Александр Есентаев - «Игра»

Евгений совсем потерялся, но ещё пытался расшевелить свои мозги, но мышление зависло от эмоционального недоумения, а душу распирало болезненное бессилие. И тут произошло совсем странное. Неожиданно мужчина вытащил из кармана настоящий револьвер – старинное оружие, высыпал патроны из барабана на стол, взял один и вернул назад, а потом провёл барабаном по руке.

– Сыграем, Евгений, – он резко изменил обращение. – Я вспомнил твоё имя, нас же представила Инни. Русская рулетка. Конечно, нам с тобой нечего ставить на кон, мы не в «игре», а безделушки нас не волнуют. Вот раньше всё было просто и без проволочек. Не надо никаких обследований, испытаний, лишних условий; револьвер, одна пуля и золото на кон, победитель забирает всё. Куда катится мир? Подожди, и у нас может быть приз – Инни! – он весело посмотрел на неё, – это очень дорогой приз. Стоит сыграть. Как думаешь? – он протянул револьвер Евгению и жестом попросил в свою очередь прокрутить барабан. – Первым начну я!

Все замерли в восторге. Вот представление, где главным актёром был, конечно, Алексий, и второстепенным, но без которого не было бы шоу, Евгений. Сейчас все смотрели на него. И тут на Евгения нашло, он специально или машинально провёл рукой по барабану, казалось, что он не сознаёт, что делает, просто делает то, о чём попросили, но и казалось, что он делает всё осознанно, глубоко вникнув в происходящее. Честно сказать, сам Евгений не мог сейчас ответить на вопрос, осознавал ли он полностью, что творил в тот вечер.

Мужчина кивнул согласно головой и начал подносить оружие к своему виску.

– Алексий, прекрати, пожалуйста, – первой опомнилась и произнесла Инни.

Он всё же поднёс револьвер к голове, посмотрел очень серьёзно сначала на неё, потом на Евгения, задумался на три секунды, а потом улыбнулся и ответил. – Я пошутил. Ведь вы все меня знаете, я же муху не обижу. Что-что, а доброте я научился, – тут он поднял дуло револьвера вверх и надавил на спусковой крючок, раздался лишь щелчок, он больше не стал давить и убрал оружие и высыпанные на стойку патроны в карман. – Я всех вас люблю и приглашаю в гости на пару дней в мой новый дом в «Райском краю».

Снова стало очень шумно и весело. Евгений хотел уйти, но Инни умоляюще попросила ещё остаться, ей хотелось лучше узнать этих людей. И он согласился, ему было уже всё безразлично. Он думал лишь об одном, какой у неё был красивый взгляд, но направленный не к нему, и почему она так не смотрит на него. Может, раньше смотрела, а он не замечал, но разве такое можно не заметить? Неожиданно отношение к нему всех присутствующих в зале стало дружелюбным, несмотря на всё произошедшее. А через полчаса к нему подсел снова Алексий, немного захмелевший, но его глаза и видимо мысли оставались чистыми.

– Знаешь, Евгений, ты мне понравился, что-то в тебе есть. Я научился там, – он сделал многозначительную паузу, – не только быть добрым здесь, но и чуять нутро людей. У тебя приятное нутро. Внешне вроде слаб, но внутри чувствуется сила. Поехали ко мне. Не бойся, я больше шутить не буду, и Инни не в моём вкусе.

– Я не боюсь, но не поеду, а Инни, если хочет, пусть едет, решать ей самой, – немного грубовато ответил Евгений, ему до сих пор было всё безразлично.

– Даже так! Ну что же, всё правильно, каждый решает сам, – он задумался. – Знаешь, в чём сила «игры», что никто никого не может заставить играть со смертью, просто возможностей нет. Также наобум или в аффекте туда не пролезть, контроль жёсткий. Но с другой стороны, никто уверенного в себе и сильно устремлённого человека не может лишить права на «игру». Много тестов, обследований, подборов, короче всяких затяжек, но в любом случае «игра» состоится, – он ушёл немного в себя. – Я лет двадцать назад считался очень перспективным футболистом, мне прочили звёздный статус, но потом травма спины. Вроде всё восстановилось до прежнего уровня, но не совсем. Спиной мозг – сложная штука, и наша хвалёная медицина ещё не тянет. Короче, я стал уже чуток не тем, кем был раньше, но этого вполне достаточно, чтобы я стал никем. Обидно, что из-за случайности я всё потерял, хотя продолжал играть в футбол для души, тренировать детей, в общем, вести нормальный образ жизни. Но на самом деле, я ждал срока – сорока лет, чтобы сыграть со смертью. Прошло восемь лет, как я вошёл в «игру», и теперь ни о чём не жалею. С каждым годом, с каждой удачей я становился в два раза богаче, принцип удвоения бонусов, и в несколько раз знаменитее, не сказать что у меня сейчас море поклонников, но мне вполне хватает. Кто может так много получать бонусов и так быстро приобретать популярность? Только суперзвезда.

– Но звезда максимум чем рискует, так это здоровьем, и то в очень редких случаях, а ты рискуешь жизнью. Нечестно, – гнул свою линию Евгений, он уже пришёл в себя.

– Там особенная исключительность, гениальность, обожание. А здесь серая обыкновенность, если не считать удачи. Вот если я не погибну десять раз, тогда тоже стану суперзвездой удачи. Но не будет загадывать, – мужчина суеверно постучал по столу. – Короче, всё соизмеримо и сопоставимо.

– Я слышал, что шансы у всех очень ровны, этому придаётся приоритетное значение? – спросил без большого интереса Евгений.

– Колоссальное значение, – уточнил Алексий. – Конечно, разница до 5—10% всегда будет, идеала нельзя достигнуть, но тут уже всё может компенсировать удача. Подбираются «игры» так, чтобы исход очень сильно зависел от случайных факторов. Здесь нет такого, кто сильнее или быстрее или умнее хоть на капельку, тот и победил, всё очень сложно.

– Тогда математическая вероятность против тебя, – жёстко сказал Евгений.

– Не всё подчиняется логике, – усмехнулся Алексий, – на этом стоим, и надеюсь, стоять будем.

– Тогда удачи, – просто сказал он.

– Спасибо. Так не желаешь присоединиться? – снова спросил мужчина, вставая и всматриваясь в Евгения.

– Нет.

– Ну что же, насилу мил не будешь, – он перевёл взгляд в сторону площадки, где танцевали люди, в том числе и Инни. – Знаешь, в твоей жизни пока ничего стоящего не было и возможно не будет…, если не считать Инни. Это говорю не я, а твоё нутро, правда, ты сам себя плохо слышишь. Не разбрасывайся ценным, – и Алексий ушёл, снова озадачив Евгения.

Инни, конечно, вернулась домой вместе с Евгением. Она чувствовала его подавленность, пыталась расспросить и утешить, но он отмалчивался. Некоторое время они не вспоминали свою поездку к «игрокам». Но постепенно Евгений пришёл в обычное состояние и сам упомянул о прошедшем. И не просто упомянул, а стал рассуждать о нелепости «игры» в настоящее время, когда ценность человеческой жизни неоспорима, когда есть все условия совершенствовать себя, свой чистый разум и в целом всё человечество. Когда каждый человек понимает, что реальная жизнь является звеном Истинной жизни, и не просто является, а определяет её развитие или деградацию. Если взять конкретно Алексия – красивый, умный, смелый мужчина, ему бы жить, любить и дарить свои способности окружающим, но он обрекает себя на смерть через год, три или пять лет. Это неизбежно, если он не остановится. А его выходка с револьвером? Пусть антиквариат, но из него можно убить, а он бесконтрольно, словно ему всё дозволено, махает им у головы, хоть и своей. Полная дикость! А потом Евгений специально спросил Инни, как она считает, может Алексий остановиться и стать нормальным человеком? Она просто в ответ пожала плечами. Из неё сквозило равнодушие, словно слова Евгения совершенно не задевали её, проносились мимо, как тихий шелест листьев на слабом ветру или щебет птичек в сквере.