не садишься? Все остынет, – при этом он перевел взгляд на сына, – Вадик, чего ты ждешь?

– Ты послушай его, – обратилась к мужу со своего места Ольга Борисовна, – думаю, и у тебя аппетит пропадет. Наш сын ушел из семьи, – в неприятные минуты Ольга Борисовна всегда так говорила – наш сын, наша дочь.

– Давайте поедим, а поговорить успеется, – сел за стол отец.

Взяв тарелку и ложку, Вадим сел рядом и, не дожидаясь, пока мать соизволит сделать то же, принялся накладывать себе кашу.

Ольге Борисовне ничего не оставалось, как присоединиться к ним. Какое-то время они ели молча, но по мере насыщения отец первым затронул больную тему:

– Так что же у вас все-таки стряслось?

– Иногда людям бывает сложно находиться вместе, и это постоянное раздражение мешает разобраться в себе,… – бросив в тарелку скомканную салфетку, начал Вадим.

– И как отнесся к этому Сережа? – перебила мать.

– Я не считаю, что должен спрашивать разрешения у сына.

– Ты должен был поинтересоваться его мнением, – менторским тоном изрекла мать. – Вряд ли ты добился бы в жизни чего-нибудь, начни мы с отцом разбираться в своих чувствах да бегать друг от друга.

Вадима так и подмывало ответить, что этого не случилось лишь из-за постоянных уступок отца.

– Погоди, мать, – остановил ее обвинительную речь отец, – не всегда в жизни получается, как хочется. Ребенку тоже не все объяснишь. Пусть поживет, раз ему нужно. Не в гостиницу же ему идти?

– Ты уж совсем из меня монстра сделал, – недовольно пожала плечами мать, – я что, по-твоему, враг своему сыну? Конечно, пусть живет, – смягчилась она и продолжила: – Сережа не такой уж и ребенок. Но он не может повлиять на вас, а вынужден молча ждать, пока вы между собой разберетесь. Мы по-разному воспринимаем это, – она одарила сына грустной улыбкой. – Не зря говорят – первый ребенок, это последняя игрушка, а первый внук, это первый ребенок.

Вадим смотрел на мать и не понимал, как отец столько лет изо дня в день мог терпеть этот официоз. Почему так в жизни бывает? Один и тот же человек может быть незаменим на работе и отстраняется, когда дело касается его собственной семьи. Слова матери вывели его из состояния мрачной задумчивости:

– Я приготовлю тебе комнату наверху. Рядом с нашей, ладно? – поднимаясь, вежливо, да, именно вежливо спросила она.

– Как скажешь, – вяло пожал он плечами.

– Хорошо, я только постель заправлю и камин включу. Чемоданы оставь внизу, завтра после работы я сама разберусь с твоей одеждой. Да и вы здесь не засиживайтесь.

Оставив своих мужчин внизу, Ольга Борисовна поднялась наверх.

Заправить постель и включить камин было делом десяти минут, но спускаться сейчас Ольга Борисовна не собиралась. Понимая, что от Вадима откровенности не добьется, она решила позвонить невестке. Надо же хоть приблизительно знать, что там у них произошло, и уже выходя из этого выстраивать с сыном дальнейшие отношения. Ольга Борисовна уважала сына прежде всего за то, что он почти не беспокоил родителей своими проблемами, в отличие от дочери. И сам сумел обеспечить своей семье достойную жизнь. Сейчас же мать переживала, как бы эта жизнь не обернулась для него катастрофой. Хоть к невестке у нее по большому счету претензий не было, но и нежных чувств к Лизе она тоже не питала. Спроси у нее кто-нибудь, за что, Ольга Борисовна, несомненно, смогла бы нарыть в памяти пару-тройку неприятных моментов. Даже самой себе она не рискнула бы сознаться, что дело-то было не столько в самой невестке, сколько в материальной зависимости от ее отца. Хоть самого Арсения Ивановича она искренне уважала, да и ничего не имела против его жены, Татьяны Васильевны. Та была женщиной тактичной и обходительной, у нее хватало ума никогда не показывать его полностью, благоразумно держась в тени своего мужа. Невестка же с виду – тишь да гладь, но Ольга Борисовна ее быстро раскусила – внутри чувствовался отцовский стержень. Такой и не захочешь, так поклонишься. А за что ей кланяться? Вот отцу ее – с дорогой душой. Благодаря его стараниям этот дом обошелся им гораздо дешевле, чем предполагалось. Но платили-то они за все из своего кармана. И тоже мозгами шевелить пришлось, потому что в кармане-то было негусто, – тотчас своим расчетливым женским умом принялась она возводить предполагаемую защиту, – к тому же невестка с сыном не один год неплохо у них жили. Правда это «неплохо» в основном обеспечивалось все с того же партийного плеча, да так, что всему семейству с лихвой хватало. Зато стараниями ее мужа дети получили свою первую однокомнатную квартиру. Конечно, в бизнесе Вадиму снова помог тесть и советами, и связями, и деньгами. Но Вадим не только вернул долги, но и в дальнейшем оправдал ожидания тестя, это тоже надо учитывать.