Александр Кулик - Мы немы, пока мы – не мы

Здесь вообще всё выглядит и происходит так, как ты себе нафантазировал когда-то давно. Город этот для каждого из его обитателей представляется по-своему, но, несмотря на такую особенность, это никак не мешает его жителям взаимодействовать, встречаться, разговаривать и решать совместные задачи. Просто один из собеседников видит себя и своего товарища в гостиной старинного домика, а второй, например, с удовольствием беседует с ним в стеклянном небоскребе с видом на Эмпайр-стейт-билдинг в Нью-Йорке. Как по мне, отличное решение – все счастливы, всем комфортно, все могут думать о деле, не отвлекаясь на мелкие бытовые неурядицы и нереализованные мечты.

Всё, теперь точно о распределении, больше не отвлекаюсь. Когда я оказался за порогом, меня встретил… Нет, не бородатый человек в белом. Меня встретил приятный голос (женский, разумеется, голос, похожий на Blythe Pepino из британского коллектива Vaults, ведь это мой загробный мир). Мне было сказано, что в ратуше меня ждёт Mr. Sandman (ага, я тоже в курсе, что это Песочный человек, про которого пели The Chordettes), он-то и расскажет мне, как быть дальше.

Городок наш был хоть и бескрайним (мне никогда не удавалось дойти до выезда из него), но до любого нужного тебе объекта идти всегда не больше десяти минут – удобно, чего уж там. Вот я и отправился по его улочкам искать ратушу. Хотя «искать» – это громко сказано, шпиль на ее башенке виден из любого уголка города. Самое интересное, что улицы не производили впечатления необитаемых – кто-то явно их убирал, украшал витрины магазинов и выставлял горшки с цветами на подоконники старинных окошек, но людей нигде не было видно. Я решил, что с такими мелочами я попробую разобраться позже, и направился в сторону заветного шпиля.

Здание из красного кирпича стояло на небольшой площади, мощенной булыжником, перед зданием – небольшой фонтанчик с каким-то Черномором-Тритоном в центре. Правая половина огромных дверей была открыта, и я зашел, ни на минуту не сомневаясь и не думая о том, что же будет дальше.

А дальше было вот что. Встретил меня явно какой-то местный старожил, гораздо больше похожий на бородатого писателя-классика из школьного кабинета литературы моего детства, чем на загадочного мистера Песочного человека.

– Здравствуй, Голос, – обратился этот «Лев Толстой» ко мне с добродушной улыбкой.

– Здравствуйте, мистер Sandman, но почему «голос»? – мне было непонятно, отчего не обратиться ко мне по имени, которое, они наверняка знают.

– Просто потому, что тут нет имён. Я и сам, разумеется, никакой не Mr. Sandman, что за глупости. Каждый раз наша хостес зачем-то придумывает для меня новое имя. Наверное, ей нравится, когда меня называют то «тов. генсек», то «майн фюрер», то теперь вот Mr. Sandman. А, может быть, она так просто вам помогает, чтобы новичкам легче было разговор начать с человеком, к которому знаешь, как обратиться.

– Понятно. Но кто вы тогда? И, самое главное, кто теперь я? Почему Голос? – вопросов у меня становилось всё больше с каждой секундой.

– Я, если тебе так будет понятней, Распределяющая Шляпа. Я решаю, чем ты будешь заниматься в ближайшее время. Человек, попавший сюда, может остаться простым жителем нашего города и обрести покой. Кто-то вернётся обратно в Мир, чтобы начать новую жизнь и исправить свои прошлые ошибки. Некоторые, как ты, например, становятся Голосами, которые помогают людям на Земле жить и делать мир лучше, поддерживая его шаткую гармонию плодами своего творчества.

Сказать, что я немного подвис от такого разговора, – значит, ничего не сказать. У меня в голове роились мысли и вопросы, которые никак не хотели формироваться во что-то связное и внятное, поэтому какое-то время я просто молчал, смотрел на своего собеседника и выглядел наверняка как полный остолоп. Испугавшись того, что такого тугодума ни в какие Голоса не возьмут, а передумают и отправят на Землю жить новую жизнь, я собрал остатки своего разума в кулак и продолжил разговор.

– То есть вы хотите сказать, что все творческие люди просто ретранслируют, например, на бумагу то, что им вещают отсюда? – Я понимал всю масштабность и, как мне тогда казалось, катастрофичность и несправедливость такой ситуации.

– Не совсем. Голоса не диктуют каждое слово или ноту человеку, они просто направляют его мысли в нужное русло, что-то подсказывают, нашептывают, напевают, а дальше каждый принимает решение сам – прислушаться к своему внутреннему «я» (как это называют люди) или заставить его замолчать. Те, вторые, кто предпочитает оставаться глухим к нашим Голосам, так и продолжают строить из себя работников почты или бухгалтеров, например, а кто-то бросает всё и садится за свой первый роман, который, при определенной доле везения и мастерстве Голоса, всколыхнёт мир.

– Непонятно. Если вы, то есть мы, можем стать внутренним голосом человека, почему нельзя дожать, убедить его в том, что нужно становиться творцом, а не сидеть и дальше за конторкой? – я с ужасом прикидывал, сколько же, на самом деле, на Земле людей, занятых не своим делом.

– А тут всё зависит только от тебя. Точнее, от таких, как ты теперь. От Голосов. Если Голос сильный, уверенный и настойчивый, если он хочет повести своего подопечного вперёд и быть с ним до самого конца – всё у него будет. Ты пойми, что и я, и вы, Голоса, мы все не боги и не волшебники, мы такие же – в прошлом – люди. Конечно, Голосами становятся далеко не все, на этот счет у нас тут свои критерии отбора, но всё равно сочетание упёртости и зажатости человека и недостаточного желания Голоса бороться за результат очень часто приводит к тому, что мы вместо нового Керуака получаем ещё одного недовольного жизнью обывателя.

– А если один Голос не справился, то всё, на человеке ставят крест, условно говоря, и больше ему творцом не стать? – Мне стало очень обидно за тех, чей Голос-наставник оказался слабаком и не довёл своё дело до конца.

– Ну, нет, это было слишком просто и расточительно – талантами земными разбрасываться из-за ошибки Голоса. Ты же, наверное, и по себе должен помнить, как то самое «вдохновение» куда-то пропадает, а потом снова возвращается. Но после его возвращения хочется писать что-то совсем другое. Было? – Песочный Лев Толстой прищурился.

– Было. Так это что было? Пересменка Голосов? – Кажется, я начинал понимать, что к чему.

– Можно сказать и так. Когда один Голос не справился, не смог раздуть в человеке пламя из его искры, бросил всё на полпути, тогда мы начинаем искать для него кого-то понастойчивее, посильнее, чтоб громче и четче мог зазвучать в человеческой голове. Иногда на это уходит земная неделя, иногда месяц, а иногда и годы.

– И что, всегда находится более полезная для человека замена?