Елена Козловская - Нежное дыхание бури

– Госпожа Нежданова права в том, что наличие аллювиальных россыпей является вестником к открытию и коренных источников. Ваше предложение интересное. Мы обещаем проработать его на уровне всего руководства компании.

– Но одно дело – поиски, другое – добыча, – продолжил Лисовский. – «ОКО» прежде всего интересует второе.

– Решим и этот вопрос, – заключил Нуйома.

Беседа потекла в еще более теплой и дружеской атмосфере. Непринужденную обстановку подкрепляло не только обаяние Ларисы, но и начавшийся прием пищи. Изысканных блюд не было, все очень скромно и просто, «дешево и сердито». Салаты, суп, мясо на второе. Из страусов. Кстати, о «птичках». Когда подавали второе, Мишаке Нуйома вдруг неожиданно поставил Громова и Лисовского в тупик, задав, очевидно, давно наболевший вопрос:

– Ну что мы все об алмазах да об алмазах? Пусть «ОКО» покупает у нас страусиное мясо!

Его предложение застало их буквально врасплох. Нет, жаркое из страусятины было довольно вкусным, но ответить им на это предложение было непросто. Кроме Ларисы. Для нее ничего сложного не существовало.

– Со страусами – к Министерству сельского хозяйства или торговли, – решительно сказала она. – Не надо путать божий дар с яичницей. Вот у тех – яичница, а у «ОКО» – дар божий.

И снова ее фраза прозвучала очень эффектно. Дипломаты умеют находить выход из затруднительных ситуаций, их этому специально обучают. Но иногда и «правда-матка» действует положительно. К тому же, окончательно перетянув одеяло на себя, госпожа Нежданова добавила, отправляя кусочек бескрылой птицы со специями в рот, причем с чувством удовольствия:

– А что? Мясо действительно такое вкусное и нежное, так почему бы не изучить этот вопрос на уровне ваших и наших министерств? Я – за!

– Жаль только, что сейчас у нас несколько иные функции, – вставил Лисовский.

– Функции – это фикции, – отрезала Лариса. – У меня есть знакомый шиш в Министерстве торговли, вернусь в Москву – переговорю, обещаю.

– Шиш – это что такое? – спросил президент.

– Это фамилия такая, – нашелся Максим. – На уровне замминистра. Друг Неждановой.

– А в Минсельхозе есть еще один кекс, – добавила Лариса. – Тоже навстречу пойдет. Не остановишь. Только помани пальчиком.

– Кексы и Шиши – самая распространенная фамилия на юге России, – пояснил Максим, вытирая вспотевший лоб.

После такой красноречивой преамбулы беседа еще больше оживилась, а разговор перешел в плоскость обсуждения условий выращивания страусов в средней полосе России. Что касается Намибии, то страусы здесь действительно бегали повсюду. Ешь – не хочу. Да и выращивали их в больших количествах, еще со времен немецких колонистов.

– Традиция сохранилась и по сей день, – пояснил Похамбе. – Намибия долгие годы была колонией Германии, многие немецкие граждане и сейчас владеют здесь участками земли.

– И промышляют страусами? – спросила Лариса. Она была теперь здесь в центре внимания. Президент даже подсел к ней поближе.

– Ох как промышляют! – пожаловался он. – Но если честно, нам их и так девать некуда.

– После освобождения от колониальной зависимости земли остались в собственности у бывших колонизаторов, – монотонно продолжил министр геологии. Был он, судя по всему, большим занудой. Хотя тоже пересел поближе к очаровательной госпоже Неждановой. – Несмотря на то, что многие немцы уехали на родину. А оставшиеся, да и те, кто отбыл в Дойчланд, используют труд местного населения на страусиных фермах. Теперь периодически посещают Намибию и контролируют тут свой бизнес.

– А вы не хотите тоже поучаствовать в этом страусином бизнесе? – спросил Нуйома.

– Кто? Я лично или компания «ОКО»?

– Вы. В качестве хозяйки одной из ферм? Мы бы вам могли для начала одну из них подарить. В качестве эксперимента. Думаю, правительство Намибии от этого не разорится.

– Не разорится, – подтвердил Похамбе. – Какие пустяки. А это привлечет туристов. Представляете рекламный плакат: белая женщина-амазонка среди чернокожих работников в окружении страусов! Вы в правильном направлении мыслите, господин Нуйома.

– Надо подумать, – кивнула Лариса. И добавила: – Посоветоваться с родителями. Вернусь в Москву, позвоню. Дайте телефончик.

– Он есть у господина Громова. А с мужем советоваться не будете?

– Я девушка свободная.

– Это еще лучше. Тогда вам стоит подарить две фермы.

– Вторую для наплыва будущих туристов, – пояснил Похамбе. – Сделаете там гостевой домик. А строителей я пришлю.

Об остальных членах делегации и о вопросе с концессией на месторождения и добычу алмазов они, кажется, уже позабыли. Но только не Громов и Лисовский. Они вышли с веранды на лужайку, чтобы перекурить. В принципе, даже хорошо, что Лариса притянула как магнитом все внимание президента и министра к себе.

– Кажется, дело налаживается, – сказал Лисовский.

– Не торопись, Леша. Нуйома опытный дипломат. А решала здесь Похамбе, я его давно знаю. Он, конечно, предложит какую-нибудь мелкую концессию на добычу алмазов далеко от основного русла Оранжевой, оформленную на какого-нибудь своего родственника. Но и то хлеб. Для начала втиснемся, а дальше будем расширяться. А геологоразведкой заниматься без видимого результата затратно, да и входить в противоречие с «Де Бирс» нецелесообразно.

– Согласен. Так чего же сразу не предложили такой вариант?

– А потому что это надо делать без президента, – ответил Максим. – Похамбе его потом поставит перед фактом. И растолкует взаимовыгодную пользу. Главное, Нуйома уже поручил Хифу найти подходящий вариант для сотрудничества. Встреча с президентом была нужна не только нам, но и Похамбе.

– Ясно. Каковы дальнейшие планы?

– Возвращаемся к столу. Лариса продолжает охмурять президента, я увожу Хифу покурить, и мы толкуем наедине о деле.

Так и поступили. Максиму надо было уединиться с министром геологии не только для того, чтобы решить вопрос с концессией, хотя это было основным. Но между ними в аэропорту при прилете в Намибию состоялась еще одна договоренность. Как было и в прежние приезды Громова в Виндхуку. Они незаметно передали друг другу конверты.

– Синий? – спросил только Максим.

– Редкий, – ответил Похамбе.

Через полчаса встреча на высшем уровне завершилась. Президента Намибии ждали другие государственные дела, а делегация «ОКО» на следующий день должна была вылететь в Москву. Пока ни алмазов, ни страусов. Но расстались они все довольные друг другом. Вопрос с небольшой концессией на аллювиальных россыпях с Похамбе негласно был практически решен, в следующий приезд в Намибию можно было заключать контракт. Президент пребывал в радужной надежде, что скоро хозяйкой двух страусиных ферм станет прекрасная белая девушка, что, несомненно, вызовет зависть всех соседних президентов. Громов получил от Похамбе то, что хотел, а тот взамен получил то, что заслуживал.