Елена Козловская - Нежное дыхание бури

– Хочу, – кокетливо отвечала Лариса. – А больше всего я хочу тебя.

– Лара, ты должна знать, что первое открытие богатых месторождений алмазов в 1867 году произошло именно здесь, так называемая кимберлитовая трубка. Ты же эксперт «ОКО», а вдруг тебя на каком-нибудь приеме об этом спросят?

– Я знаю, что им ответить. Мало не покажется.

Тогда Максим начинал рассказывать о том, как после поражения своих нерегулярных войск буры обратились к тактике партизанской войны. А англичане в ответ собирали бурских женщин и детей в первые в мировой истории концлагеря. И также впервые использовали бронепоезда для борьбы с партизанами. Эта война нашла свое отражение в знаменитых произведениях мировой литературы, знакомых всем с детства:

– Ты, конечно же, читала романы Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова» и «Похитители бриллиантов»?

– А то! – игриво отвечала Лара. – Настольные книги.

– А вот знаешь ли ты, что дедушка Нельсон Мандела, которого до сих пор выставляют этаким черным Дедом Морозом, первый президент свободной от апартеида ЮАР и отсидевший в тюрьмах за свое революционное прошлое 30 лет, далеко не так добродушен? В юности у него был лозунг, подхваченный всеми неграми: «Сделай белого черным».

– А как это?

– А так. Ловили ночью какого-нибудь зазевавшегося фермера, затаскивали в лес, разводили на полянке костер, потом надевали на шею белого человека пропитанную бензином автопокрышку. И поджигали.

– Ни фига себе! Я больше сюда не приеду.

– И правильно. Мне этот расизм наоборот тоже не нравится. Сейчас он тут вовсю и расцвел. Как в Америке, где теперь белые у черных ботинки лижут.

– Пусть они все к нельсону в манделу идут! – соглашалась Лариса.

– Хотя сейчас ЮАР, надо признать, самая развитая республика на Африканском континенте. И «ОКО» вынуждено иметь с ними дела. Бизнес – прежде всего, а природные алмазы здесь в числе главных приоритетов.

– Гляди, как бы тебе, Макс, самому покрышку на голову не надели.

Предупреждение Ларисы было не напрасным, на Черном континенте всякое может случиться, особенно с белым человеком. Взять Анголу. Три года назад, еще до знакомства с модельной девушкой Ларисой, Максим едва не погиб в этой стране, которую не случайно называют «черной жемчужиной» в ожерелье африканских государств. И не какой-нибудь злодей был в том повинен, не многолетняя незатухающая межэтническая война, не дикие звери, а обыкновенный с виду маленький комар.

Для Максима командировки за границу, особенно в Африку, это было не только знакомство с достопримечательностями и экзотический отдых, но каждодневный труд. Как в период подготовки к поездке, работа с документами, так и во время пребывания в чужой стране, один или с делегацией. Это постоянные, напряженные, ответственные встречи с представителями министерств и ведомств. А то и с президентами или премьер-министрами. Это постоянное отстаивание интересов «ОКО». И реализация договоренностей по возвращении домой.

Также далеко не просто было переносить разные непривычные климатические условия, особенно зимой. Из Москвы вылетаешь при температуре минус 20 градусов, а в столице Анголы Луанде – плюс 40. То есть перепад температур в 60 градусов. Это поистине убийственно. Ну и конечно, в первую очередь это жуткая антисанитария и всякие тропические болезни. Иногда смертельные. Особенно это было характерно именно для Анголы, а также Индии.

От желтой лихорадки в Москве Максиму заранее делались, конечно, прививки. В Анголе без такой прививки не впускали в страну. Что касается остальных болезней, то прививок от них, увы, не было. Малярия свирепствовала повсеместно, в том числе и в столице. Переносчиком ее является маленький, совсем незаметный комарик. Укус его безболезненный, но если он малярийный, то совсем незаметно подхватишь, как триппер, и большую проблему. Чай не насморк на сквозняке схватить. «Моментально в море», а оно рядом.

Ангольцы и долго проживающие там европейцы лечатся довольно легко, особенно на стадии симптомов. Проглотил за один раз три таблетки какого-нибудь французского препарата – и здоров, снова на ногах. Малярию рекомендовано вылечивать немедленно, при длительном протекании болезни она уходит вглубь организма, «садится» на слизистой ткани печени, легких и прочем «ливере». И вот тогда предстоят продолжительные мучения. Иногда даже с непредсказуемым исходом.

Так вот и получилось, когда, закончив свои дела с алмазниками в Анголе, Максим в конце января вернулся в Москву. И уже на второй день почувствовал потерю бодрости и присущей ему энергичности в работе. Еще подумалось: может быть, это просто с дороги, от климатического перепада температур? Нет, пришлось вызывать скорую помощь. Врач поставил диагноз: грипп. Выписал лекарство и отбыл. Что ж, гриппует один день, другой. И так целую неделю. Жил он тогда одиноко.

Что характерно, температура держится. Но происходили странные явления. Она скакала, как цирковая лошадь. То поднималась до 40 градусов, с крепостью водки держалась так 3–4 часа, а затем резко падала, чуть ли не до 35 градусов, с обильным потовыделением. Максим с трудом сумел дозвониться до отца. Виталий Андреевич тотчас же и приехал. С Альбиной.

– Ой, вот только ее не надо, папа, – слабым голосом попросил сын. – Она своими колдовскими снадобьями вконец, в болото залечит. Лучше сразу сдайте меня на органы.

– Молчи, пасынок, тебе языком ворочать вредно, – приказала мачеха.

И начала его лечить своими знахарскими средствами из Средневековья. Что-то типа такого рецепта: взять одного навозного жука, лапку летучей мыши и крысиный хвост, потом залить это мочой молодого поросенка и истолочь в ступе. Пить натощак пять раз в день маленькими глотками после крика совы. Максиму стало совсем плохо.

Раскалился как печка, хоть блины на лбу пеки. Чтобы остудить больного, Альбина открыла настежь все балконные двери и окна. Мороз на улице стоял крепкий. А тут еще очередной спад температуры начался. Словом, теперь Максим стал превращаться в ледяную мумию. Отец еле-еле успел вызвать скорую. Приехал тот же врач, что и прежде. А к его приезду у пациента, укутанного в три одеяла, температура стала нормализовываться. Доктор выразил недовольство и подчеркнул, что «больной скорее здоров, чем мертв», а в таких случаях дергать врачей нецелесообразно. И с мудростью Гиппократа добавил:

– Грипп с правильным лечением проходит через шесть дней, а без правильного – через семь. Ждите.

И уехал. Его можно понять: с малярией он, должно быть, в реале еще не сталкивался. Но надо было что-то делать. Не отдавать же на откуп таким горе-специалистам жизнь единственного сына? Виталий Андреевич через своих постоянных клиентов в Белом доме договорился с одной закрытой ведомственной больницей. Она была инфекционного профиля.