Андрей Макаров - Подарок для любовницы. Сборник рассказов

У каждого встречного прохожего Светлана спрашивала одно и то же: не видели ли они пятилетнюю девочку в светлом платье и с кудряшками на голове. Большинство сразу качали головой, я даже не уверен, что они хорошо слышали вопрос. Они делали это по инерции, так как привыкли, что к тебе постоянно обращаются какие-то незнакомцы со своими нелепыми просьбами. Бич большого города. Единицы останавливались на пару секунд и задумывались, но отвечали так же отрицательно. Никто никого, к сожалению, не видел.

Когда мы дошли до больницы, уже совсем стемнело. Лампочка на крыльце не горела, и я даже не смог прочитать, что было написано на входе. Я видел, что моя спутница опять срывается, вот ещё чуть-чуть – и беды не миновать. Нужно было срочно что-то делать.

– Послушайте, Светлана, вы не могли забыть дочку в больнице? – быстро задал я вопрос.

– Да, могла. Мне позвонили, я отвлеклась, взяла коляску и не посмотрела под козырьком, там она или нет. Вы же видите, какой огромный козырёк – это специально, если вдруг дождь, так чтобы ребёнка не намочило.

– Так давайте зайдём внутрь и спросим, может быть, она там?

Она молча кивнула и зашла внутрь. Я последовал за ней.

Внутри была больница как больница. Большой серо-грязный холл с высокими потолками и тусклыми лампочками. Вдоль стен были прикручены откидные стулья из коричневого кожзаменителя, на которых сидели несколько человек. В центре зала светилось окошечко администратора.

Мы подошли к нему. Внутри окошка я разглядел стройную женщину в белом халате, примерно лет сорока, с умными, грустными глазами. Светлана спросила, не видела ли она здесь потерявшуюся девочку. Женщина из окошка внимательно посмотрела на неё. Потом на меня. Потом снова на неё.

– А это кто с вами? Ваш муж? – ни к селу ни к городу задала она не совсем вежливый вопрос.

– Нет-нет, я не муж, я просто помогаю, – поспешил вмешаться я. – Видите ли, у неё пропала дочка, и я вот помогаю её искать.

– А, ну понятно, – никакого участия в голосе не было. – Нет, здесь никого нет и не было. Никаких потерявшихся девочек без мам.

И дальше обратилась ко мне:

– С вашей спутницей всё в порядке? Может быть, успокоительное вколоть?

– Нет-нет, не нужно, всё в порядке, – странно всё это было, честно говоря. У матери пропал ребёнок, а они предлагают успокоительное. Что у нас за медицина?!

Светлана совсем сникла. Плечи её опустились, слёзы опять покатились по щекам. Видимо, у неё была последняя надежда, что дочка найдётся в больнице, и вот теперь стало понятно, что нет, не найдется.

– Мы тогда, пожалуй, пойдём, – сказал я и обнял Свету за плечи. Мне было её очень жалко. Я лёгким движением развернул её в обратную сторону, и мы направились к двери.

– Куда же вы пойдёте? – услышал я со стороны окошечка.

– В полицию, – твёрдо сказал я. – Будем заявление писать.

– А… ну-ну… – в голосе слышалась издёвка. И я её понимал: если уж у нас медицина такая, то что уж говорить про полицию…

Но отчаиваться было нельзя ни в коем случае.

– Светлана, а вы далеко отсюда живёте? Может быть, Катя уже дома и ждёт вас под дверью?

– Нет, мы далеко живём, – в голосе Светы слышалось отчаяние. – Мы сюда на автобусе ехали. Да и без куклы своей никуда бы она не ушла, – Света начала тихонько всхлипывать. – Я же мать, я чувствую, что с ней что-то случилось.

– Тогда в самом деле пойдёмте в полицию, напишем заявление о пропаже. Может быть, ещё ничего и не случилось? Просто потерялась маленькая девочка. Они сразу начнут её искать и тут же найдут.

Светлана обречённо покачала головой:

– Нет, я чувствую, что что-то случилось.

Я посмотрел по навигатору, где было ближайшее отделение полиции. Совсем недалеко. Если через дворы, то пять минут пешком.

Дверь в отделение была закрыта, я нажал на кнопку домофона. Дверь пропикала, я её толкнул, и она открылась. Мы сразу попали в небольшую плохо освещённую комнатёнку с потёртым столом и двумя драными стульями. В противоположном конце комнатёнки за узорной решёткой сидел дежурный. Мне показалось, что, увидев нас, он вдруг погрустнел и тяжко вздохнул.

Мы подошли к решётке.

– Я вас слушаю, – обречённо произнес он. – Что вы хотели?

Я первый раз был в полиции и чувствовал себя немного растерянным.

– У нас девочка пропала. Маленькая. Мы хотим заявить.

– Ваша дочка? – уточнил дежурный.

– Нет, не моя, её, – я показал на Свету. – Понимаете, она пропала, а…

– Нет, объяснять мне ничего не нужно, – перебил меня дежурный. – Вот вам бланк, пишите заявление о пропаже. Рассмотрим. Сорок восемь часов прошло с момента пропажи?

– Не прошло, но ведь это маленькая девочка. Не можем же мы столько ждать.

Света всё это время стояла рядом понурив голову и судорожно вздыхала. Зрелище было настолько жалкое, что даже дежурный не устоял.

– Ну хорошо, идите вон за стол садитесь, там ручка есть, пишите заявление, я у вас приму. Рассмотрим.

– Как это «рассмотрим»? – возмутился я. – Маленькая девочка ходит по городу под дождём в такую холодину! Нужно же срочно ехать её искать. Да и какие вообще заявления!!! Высылайте поисковые бригады!!!

Дежурный смотрел на меня одновременно с некой иронией и брезгливостью.

– Да вы успокойтесь, успокойтесь, – произнёс он с нажимом. – Порядок есть порядок. Идите пишите заявление, как напишете – постучитесь, я его приму. Всё.

И он с грохотом опустил фанерную заслонку, которая теперь надёжно отделяла его от приёмной комнаты и от нас.

Понимая, что ничего другого не остаётся, я написал заявление от имени Светланы, дал ей подписать, и мы отдали его хаму-дежурному.

На улице была уже почти ночь. Дождь кончился, тучи рассеялись, небо было усеяно звёздами, и белым светом светила луна. Света мелко дрожала, то ли от холода, то ли от горя, то ли от того и другого вместе.

Делать было нечего, нужно было ехать домой. Светлана была полностью погружена в свои мысли, не произносила ни слова, и мне казалось, что она уже не понимает, где она и почему она здесь.

Одну её отпускать домой я не хотел. Вызвал такси и поехал вместе с ней. Жила она, как оказалась, не так уж и далеко. Я проводил её до квартиры, оставил свой номер телефона, сказал, чтобы звонила, если вдруг что. Попрощался и ушёл.

На следующее утро я опять пошёл за хлебом в тот же киоск. Внутри сидела та же продавщица, что и вчера. Покупая хлеб, я не смог сдержаться и высказал ей всё, что думаю по поводу её вчерашнего поведения.

– А ты, сынок, видать, не местный? – ухмыляясь, спросила она.

– Да, а какое это, собственно… – начал было я.

– А такое это, собственно, – бесцеремонно перебила она меня. – Сразу видно, что не местный. Видать, недавно переехал? А то не носился бы тут как угорелый. Все местные-то её знают…