Евгений Орлов - Период четвёртый. Сельские студенты (производство)

– Если райком прижмёт, в любом колхозе могут в конторе бригадной комнату с печкой освободить. Или может где в детском садике комната пустует. Садиков заставили настроить, а колхозники не привыкли жить по-городскому и не ведут детей в садики.

Посоветовавшись с родителями, решил устроить инкубатор для шелкопряда у себя дома в нашей отдельной кухне. Когда дедушка был ещё жив, у нас весной завалилась одна стена омшаника. А в это время у тех, кто побогаче стало модным, строить небольшие помещения под кухню летнюю. Там можно было и телят после отёла держать до тепла. И бельё кипятить. И пойло варить коровам да телятам. Построил на краю пасеки такую кухню из двух небольших комнат и дедушка. Его знакомый печник из Фисенково сложил нам очень удачную печку с плитой. Дедушка переносил туда ульи на зимовку, и в это время не позволял никому туда заходить, чтобы стуком не потревожили пчёл. Теперь пасеки у нас не стало, и я уговорил бабушку с мамой на период инкубации гусениц не заниматься приготовлением в кухне еды, стиркой и другими делами, а отдать её в моё распоряжение.

Ещё до поступления яичек уточнил, что в УАЗике, который все называли «буханкой» в салоне можно поддерживать необходимую температуру, чтобы разместить коробки с личинками сразу для нескольких колхозов и не возвращаться каждый раз за новой партией. Днём и ночью думал как мне лучше устроить инкубацию и передачу личинок в колхозы. Машину с водителем пообещали прикомандировать на неделю. И если не управлюсь передать все коробки шелководам – могу ещё задержать её на один-два дня.

Взвесив всё, решил рискнуть и заложить на инкубацию сразу всю партию яичек. Прикинул, что на машине, если выехать с утра, сможем до вечера развести все коробки и в нашем, и в Богучатском районе. А если даже не успею, то вернёмся домой, поставим оставшиеся коробки в кухню с нужной температурой, добавим резаных листьев на ночь и утром развезём в оставшиеся колхозы. Сообразил даже накладные на передачу требуемого количества грены заранее выписать по три экземпляра для каждого коллектива шелководов.

Переживал только из-за упрямства богучарских колхозниц. Мало того, что они настойчиво протестовали против прошлогоднего количества переданных им на выращивание гусениц. Так в этом году оказалось, что задание опять увеличили, и коконосушилка пропорционально площадей тутовника увеличила выдачу личинок по всем колхозам. Заполнил накладные для богучарских колхозов в тех количествах грены, которое мне указали в задании. А на всякий случай приготовил ещё и пустые бланки, если не сумею передать запланированное количество. Хотя совершенно не представлял, кого смогу потом уговорить принять лишнее. Мама сказала, что лишние пусть растут в нашей кухне, пока не вырастут. Они с бабушкой спокойно обойдутся и без кухни, да ещё и денег можно будет заработать. Но когда я пояснил, что вскоре для гусениц потребуются десятки, а может и сотни квадратных метров стеллажей – поняла бесперспективность такого дела.

Личинки должны были вылупиться в среду. А во вторник ко мне приехал похожий на «Скорую помощь» защитного цвета УАЗ с водителем. Водителя звали Виктором, он был старше меня, но не намного. Женат он был уже три года, а детей у них с женой ещё почему-то не было. По дороге от Пасеково, он подвёз в село Нинку Гузеву. Она училась в Воронеже на железнодорожного диспетчера и приехала на каникулы. Она ему и показала где находится наша хата. А он довёз её до их хаты и даже договорился вечером встретиться и погулять.

Ближе к вечеру начали вылупляться отдельные личинки. На машине мы с Виктором съездили к огороду Моториных и я срезал молодой побег шелковицы с сочными листьями, чтобы нарезать в коробки по немного корма. Потом поехали на почту и дозвонился своим знакомым агрономам в соседние сёла, чтобы они с вечера предупредили шелководов, что завтра я очень рано привезу им коробки с личинками. Девочки обещали помочь.

Виктор охотно поужинал с нами, но категорически отказался ночевать в хате. Сказал, что у него в машине припасены: и матрац, и одеяло, и подушка. И что он даже зимой ночует в машине, если его посылают по делам в Воронеж или в Липецк. Когда стемнело, он пояснил, что собирается поехать взять Нинку и съездит с ней в кино и при этом поинтересовался:

– У неё нет случайно в селе ревнивого поклонника?

– А тебе какая разница? Если она согласилась гулять с тобою, так пусть хоть сто поклонников страдает, – заметил я.

– А вдруг найдётся такой ревнивец, что скаты проколет, пока мы кино будем смотреть. Тогда завтра до обеда вулканизировать придётся.

– Думаю, у нас такого не должно случится. Да и Нинка вроде бы ни с кем из наших не дружила. Только ты смотри после кино не слишком задерживайся. Нам завтра нужно часов в пять выехать. А может даже и раньше сумеем собраться.

– В такую рань, даже в колхозах только доярки на работе, а остальные ещё по домам.

– Не, я договорился с Вальками, чтобы нас с рассветом ждали.

Утром пока Виктор прогревал салон, пока укладывали на сиденья и на матрац коробки, так, чтобы они не перевернулись от тряски – уже рассвело. Вылупившиеся гусеницы за ночь сожрали все полоски листьев, а оставшиеся на ветке завяли. Поэтому пришлось опять ехать к Мотроиным и срезать новую ветку. Ножницы захватил с собою, и пока ехали в Фисенково, нарезал в каждую коробку побольше кормов. Там у шелковичного сарая нас уже ждала Валя Виноградова со всеми колхозными шелководами. Когда колхозницы узнали, что в этом году задание опять увеличили, и я привёз им не пять, а семь коробок, они начали было возмущаться. Но Валентина, пристыдила женщин и пообещала им всяческую помощь в транспорте и в увеличении стеллажей. И звеньевая подписала накладные.

В Валентиновке тоже больших трудностей не возникло. Агроном меня не дождалась, но женщины, когда я пояснил, что в Фесенково взяли семь коробок, а плантация у них не больше чем в «Искре» тоже приняли пять коробок, хотя в прошлом году им выдали четыре. К половине двенадцатого кантемировским колхозам выдали всех причитающихся личинок. Радовало то, что шелководы даже не слишком возражали против повышения количества личинок для выращивания. Воодушевлённые успехом решили заехать к нам домой пообедать, и срезать свежую ветку шелковицы для кормления личинок. Они оказались невероятно прожорливыми. Каждая едва заметна А к обеду превратили все полоски в тонкую прозрачную сеточку и даже было видно как они поднимали головы свои крохотные в поиске новой пищи.

Быстро пообедав, поехали в Богучарский район. Начинать решили с самых отдалённых колхозов, расположенных на границе с Вернемамонским районом. Вначале решили заехать в расположенную у трассы Осетровку. И тут нас ждало огромное разочарование. Шелководы так решительно отказывались от предложенного количества личинок, что моё красноречие не имело на них никакого влияния. Нам удалось быстро найти председателя колхозы. Но этот пожилой и сердитый руководитель ни за что не хотел приказывать колхозницам взять намеченное коконосушилкой количество личинок. Он хоть и приехал с нами к помещению шелководов, но выслушав женщин важно заявил мне: