Наталья Бердская - Над синевой во мгле

Лера понимала, что Инга загоняет её в угол. И что бы она сейчас ни сказала, Инга будет рассматривать через паутину лжи. И звучит всё кисло и понуро.

Но Лера не стала в глазах Инги убаюкивать свою уязвлённую совесть, а громким шёпотом, который воспринимался, как раскат грома, процитировала фразу Э. М. Ремарка из «Триумфальной Арки»: «Среди женщин, особенно замужних, больше проституток, чем среди тех, для кого это стало горьким куском хлеба».

– Допустим, Ремарк прав. А ты-то тут при чём?

– А-а-а-а… а ты ещё про Кирилла спроси, – с поддёвкой огрызнулась Лера.

– Да, а как же Кирилл?

– Так вот, я тебе отвечу: у меня сначала – сын, а потом Кирилл. Дмитрий Лазаревич устроил моего сына в один из лучших садиков с усиленной развивающей программой, плюс бассейн и акробатика.

Он купил мне машину, правда маленькую – Ситроен, но я довольна. А в октябре сдаётся дом в одном из престижных районов города, и в этом доме на меня оформлена трёхкомнатная квартира, 120 квадратных метров.

– Понятно, ты захотела всё сразу, без преодолений и трудностей, и без любви. Ты выбрала себе место под заботливым прикрытием Дмитрия Лазаревича.

Без запаха Амбровой пыли,

Без горечи сладкой,

Без песен дождя,

Без жажды, настигшей

В бескрайней пустыне…

Инга прочитала строчки своего сочинения. Она часто складывала рифму в минуты, когда подкрадывалась грусть.

Переклики душевного стона наполняли её, меняя свою тональность. Ведь только вчера она сама была готова лечь в постель не за царские подношения, а за вонючие консервы и всякие разности. Признаваясь в этом самой себе, девушка подумала: «Я ведь не рассказала об этом Лере. А сейчас унижаю её, предавая своим убеждениям, классический блеск».

И, успокоив себя верным и излюбленным смыслом народной пословицы, только в собственной интерпретации: «В чужом глазу соринка, как гвоздь в заднице , а в своём бревно, как лебединое перышко », она встала и подошла к Лере.

– Я тебя понимаю. Я понимаю, как тяжело срывать с себя одеяло.

Подруги смотрели друг другу в душу, обнажая обиду: оттого, что они не родились в семьях Толстых и Средних, что они разгребают себе пространство, чтобы поймать лучики солнца в холодном осознанном понимании всего того, что им преподносит их код судьбы.

Их разговор напоминал летевший самолёт, попавший в турбулентность, который, преодолев трясучку, удачно приземлился. А приземлился двукрылый на стол в уютной комнате Инги, где властвовал Гастроном Гастрономыч!

Время шло. Инга продолжала взмахом своей волшебной палочки умело превращать простенькое платьице золушки в достойный наряд королевы. Слух о мастерстве облетел кружение со скоростью естественного распространения, без набившей оскомину рекламы и холодных звонков маркетинга.

Инга работала с раннего утра до самого позднего вечера. Уставала.

В один из дней Лера пригласила её на вечеринку к приятелям по общежитию. В этот момент как будто внутренний голос прошептал: «Соглашайся! Не отказывайся!» И она с удовольствием приняла предложение.

– Я зайду около восьми, будь готова, – сообщила Лера по телефону.

К этому времени Инга была в «полном параде». Ну, скажем, не в «полном» и не «параде», а одета, как говорят, просто, но со вкусом. На ней были брюки, расклешённые от бедра, тёмно-стального цвета в комплекте с кофтой до талии, цвета соснового изумруда, и туфли – серые, на небольшом каблучке. Всё завершалось браслетом из муранского стекла сочной зелени тёмных тонов.

Короткая стрижка подчёркивала красивые линии шеи. Ресницы слегка подкрашены, на губах помада орехового цвета.

Инга выглядела стильно и невычурно. Она не стремилась сделать свой образ кричащим, выставить его напоказ и положить себя на полку в красивой обёртке, с призывом: «Ну, посмотрите же на меня! Неужели я вам не нравлюсь?»

Она была убедительна своим внутренним содержанием, хотя природа её совсем не обидела привлекательностью.

Зелёные, с миндалевидным разрезом глаза и ярко очерченные красивые губы, правильный овал лица. Но красивые черты лица – без животрепещущих импульсов жизни, без любви, без гармонии – так и остаются чертами, они просто живут на этом лице. Не притягивают, не завораживают – они спят. Их надо разбудить! Чувствами, эмоциями, волновым дурманом! Вот тогда – глаза заблестят, губы оживут и облик заиграет всеми отблесками ярких цветов жизненного коктейля.

А пока… Инга появилась в дверном проёме комнаты общежития технического вуза крупным планом. Брюки! Кофта! И браслет из муранского стекла!

– О! Девочки! Проходите! – подхватившись с места, как-то выразительно возбуждённо, в такт своему подпрыгиванию, пригласил вошедших девушек приятный молодой человек.

И этим молодым человеком оказался Кирилл – «жених» Леры, жених пока в кавычках. Кирилл был чуть выше среднего роста, хорошего телосложения, гладко выбрит и с иголочки одет.

«Напомаженный и очень уверенный в себе молодой человек. Видно, с достатком. Странно, и зачем же Лере Толстый?» – с этими мыслями Инга вошла в комнату.

Войдя, она представилась. Помимо Кирилла присутствовали хозяйка комнаты, по имени Рита, ещё молодой человек Олег и… Киря, уже знакомый Инги.

Инга окинула всех взглядом и позорно призналась себе, что в глубине души она так надеялась ну хотя бы на лёгкий флирт, на мужское внимание, дабы разбавить банальную привычность каждодневности. Но, увы! Для её внимания не оказалось объекта, то есть основной ингредиент жизненного коктейля Инги отсутствовал, её радужные фантазии и надежды на предстоящий вечер рухнули. Адреналин не стал одурманивать сознание и остался за порогом. Ну, так устроена женщина, её манит зов природы, женщине хочется простой бабьей любви, при отсутствии ОНОГО проявляются нервозность, неуверенность и даже меняется состав крови.

Мужской голос остановил колебания лёгкой неудовлетворённости Инги, обращаясь к ней:

– Инга, добрый день. Я Олег, друг Риты.

– Рада знакомству, – ответила Инга и про себя возмутилась: «Ну почему Олег??? Не Вася, не Петя?! Олег». Так звали первого мужа Инги.

Подавив внутреннее возмущение, она подошла к столу и принялась выкладывать из сумки консервы, сервелат, конфеты, кофе и бутылку марочного вина, при этом незаметно взглянула на Кирю. Ведь он свидетель постыдного происхождения этих деликатесов. Но Киря даже глазом не повёл, зато остальных впечатлили красивые упаковочки и их содержимое.